Савелий был ошарашен. Он привык сам добиваться женщин, но тут на удивление никакого особого ухаживания и усилий не потребовалось. При всей ее раскованности Оксана не была похожа на девушку, которая ложится в постель с первым встречным. Савелий подумал, что у нее скорее всего давно не было мужчины, как, впрочем, и у него женщины.

Он чувствовал себя совсем мальчишкой перед многоопытной, познавшей все женщиной.

- Что ж, посмотрим, чем это все закончится, - прошептал Савелий.

Ему начало казаться, что здесь что-то не так. Что именно? Да все! В этой молодой девчонке было одновременно нечто завораживающее и притягивающее. А ее бездонные черные глаза сулили так много, что хотелось скорее убедиться в этом.

Оксана вышла из ванной комнаты совершенно обнаженной. У нее действительно была чуть угловатая фигурка, но в узких бедрах, стройных ножках и девичьей груди Савелий уловил такую сексуальную непосредственность и неискушенность, словно ей впервые предстояло это. Ее глаза с детским любопытством смотрели на Савелия, и в них читался вопрос, смешанный с удивлением: "Милый, тебя что-то не устраивает?"

Выдержав ее взгляд, Савелий поспешил в ванную комнату. Оксанины вещи были аккуратно сложены на тумбочке, и у него появилось желание порыться в карманах: вдруг обнаружится что-нибудь любопытное? Но он пересилил себя, быстро разделся и встал под душ. Пусть все идет своим чередом. Выйти нагим он не рискнул и накинул на себя белый махровый гостиничный халат.

Оксана лежала на кровати на боку поверх простыней. Закинув руки за голову, она делала вид, что дремлет, но едва скрипнула половица под ногами Савелия, она томно потянулась и повернулась на спину. Чуть учащенное дыхание говорило о том, что девушка в нетерпении.

Оксана была, безусловно, очень сексуальна, и послед-ние сомнения у Савелия отпали.

Он скинул халат и медленно подошел к кровати. Узенькая полоска света от приглушенного света ночника, наверняка не случайно, попадала точно на розовые сосочки небольших, но упругих грудей. Их форма была столь соблазнительной, что Савелий с огромным трудом удержался, чтобы не впиться в них губами. Опустившись перед девушкой на колени, он ласково, едва касаясь пальцами, как слепой, исследующий незнакомого человека, провел от лба по всему лицу, потом по шее, обвел каждую грудь, чуть прикоснулся к сосочкам, которые немедленно отреагировали легким вздрагиванием и тут же налились упругостью.

Однако Савелий не стал задерживаться на этих чувственных бутонах, пальцы продолжили свой путь. Нежная кожа на животе нервно вздрогнула и тут же расслабилась, приняв как должное это прикосновение, а изящный пупочек от прикосновения даже сжался. Девушка, словно во сне, томно вздохнула и чуть раздвинула стройные ножки, как бы призывая его к исследованию более сокровенных месторождений. Интимная стрижка девушки была изобретательна и формой напоминала некую сказочную птицу, клюв которой касался как раз самой вершины чувственной пещеры.

Смочив палец слюной, Савелий, чуть прикоснувшись к бутону клитора, сделал несколько круговых движений, и своды этой пещеры мгновенно отозвались эротической влагой. Савелий чувствовал, как Оксана изо всех сил пытается продлить несказанное удовольствие от прикосновений его пальцев. Мышцы ее тела то напрягались до судорог, то расслаблялись до ватности. Казалось, еще мгновение - и девушка взорвется и набросится на Савелия в страстном порыве, но у нее тоже имелась сила воли.

Бешеному стало любопытно проверить, сколько она сможет продержаться. Продолжая нежно ласкать чувственный бутон, он прикоснулся языком к ее сосочку, провел по нему несколько раз, и он отозвался, тут же отвердев, потом все повторил со вторым сосочком, после чего обхватил его губами и втянул в себя. В тот же миг по всему ее телу пробежала страстная волна, оно судорожно вздрогнуло, одеревенело, замерло на мгновение, и его пальцы внизу увлажнил любовный нектар. Это стало последним бастионом ее состязательной воли: Оксана застонала, закричала, в страстном порыве обхватила ладонями голову Савелия, впилась в его губы жадным поцелуем, и ее тело начало извиваться под его ласками.

Страсть Оксаны достигла столь высокой степени, что казалось, она вот-вот потеряет сознание. Девушка напоминала взбесившуюся львицу: рычала, вскрикивала, судорожно прижималась к нему всем телом, словно желая целиком втиснуться в своего партнера, раствориться в нем. Поток ее страстного нектара не иссякал, а Савелий все оттягивал и оттягивал вторжение в недра ее любовной пещеры. Но Оксана уже забыла о предложенной ею игре, она бесстыдно обхватила рукой его вздыбившегося от нетерпения "удава" и ловко впустила в свою пещеру, со всей страстью устремившись ему навстречу.

- Боже мой, я никогда не испытывала ничего подобного! - воскликнула Оксана. - Ты просто чудо какое-то! Я словно девочка, впервые ощутившая, что значит быть женщиной! А-а! - зарычала она и вновь извергла мощный поток любовного нектара.

Савелий был уверен, что из-за долгого воздержания его хватит всего на несколько секунд, и потому несказанно обрадовался столь затянувшемуся противостоянию. Его "удавчик" с садистским удовольствием обследовал недра ее прекрасного грота, пытаясь обнаружить наиболее чувственные точки.

- Господи! - взмолилась наконец Оксана. - Он у тебя такой большой и неутомимый, что у меня вся девочка горит! Не могу больше!

Девушка вырвала его клинок из своих ножен, обхватила его пальчиками и направила в другую, более тесную пещеру.

- А-а! - вскрикнула Оксана от боли и сладострастия. - Да, войди в мою попочку, войди! - умоляла она. - Ты первый, кого я впускаю в нее! Первый!

С удивительной для ее хрупкого тела силой Оксана ловко перевернула Савелия, не выпуская его из себя, и превратилась в настоящую наездницу, страстно отпуская поводья своего скакуна. Она подпрыгивала на его мальчике, внимательно следя, чтобы не выпустить его наружу и оттянуть извержение этого удивительного вулкана. Но как только почувствовала, что вот-вот он извергнется любовной лавой, тут же вернула его в пылающие жаром своды своей первой пещеры, что оказалось очень своевременно, поскольку два мощных потока устремились друг другу навстречу, столкнулись в неостановимом порыве и перемешались в своем неистовстве.

Несколько раз взвизгнув от восторга, Оксана опускалась на его успокаивающуюся плоть еще и еще, потом замерла от удивительной волны, пронзившей все ее тело, исторгала гортанный крик, вздрогнула в последний раз и обессиленно рухнула на Савелия.

Было затрачено столько сил и энергии, что они долго лежали, не в силах пошевелится и вымолвить слово. Как-то незаметно Савелий задремал, и ему приснилось, что он все еще на острове Широши, лежит на берегу океана под палящими лучами яркого солнца. Высоко в небе летают чайки, резкими криками сообщая о чем-то друг другу. Во сне ему почудилось, что к его уставшей плоти кто-то прикоснулся. Он попытался открыть глаза, но ласки были столь нежны и желанны, что не хотелось возвращаться в островное одиночество. Пусть хотя бы во сне, но ощутить, что он вдвоем с женщиной. Его клинок постепенно налился силой и готов был сразиться даже с самой неприглядной женщиной, - таких специально отбирал Широши для малочисленной женской общины на острове, занятой мелкой хозяйственной работой.