—Это ты меня оттолкнул! А теперь спрашиваешь, чем обидел! Если я тебе не нужна, зачем привёз меня к себе? Поиздеваться? Тебе удалось!

—Поиздеваться? Да это ты издеваешься! Я так больше не могу. Неужели ты не видишь, что я…— он осекся и замолчал.

—Что — ты?

Он молниеносно приблизился ко мне и уперся руками в стену, не дотрагиваясь до меня, но его лицо было в паре сантиметров от моего. Моё дыхание сбилось, и сердце бросилось в сумасшедший галоп.

—Чего ты добиваешься?— прошептал он.— Чтобы я в ногах у тебя валялся? Как собачонка за тобой бегал? Проверяешь меня?

—Нет,— выдохнула я.

—Тогда не надо больше этих игр в «холодно и жарко»!— он оттолкнулся руками от стены и отвернулся.— И тебе не нужно меня проверять… Ты… разве ты не понимаешь, совсем не видишь, что я… люблю тебя?!— он снова посмотрел на меня, а я просто онемела.— Если не хочешь быть со мной — просто скажи. Я уйду. И больше тебя беспокоить не стану.

Я в оцепенении стояла как соляной столб и не могла поверить своим ушам. Он только что сказал, что любит меня? У меня сладко засосало под ложечкой. А он с тоской во взгляде смотрел на меня. Я опустила глаза и молча стала глядеть себе под ноги. Неужели он говорит правду? Надменный оборотень любит ведьму? Ян ещё немного постоял и решительно направился к двери.

Он сейчас уйдет, и я больше не увижу его. Сердце больно сжалось. Как я буду дальше с этим жить? Я не могу больше сдерживать свои чувства! И он говорит, что любит!

—Нет!— хриплым от слёз голосом крикнула я. Он остановился. И я шепнула: — Я не хочу, чтобы ты уходил.

В доли секунды он оказался рядом со мной и, прижав меня бёдрами к стене, как изголодавшийся зверь впился в мой рот жадным, требовательным поцелуем. Я обхватила его руками за шею и прижалась к нему всем телом. Я нужна ему! И он мне.

—Уверена? Не передумаешь?— прервавшись на секунду, прошептал Ян, глядя мне в глаза.— Я ведь теперь не отпущу.

—Не отпускай…— пробормотала я.

Роняя на своем пути всё подряд и не отрываясь друг от друга, мы продвигались к комнате. Полностью увлекшись процессом, я неосторожно задела головой выключатель — на мгновение ярко вспыхнул свет, раздался страшный хлопок, и квартира погрузилась во тьму, которую немного рассеивал свет уличного фонаря, светившего прямо в окно спальни. Я вздрогнула всем телом и распахнула глаза, уставившись на коридорную лампочку, вернее туда, где она только что была. Пропади пропадом эта сила! Лампочка взорвалась! Хорошо, что свет горел только в коридоре! Ян совершенно не обратил на это внимания, лишь на секунду покосившись в сторону пропавшего источника света, неразборчиво пробормотал что-то вроде: «Обожаю ириски», и снова вернулся к поцелуям. Что? Какие ириски? Наверное, послышалось. Но и я уже ни о чём не могла думать, какие там лампочки, ириски? У меня совсем мозги отшибло! Пусть обманул, что любит, пусть потом бросит! Всё равно… Я, наверное, дура… и пожалею об этом, но невозможно хочу, чтобы у нас всё было! Мои губы, лицо и шею обжигали его поцелуи, а я от нахлынувших к нему чувств забыла, что нужно дышать. В ушах звучали затейливые пассажи электрогитары и стучали слова песни: «Give in to me, give in to me!» Мне хотелось этого больше всего на свете. И я уступила.

* * *

Мы лежали в моей постели лицом друг к другу. Натянув плед до самых глаз и высвободив из-под него ногу, я снова рассматривала ямочку на подбородке Яна и глупо улыбалась, а его рука выводила на моем бедре какие-то сложные узоры. В этот самый момент, нарушая идиллическую во всех отношениях картину, мой желудок издал урчащий звук. Досадливо цыкнув, я прижала ладонь к животу, призывая его заткнуться. Видимо, мой организм, наконец, решил всё-таки потребовать своего, и в такой не подходящий момент!

Ян, улыбаясь, приподнял голову и спросил:

—Что, пора поесть?

—Нет, я не хочу,— соврала я. Не рассказывать же ему, что у меня нечего кушать. Последние яйца я выбросила.

—А, по-моему, твой желудок с тобой не согласен. Ладно, пора вставать. Да и электричество нужно включить,— он хитро мне улыбнулся. Поднявшись с постели, он натянул джинсы и деловито утопал в коридор и, повозившись немного с щитком, вернул свет моему дому.— Надеюсь, от такого скачка напряжения не все приборы вышли из строя,— донесся до меня голос Яна.— Твой Джексон точно не пострадал, до сих пор поёт. Ему несказанно повезло получать питание не от сети,— заглянул он в комнату.— Пойду проверю холодильник. Сейчас это жизненно необходимо,— и ушёл на кухню, где тут же вспыхнул свет.— Ага, сетевой фильтр — благоразумно, при таких-то нервах…— похвалил кого-то он.

Ну сколько можно насмехаться?! Мучительно краснея, я тоже оделась и уныло поплелась за Яном. Когда я зашла, он удивленно рассматривал пустующеё нутро холодильника и кухонных шкафчиков. Холодильник, судя по тому, что мирно гудел, не пострадал, но был девственно пуст, а в одном из шкафов сиротливо жались друг к дружке коробка с хлопьями «Фитнес» и упаковка кофе в зернах. Мне стало нестерпимо стыдно.

—Да, небогато…— задумчиво протянул он и повернулся ко мне.— Чем же ты тут питаешься?

—Так получилось,— промямлила я,— просто последние деньги у меня были в сумочке, а её, как ты знаешь, я потеряла… А до этого я некоторое время жила у Федьки, по известной причине… И поэтому… Но я совсем не хочу есть! И потом, на днях мне должны перевести деньги на карту с продажи акций, не помню каких… Жанна знает… В общем, у меня все в порядке — с голоду я точно не помру!

Всё время, пока я объясняла причины сложившейся плачевной ситуации с продовольствием, Ян, приподняв брови, недоуменно на меня смотрел.

—Так, ребёнок Поволжья, быстро собирайся — едем ко мне,— его тон подразумевал, что возражения приниматься не будут.

—Ян, ну зачем, на ночь глядя? Всё не так страшно, как кажется на первый взгляд…

Он не дал мне договорить и, взяв за руку, повел обратно в спальню. Возле шкафа развернулся и уселся на кровать.

—Если не станешь этого делать сама, я тебя одену в то, что найду, и тогда — пеняй на себя.

Я тяжело вздохнула и принялась вытаскивать и шкафа шмотки. Ян с интересом за мной наблюдал. Я натянула на себя джинсы, футболку, причесала волосы и собрала их в высокий хвост. Снова заиграла мелодия песни «Give in to me!» — я закольцевала этот плейлист. Глаза, разглядывающего меня Яна, сверкнули жёлтым, и он, подойдя ко мне, провел руками по моим бедрам и резким движением прижал меня к себе. Я удивлённо охнула.

—Чёрт! Под эту песню у меня выработался условный рефлекс,— засмеялся он.— И если ты не хочешь застрять в твоём голодном краю ещё на сутки — иди и выключи её!

—Ну, честно говоря, я не против ещё застрять,— лукаво улыбнулась я.

Он расхохотался.

—Э, нет, мой голодный ребёнок, поехали-поехали! А то оголодаю я, и мне придётся отобедать тобой!— с этими словами Ян тихонько куснул меня за плечо.