– Уйди, ведьма, – попросил он больным голосом. – Сгинь до полуночи. И без тебя проблем до задницы.

– А попробуй меня остановить, – моя правая рука вспыхнула охрой, а из-за спины вышел «рудимент» и встал рядом, сунув руки в карманы брюк.

Ведун посмотрел на меня, заметил мое безумие, и его взгляд стал точь-в-точь как у старика-«рыбы» – изумленным, человеческим. Он аж на ноги вскочил, отбросил книгу и уставился на «рудимента».

– Господи, ведьма, как ты дошла до… этого? Откуда оно взялось?

– А сам сможешь ответить на эти вопросы? – тихо спросила я.

Корифей провел рукой по воздуху и сделал хватательное движение, замер, шевеля губами. Прежней оскорбляющей спеси – как не бывало. Закончив считывать информацию, ведун посмотрел на меня... почти сочувственно. И отчего-то возбуждённо.

– Это ментальный «уголь». Высокоразвитый. И говоришь, и колдуешь, и мыслишь – и даже думаешь, что существуешь? – спросил он строго, обращаясь к «рудименту».

Мое безумие, кажется, смутилось. Опустило очи долу, ссутулило плечи и промолчало. А Корифея как подменили.

– Перед наказанием ты много работала? – спросил он деловито. – Много магических сил тратила?

– Мало, – я тщательно покопалась в памяти, понимая важность вопросов. – Проводила стандартные проверки пространственных слоев, но это больше ногам усталость, чем «углю».

– А при аресте сопротивлялась? При прижигании пыталась колдовать? Или из изолятора сбежать?

– Нет, конечно, – попробуй сбеги оттуда... Живым не выйдешь. Мёртвым – тоже. Боевые ведьмы и горстки пепла не оставят.

– Вот тебе и ответ, – Корифей победно улыбнулся. – Это чудо – твоя нерастраченная сила. Предчувствуя ее потерю и боясь остаться без «угля», ты неосознанно создала ментальный мешок, куда слила всю неиспользованную магию плюс кое-какие личностные переживания.

Ведун внимательно посмотрел на «рудимента» и добавил:

– За мужиками, особенно телепатами и менталистами, к старости такие энергетические субличности косяками ходят. Они так много копаются в мозгах отступников, что к ста годам рискуют потерять свои, раствориться в чужих мыслях. Поэтому и сливают все лишние мысли, эмоции и энергию в ментальные мешки. А те потом мутируют... в «приятелей». Но, конечно, вам, ведьмам, о наших слабостях никто не расскажет. И у женщины я такое явление вижу впервые.

Его глаза искрили удовольствием. Встретился с неожиданным и удивительным явлением – и, да, как подменили...

– И что мне с ним делать?

– Жить, как всегда жила, – Корифей пожал плечами. – Иногда он будет давать о себе знать – в отражениях или, как сейчас, когда вокруг много родственной силы, выходя наружу. Помогать будет и подсказывать.

– А еще? – я смотрела на него в упор, чувствуя подвох. – Что с ним еще можно сделать?

– Есть один интересный ритуал... для мужчин предназначенный, но и тебе сгодится, – ведун стал необычайно серьезным. – По сути, ментальный «уголь» – это тот же искусственный «уголь». Смекаешь, ведьма?

– Слияние?..

– Оно самое. Маги используют его в сложных ситуациях, когда на счету каждая капля силы. Или нужен свежий взгляд со стороны. Или когда хвост из «приятелей» становится слишком длинным и мешает жить. Как только ты растратишь накопленную силу, «уголек» исчезнет – или совсем, или на время, пока сил не наберется. По-разному получается. Но всегда получается, полезно и интересно. Хочешь? А не струсишь?

Я устало фыркнула:

– Ром, эти твари дважды подводили меня под монастырь. Дважды стреляли в упор. И ты спрашиваешь, боюсь ли я сделать что-то, чтобы избавиться от них раз и навсегда?

Корифей серьезно кивнул:

– Договорились. Но с тебя обещание.

– Какое?

– Пока ты в состоянии делать то, что тебе велят, ты будешь делать то, что тебе велят. Не лезть на рожон. Не устраивать истерик. Не искать время для мести. И поиски «лиса» в тайнике отложишь. Будешь слушаться меня и делать, что нужно. Уговор?

Я посмотрела в его глаза, вспомнила просьбу Альберта – «Верь Корифею» – и неохотно кивнула. Вероятно, они знают, что делают. И, вероятно, есть причины, по которым мне этого знать не полагалось. Но я не я буду, если не стрясу потом объяснения...

– Уговор. Но их условия и угроза Хозяйки – отомстить ворам... – попыталась объяснить я.

– Тогда пошли наверх, – ведун пропустил мои слова мимо ушей. – До полуночи гора времени.

Мы с «рудиментом» переглянулись, и он кивнул, соглашаясь на ритуал. А Корифей уже летел по коридору. Оказывается, он падок на всё... чудесное.

– Не-а, – отозвался ведун, уловив ход моих мыслей. – Я люблю непредсказуемое и неожиданное.

Ну да, когда всё знаешь – наверно, очень скучно жить.

– Кстати, твой муж же менталист?

– А что?

– Так у него и подсмотреть могла. Наверняка он уже обзавелся парочкой «приятелей», при его-то загруженности. Увидела их где-нибудь в своих слоях, пока во сне ходила, заприметила, угадала суть, галочку поставила...

Я не нашлась с ответом.

– Одного не понимаю, – Корифей придержал подвальную дверь, выпуская меня. – Почему ты его облик не использовала? Парнишку живым увидеть хотела больше, чем своего мужика рядом? – и ухмыльнулся, знакомо и паскудно: – Что, так был плох?

– Не твое дело, – огрызнулась я.

Ведун хохотнул и указал на лестницу:

– Иди к себе. Я подойду чуть позже. Точно не струсишь? Слияние – это всё же... слияние. Возможны провалы в памяти. Появление новых, незнакомых качеств. Это чудо три года развивалось отдельно от тебя, и хорошо ли ты его знаешь?

– Не бойся, не испугаюсь.

Судьба руками «рыб» дважды стреляла в меня в упор, и каждый раз пули проходили навылет, и каждый раз приходилось выть от боли, выкарабкиваясь, зализывая раны, смиряясь с потерями и находя новые стимулы жить.

Третьего раза я не допущу.

Величайшая сила волшебника навсегда заключена

в его пустом кулаке и в способности убедить всех вокруг,

что в кулаке действительно спрятана тайна.

«Иллюзия обмана 2»

Мы с Корифеем стояли у подвального входа в тайник в ожидании полуночи. С каждой минутой охровый проем в тринадцатый дом неуловимо светлел, наливаясь силой, и мы ждали, когда проступит коридор.

У меня язык чесался спросить, каким крючком «рыбы» держат ведуна, но я сдерживалась. Всё равно проигнорирует и смолчит. Зато я видела. После ритуала в глазах слегка двоилось, но со слиянием мне передалась и удивительная способность «рудимента» замечать больше положенного, и, глядя сейчас на своего спутника, я ощущала: он знал. Прежде оценка способностей инфомата основывалась на досье, ксерокопию которого приносил Альберт, да на его рассказах. Теперь же появилось иное видение – интуитивное внутреннее понимание... наверно, правды. Когда смотришь и просто понимаешь суть. И оно подсказывало: Корифей знал. И с этим ясным, четким знанием происходящего – и грядущего – он собирался войти в дом своих предков.