Мо Янь опрокидывает три рюмки, и голова совсем идет кругом.

Все уговаривают его спеть.

Мо Янь чувствует, что со ртом что-то не то, губы и язык не слушаются.

— Спойте хоть что-нибудь, писатель Мо, — вьется вокруг него замначальника отдела Цзинь. — А я тогда выпью для вас «подводную лодку».

Фальшивя и хрипя, Мо Янь затягивает: «Сестренка, смело шагай вперед, шагай вперед и не оглядывайся…» Допеть до конца не удается, потому что выпитое изливается наружу.

Все разражаются возгласами одобрения.

— Вот и славно, — говорит Цзинь. — Теперь мой черед пить «подводную лодку».

Он наливает большой бокал пива и рюмку водки, выливает водку в пиво, поднимает бокал с этой смесью и осушает его.

В этот момент в зал ресторана с громким смехом входит женщина:

— Ну и где этот писатель? Дайте-ка я подниму за него тост на тройку рюмок!

— Заместитель мэра Ван, — шепчет Мо Яню стоящий рядом Ли Идоу. — Вот уж кто пить горазд!

Мо Янь видит приближающуюся заместителя мэра: широкое лицо, белое и нежное, захлестывающий волной, словно осенний поток, взгляд влажных глаз, элегантный костюм — ни дать ни взять сановитая дама эпохи Хань или Тан.

Мо Янь пытается встать, чтобы продемонстрировать воспитанность, но вместо этого, сам того не желая, сползает под стол. Уже из-под стола он слышит звонкий женский голос:

— Ну и что же великий писатель? Сразу в кусты? Нет, так не пойдет. Вытащите-ка его. Пусть пьет. А не станет — нос ему зажму и волью!

Две дюжие руки вытаскивают его из-под стола, и он видит, как своей нефритовой ручкой, похожей на белое, словно мука, корневище лотоса, заммэра берет большую чашку из толстого фарфора, до краев полную вина, и галантно сует ему под нос:

— Ну, до дна!

Мо Янь непроизвольно разевает рот, позволяя этой похожей на небожительницу заммэра влить в него всю чашку. Он слышит, как вино с бульканьем течет по горлу, чувствует исходящий от ее руки запах плоти. Душа его вдруг преисполнилась благодарности, и из глаз неудержимым потоком хлынули слезы.

— Что с тобой, писатель? — удивляется заместитель мэра Ван, вперив в него нежный взор.

Преодолев охватившее его возбуждение, он произносит дрожащим голосом:

— Кажется, я влюбился!