В Академии у нас все, как один, заняты подготовкой к фестивалю Обезьяньего вина. Мне на факультете дали задание использовать часть хранящейся у нас лекарственной настойки как основу для одного ароматного вина, которое будут продавать во время фестиваля. Если получится, светит солидное денежное вознаграждение, а это для меня очень важно. Но разве могу я ради денег бросить писать? Нет, я намерен писать и дальше, затрачивая одну десятую часть энергии на переработку настойки, а остальные девять — на творчество.

Посылаю свое последнее сочинение, которое называется «Ласточкины гнезда», и прошу Вас, учитель, составить о нем мнение. Проанализировал свое раннее творчество и пришел к выводу, что трудности с публикацией моих произведений, возможно, связаны с тем, что они затрагивают общественные проблемы. Так вот, в «Ласточкиных гнездах» этот недостаток скорректирован. Рассказ далек как от политики, так и от столицы. Если не удастся опубликовать и его, значит, даже Небо отвернулось от меня.

Почтительно желаю покоя!

Ваш ученик Ли Идоу

4

«Ласточкины гнезда»

Почему моя теща по-прежнему красива и не стареет, будто открыла секрет вечной молодости, почему в шестьдесят с лишним у нее высокая грудь и пышные бедра, как у молодухи? Почему у нее плоский живот, похожий на упругий стальной лист, и никаких наслоений жира? Почему лицо без единого изъяна, как луна в середине осени, прекрасное, как весенние цветы на рассвете, ни морщинки в уголках глаз? Почему зубы такие белоснежные, не шатаются и не выпадают? Почему кожа гладкая и нежная, как великолепная яшма? Почему губы алые, сочные, а рот благоухает ароматом жареного мяса — так и хочется ее поцеловать? Почему она никогда не болеет, почему у нее нет никаких проявлений климакса?

Может, мне, как зятю, не пристало допускать такие вольности, но я убежденный материалист и как таковой не ведаю страха и что нужно сказать — скажу. А сказать хочу вот что: хоть моей теще за шестьдесят, но, если бы позволял закон и было бы желание, она вполне могла бы нарожать мне целую дюжину детей. Почему теща так редко пускает газы, а если такое и случается, то вокруг разносится аромат жареных каштанов в сахаре? Ведь в животе любой красавицы полно дурных запахов, и красота лишь маска. Почему же теща не только прекрасна снаружи, но и ароматна внутри? Все эти вопросительные знаки рыболовными крючками вонзаются в мою плоть, и я страшно мучаюсь, будто пойманная рыба фугу.[171]Несомненно это набило оскомину и вам, уважаемые читатели. Вы, наверное, рассуждаете так: во дает этот тип Ли Идоу — нахваливает собственную тещу, как на аукционе! Дорогие друзья, я тещу с аукциона не продаю, я ее изучаю. Согласно статистике, человеческое общество стареет, и если мое исследование поможет женщинам продлить молодость, оно будет иметь очень важное значение и принесет человечеству большую пользу, а возможно, и огромную прибыль, поэтому, даже если теща разгневается на меня, я не отступлю.

Теща родилась в семье сборщиков ласточкиных гнезд, и поначалу я считал, что главным образом именно благодаря этому она ассоциируется у меня с восхитительным ароматом шерри «Олоросо», с его ровным и насыщенным цветом, изысканным тонким букетом и мягким вкусом, — именно с этим шерри, который можно долго хранить и который с годами становится только лучше, а вовсе не с самогонкой, что гонят в деревне из высушенных стеблей батата, — с этой мутной, обжигающей рот кислятиной, от которой спазмы берут за горло: хватанешь — и ни жив ни мертв.

Как принято теперь в художественных произведениях, могу сказать, что история наша вот-вот начнется. Но перед тем как приступить к повествованию, которое имеет отношение и ко мне, и к вам, уважаемые читатели, позвольте минуты три посвятить специальному информативному введению, чтобы облегчить вам дальнейший процесс чтения. Пишу с тем расчетом, чтобы на его прочтение ушло минуты полторы, а за оставшиеся полторы минуты можно было обдумать прочитанное. И пусть кто-то, черт бы их побрал, посмеивается, заявляя, мол, лисица смекает — тигра смех разбирает, небу забота град насылать, а бабе — мужа искать. Пусть помрет со смеху несколько сот миллионов — всё меньше забот по планированию рождаемости, и теща тогда сможет в полной мере использовать свой организм, старый, да удалый, чтобы нарожать мне малышей. «Хватит трепаться!», «Довольно, разболтался тут!» — слышу я ваши сердитые крики, вижу ваше нетерпение — ни дать ни взять «степная» — цаоюань байцзю,[172]что производят во Внутренней Монголии. Какие же вы — ну прямо харбинская гаоляновка, которая аж захлестывает, как девятый вал: шестьдесят градусов, ох и забориста!

Саланганы (Collocalia restita) — род птиц подотряда стрижей. Длина тела около восемнадцати сантиметров. Оперение в верхней части тела черноватое или темно-бурое с синеватым отливом, в нижней — серовато-белое. Крылья узкие, довольно короткие, темнокрасного цвета. Живут стаями, питаются насекомыми. Гнездятся в пещерах; гнезда строят самцы из застывающей слюны, которую выделяют из слюнных желез.

Родина саланган — Таиланд, Филиппины, Индонезия, Малайзия. В Китае они встречаются только на необитаемых островках прибрежных провинций Гуандун и Фуцзянь. Каждый год в начале июня саланганы строят гнезда и откладывают яйца. Перед этим, после спаривания, когда самец и самка порхают друг за другом и кувыркаются в воздухе, самец припадает к каменной стене и начинает мотать головой, выделяя слюну, как гусеницы шелкопряда — шелковую нить. Нити прозрачной клейкой слюны крепятся к стене и застывают, образуя гнездо. По наблюдениям исследователей, во время постройки гнезда самец не пьет и не ест. Это очень трудоемкий и мучительный процесс, требующий от птицы крайнего напряжения сил. Первое гнездо создается только лишь из слюны, оно не содержит примесей, белоснежное, прозрачное и отличается исключительно высоким качеством. Поэтому в народе его называют «белое гнездо» — бай янь — или «чиновничье гнездо» — гуань янь. Если человек заберет гнездо, птица может построить еще одно. Но слюны уже недостаточно, и ей приходится пускать в дело свои перышки. Выделение слюны требует значительных усилий, иногда в ней обнаруживают даже кровь, поэтому эти гнезда образуют более низкую по ценовому уровню группу, «гнезда с перьями» — мао янь — или «гнезда с кровью» — сюэ янь. Если салангану лишить и такого гнезда, она в состоянии построить и третье. Строительным материалом в этом случае в основном служат водоросли, слюны уже слишком мало, и пищевой ценности такое гнездо не имеет.

Когда я впервые увидел тещу, она с серебряной иглой в руках придирчиво выискивала в ласточкином гнезде, промытом в содовом растворе, примеси — кровяные потеки, перышки и водоросли. Теперь мне ясно, что это было «гнездо с кровью». Надув губы, как рассерженный маленький утконос, она ворчала:

— Только гляньте, ласточкино гнездо называется! Перья одни. Просто воронье гнездо какое-то.