– Ваше императорское величество.

Она обращается ко мне всегда официально, в отличии от Райена и Нарена, безоговорочно признавших моё старшинство и мою власть, особенно Нарен. Как ни странно, оказалось, к заговору он отношения не имел, родственники по материнской линии действовали за спиной. Что до вдовствующей императрицы… Она до сих пор молится о благе Азании, но уже не в монастыре, а в небольшом загородном дворце в одной из отдалённых провинций, живёт скромно, но со всем удобством.

– Принцесса.

Её высочество бросает слегка недовольный взгляд на Хенрана, и я жестом показываю ему, чтобы вышел.

– Ваше императорское величество, я не хочу выходить замуж за наследника Намилана.

– Приложением к брачному договору станет торговый. Намилан обещает тридцать лет беспошлинной торговли для наших купцов.

– Я слышала, что принц беспощадный человек, не прощающий ошибок. Я не хочу оказаться во власти такого человека. Ваше величество, я предлагаю вам сделку. Для вас ведь не тайна, что в меня влюблён второй сын министра юстиции? Он будет хорошим мужем. Уж точно не как тот, прославившийся…

Цензор тогда взял вину на себя, охотно сдавал все тайны, выкладывал то, до чего сам я быстро бы не докопался. Заслужил милость. Самого бывшего цензора, естественно, казнили, но членам семьи позволили уехать в отдалённую провинцию и даже жену наследнику вручили – Тиану, которая, надо же, совершенно не обрадовалась, хотя под вишнями с ним миловалась. Я усмехаюсь – позорная слава догнала Калана Дара и в провинции, и я не про причастность к измене, а про альбом.

Из мелкого держателя лавки, Пландик превратился в крупного торговца, но продолжает работать на Ни-ни, выпускает учебники для школ и обеих академий.

Должность цензора перешла по-настоящему достойному человеку – Гадару Ламбрину, отец Нишаль вернулся в столицу и решил, что наследником рода станет осиротевший сын его друга. С моей поддержкой оспорить это решение шансов у младшей ветви нет, да и родство через брак Тианы с изменщиками им веса не добавляет. Завяла младшая ветвь.

– Ты сказала «сделка». Что ты хочешь получить, я понял. Теперь расскажи мне, что ты предлагаешь взамен.

Принцесса усмехается, переняла у Нишаль, со временем они неплохо сдружились:

– Тайну, ваше величество. Тайну, вашей богини.

– Какую тайну? – хмурюсь я.

– Разве вы не замечали? Когда её величество Нишаль уверена, что её никто не видит, она грустит.

Замечал, пытался расспрашивать, но Ни-ни отказывается признаваться и упорно делает вид, что мне померещилось, ага.

Я почти не задумываюсь над ответом. Предыдущий император, отец, отказал бы и наказал за дерзость. И по-своему был бы прав. Но Нишаль показала, что можно действовать иначе и выигрывать, а значит:

– Принцесса, я откажу принцу Намилана, если информация, которую вы мне изложите, будет достоверной и ценной.

– Сделка, – кивает она, садится и бросает мне на стол бумагу. – Пока мы не начали, подпишите, ваше величество.

– Что это? – я придвигаю документ ближе.

– Рекомендация на имя главы академии сформировать кафедру криминалистики и назначить меня старшей преподавательницей. Вы знаете, что мой жених, не намиланец, а мой настоящий жених, под руководством её величества разработал целую методику применения магии в ходе расследования. Поскольку, я участвовала и не единожды применяла чары на местах настоящих преступлений, лучше меня новую специальность никто не преподаст.

Нишаль могла бы, но ей, как императрице, не положено читать лекции.

– Да-да, я понял. Талантливого и очень перспективного второго наследника министра юстиции надо наградить браком с тобой, – я делаю вид, что собираюсь поставить подпись, принцесса не моргая следит за мной, аж вперёд подаётся, я в последний момент замираю, так и не подписав. – Обещанная информация, ваше высочество.

Принцесса ухмыляется шире:

– Вы себе не изменяете, ваше величество. Я до сих пор помню, как я переродилась. Точнее, не само перерождение, его я как раз не помню, я уснула и проснулась в новом теле. Я говорю о встрече, предшествовавшей перерождению. В моей спальне появился мужчина с нечеловеческой бледно-золотой кожей, будто усыпанной лёгкой перламутровой пудрой…

Магия бессильна против природы. Она может задержать старение, но не остановить. Совсем недавно, кажется, что только вчера, Тенер был молодым красавцем. Сейчас он тоже красив, просто красоту скрывают глубокие морщины, изрезавшие пергаментную кожу. Когда-то крепкое тело стало слабым, ссохлось, вместо тренированного рельефа просматриваются кости.

Тенер полулежит-полусидит в пуховых подушках.

Он настоял увидеть детей непременно сегодня.

В этой жизни я стала мамой четырежды, два сына и две дочки. Дети взяли от нас с Тенером самое лучшее. И не только лучшее. Старший сын нашёл себя в живописи, но обратной стороной таланта стало полное безразличие к политике. Младший сын готов не есть, не спать, а сутками конструировать артефакты. Тоже… не император. Зато старшая дочка уже заняла пост казначея, а всем чиновникам, пытающимся намекнуть ей, что не женское дело управлять государственными финансами, она, мило улыбаясь, предлагает проверить, все ли налоги выплатили принадлежащие семьям чиновников магазины и мастерские, а заодно посоревноваться во владении боевой магией. Младшая в государственных делах разбирается ничуть не хуже, но предпочитает заниматься социальной работой – шаг за шагом, медленно, через сопротивление, расшатывает жёсткую иерархическую связку. Уважать родителей хорошо и правильно, выслушивать советы тоже хорошо и правильно, но окончательное решение каждый должен принимать сам за себя. И отвечать за своё решение. Муж не должен быть властен над женой, а дядя – над племянником.

У нас пять внуков и четыре внучки, правнуки, и даже недавно родилась праправнучка.

Род Азани процветает.

– Всё, все вышли, – говорю я, когда дверь тихо захлопывается.

Тенер устало откидывает голову и молча протягивает мне руку.

Я присаживаюсь на кровать, сжимаю его пальцы в своей руке.

– Приляг рядом, – Тенер заметил, что я устала.

Я тоже постарела, малейшее усилие утомляет.

– У нас прекрасные дети.

– Угу.

Тенер открывает глаза, смотрит на меня внимательно:

– Ни-ни, ты должна кое-что знать.

– Да?

– Ни-ни, я люблю тебя, я…

– Я тоже люблю тебя, – перебиваю я. – Люблю, как никогда никого не любила.

И наверное, никогда не полюблю. Сколько миров мне пришлось пройти, пока я не встретила Тенера?

На глаза наворачиваются слёзы, но я не позволяю им пролиться.