—Что, нравлюсь?— он насмешливо выгнул бровь.

К моим щекам немедленно прилила краска. Я демонстративно отвернулась и с независимым видом удалилась на кухню — если я останусь, мы опять залипнем в постели на неопределённый срок.

На кухне я включила радио, отыскала в шкафчике молотый кофе и турку и, пританцовывая под какую-то латиноамериканскую мелодию, принялась за дело. Вскипятила воду в чайнике, сварила кофе, достала кофейные чашки, разлила в них напиток, и, развернувшись, обнаружила сидящего за столом и с интересом наблюдающего за мной Яна. Он уже принял душ и оделся в трикотажные штаны. Мои щёки опять порозовели. Как давно он тут сидит, и видел ли моё танцевальное шоу? И почему в его присутствии я всё время краснею?

—Ты так забавно смущаешься,— словно прочитав мои мысли, прокомментировал он, заставляя меня смутиться ещё больше.

—Это потому что ты всё время за мной подглядываешь,— я тоже уселась за стол.

—Не подглядываю, а любуюсь — ты невозможно красивая.

—Звучит как комплимент,— я отпила кофе и блаженно зажмурилась.

—Всего лишь констатация факта,— он в два глотка выпил горячий кофе.— Как насчёт чего-то посущественнее?— кивнул Ян на чашку.

—Я же не умею готовить,— я показала ему язык,— зато кофе варю виртуозно. И потом, утром я не ем.

Он рассмеялся.

—Зато я ем. И, кстати, уже давно не утро. Пошли куда-нибудь сходим.

—Купим ирисок?— вспомнила я. Он определённо сказал тогда «ириски». Нужно же выяснить что к чему! Терпеть не могу сгорать от любопытства.

—Нет, в этом нет необходимости.

—Ты сказал, что обожаешь ириски, ну тогда…

—Сказал.

—Хочу заметить, что это прозвучало немного не к месту.

—Почему же, очень даже к месту.

И загадочно улыбается. Похоже, ему доставляет удовольствие видеть, как у меня свербит в одном месте от желания докопаться до истины.

—Ладно, проехали, не хочешь говорить — не надо,— я постаралась принять безразличный вид и снова сделала глоток кофе.

Ян поднялся со своего места и, обняв меня сзади, поцеловал в шею.

—Просто ты пахнешь ирисками. И на вкус, как ириски. М-мм… Такая сладко-сливочная…

—Ирисками?— удивилась я.— Я их сто лет не ела. Да и вообще я их не люблю — они к зубам прилипают.

—Ага. Склеивают челюсти намертво.

Убийственный комплимент.

—Ну. Так с какой радости я ими пахну?

—Ведьм мы отличаем по цветочно-сладковатому запаху, но у всех он отличается. А твой очень похож на ириски.

Супер. Кто-то розами благоухает или там, я не знаю, фиалками, а я — ирисками!

—Ах, вот в чем дело!— сообразила вдруг я.— А я тогда подумала, что за золотой ключик? А это в смысле «Золотой ключик»!

—Всё-таки ты подслушивала!

—Неправда!— возмутилась я, поспешно пряча малиновые уши под волосами.

—Не ври, подслушивала!

—Это вышло случайно! Я за книгой вернулась, а тут вы.

—Да, да…

—Не веришь — не надо! А у оборотней какой запах?

—В основном запахи леса.

—А мы чувствуем пальцами…

—Знаю. Кстати о чувствах. Пошли завтракать.

—Я так растолстею и перестану быть невозможно красивой.

—Не растолстеешь. И не перестанешь. Одевайся.

О, боже, ещё один командир на мою голову.

* * *

Позавтракали» мы в кафе в торговом центре. А потом Ян утащил меня в кино, и я даже не помню, что мы смотрели, потому использовали места для поцелуев по прямому назначению, которое следует из их названия. Прямо как подростки, честное слово! Но было здорово. В общем, когда мы вернулись к нему домой, уже вечерело.

—Какие планы на завтра?— неожиданно спросил Ян.

Ах, да! Мне же завтра в универ! Нужно вернуться домой, для смены прикида. И ещё на какие-то шиши заправить машину — деньги мне не перевели. Ещё и карту восстанавливать, блин!

—Завтра у меня первый день практики. Нужно наведаться в деканат и забрать документы. А потом — бесплатно работать!

—И где же ты будешь трудиться?

—Федька договорился с другом его отца — он адвокат. Так что буду постигать трудности этой профессии.

—Вместе с ним?— он мрачно сверлил меня взглядом.

—С кем? С Федькой, что ли? Да нет, он — уголовник, у него практика в прокуратуре в следствии. А ты что, ревнуешь?— я с улыбкой заглянула ему в глаза — он отвернулся: ревнует.— Для ревности нет никаких причин — мы с Федькой просто дружим.

—Да? А ты со всеми своими друзьями целуешься?

Ой, про это я как-то забыла.

—Это было недоразумение,— виновато пробормотала я,— и технически я его не целовала. Он хотел тебя отвадить — таким экстравагантным образом заботится обо мне,— я помолчала.— И, между прочим, я не участвовала в его планах. То есть получается, конечно, что участвовала, но он меня в них не посвящал! И между нами ничего такого никогда не было!

И чего я оправдываюсь? Ну, Федя, интриган недоделанный!

—Да, надо было сначала набиться к тебе в друзья — уж я бы о тебе позаботился,— Ян ворчливо меня приобнял.— И мне сразу показалось странным твоё приглашение встретиться на балконе, переданное запиской через официанта.

—Какое ещё приглашение? Ничего не было такого!— удивилась я. И тут меня осенило.— Вот гадёныш! Это я про Федьку. Мне даже страшно спросить, что ты тогда подумал обо мне.

—У меня от созерцания той сцены остались смешанные чувства. Сначала я разозлился. Очень. Но потом я поразмыслил обо всем и пришёл к выводу, что это не ты меня приглашала. И, кстати, было видно, что тот поцелуй не слишком тебя впечатлил. Особенно, когда ты спросила Фёдора, не обалдел ли он. Но мне всё равно не понравилось.

—Идиотская ситуация, конечно… Кстати, о чём вы тогда с ним беседовали в парке, господин королевский мушкетер?

—Он тебе что, не сказал?

—Нет. Из него бы вышел непрошибаемый партизан.

—Ну, он очень негодовал по поводу того, что я рассказал тебе о твоем происхождении и требовал, чтобы я оставил тебя в покое.

Я помрачнела. Неприятная для меня тема. О моём происхождении.

—Ну ладно, мне пора домой, готовиться к завтрашнему. Отвезёшь?

—А давай, ты возьмёшь всё, что тебе нужно и вернёшься? Не хочу с тобой расставаться.

—Значит — не оставишь меня в покое?

—Никогда.

* * *

Ян отвёз меня домой, а сам поехал по делам — мы договорились, что я приеду к нему сама. Дома я немного прибрала, а то наш с Яном тандем нанес ущерб не идеальному, конечно, но порядку, царящему обычно в нашей с Жанной квартире.