Ну, смертная, все же, звучит лучше, чем – человечка.

– Чем вам может быть опасен ребенок?

В этот раз вступила Маат:

– Он подстегнет скорость разрушения этого мира.

– Ты не можешь этого знать, богиня. На сколько я поняла, таких примеров еще не было.

– А я не собираюсь дожидаться, пока он появится, этот пример. Сехмет, я – ухожу!

Она поднялась со своего золотого кресла и, уже повернувшись спиной ко мне, вдруг резко развернулась и кинула в меня кольцо пламени. Щита не было под рукой, он остался в спальне, но время привычно замедлилось и я видела, как расширяясь кольцо огня проходит над рвущейся в прыжке Баськой, и слава богу, не успевающей цапнуть лапой эту гадость, как краем оно цепляет плечо Анубиса, вызывая медленную-медленную трансформацию в чудовище и, одновременно, его дикий крик боли – часть плеча остается срезанной и густая золотая кровь медленно потекла по начавшей прорастать сквозь кожу черной шерсти, как пытается привстать со своего кресла Сехмет…

Кольцо так же медленно плыло ко мне и начало терять размер, сжимаясь сперва просто в горящий обруч, горящее колечко, горящий шарик и втянулось в мое тело…

Ни удара, ни боли я не почувствовала. Зато совершенно неожиданно ощутила удовольствие, которое испытал ребенок.

Растерянное лицо Маат, шипящая Баська, принявшая свой чудовищный размер, оскаленный Анубис, капли безумно красивого жидкого золота на зелени травы, все слилось в один яркий шар и картинка погасла...

Очнулась я от того, что жесткий язык Баси скользнул по щеке, переместился к носу и начал яростно шкрябать уголок губ…

– Ой, котя, погоди… – я вяло отмахнулась от кошки и попыталась открыть глаза, а открыв – немедленно захотела сесть. И села.

В комнате, рядом с моей постелью, стояло то самое золотое кресло, что я видела на полянке. В кресле сидела Сехмет и терпеливо чего-то ожидала. Ни Анубиса, ни этой… золотой заразы в комнате не было. А Бася… я оглянулась – согнав меня, она растянулась на нагретом мной месте и, кажется, собралась спать. Значит ли это, что женщина-лев для меня не опасна?

– Не бойся меня, смертная. Я не причиню тебе вреда…

– С какого фига я должна вам верить, мадам? На сколько я понимаю, мы с вами принадлежим к совершенно разным видам разумных. Вы, в отличии от меня, не имеете таких тормозов, как совесть, жалость, и прочие моральные устои. Так что, звиняйте, тетенька, но доверия вы у меня не вызываете.

Я даже сама заметила, как упростился до «дворового-разговорного» мой язык. Какой-то странный подсознательный процесс. Я никогда не говорила так ни с кем из своих. Напротив, некоторое время специально подбирала слова, чтобы они звучали… Ну, серьезнее, что ли, внушительнее. Так, как мне казалось, должна говорить царица.  А с этими богами, даже и с Анубисом, я разговариваю как дурно воспитанная девица, достаточно фамильярно и без особого почтения. Правильно ли это?!

На некоторое время я задумалась, а потом решила – раз уж оно само так получается, то и пусть так будет. В конце концов я не идиотка. Давно уже сообразила, что с телом царевны что-то не совсем так. Иначе бы я не сливалась сознанием с Басей, ну, или померла бы от беременности сыном божества. В конце концов, не смогла бы управлять дисками. Значит, что-то в моем теле есть такое, что я не знаю. Странно, конечно – не знать столь существенные вещи про себя саму. Но, что есть – то и есть, пользуюсь же я дисками, не понимая их сути. Раз на таком вольном уровне я стала общаться с богами подсознательно, то значит так и надо. А самое главное, что я так и не стала испытывать трепет или страх в их присутствии.

Повисшее в комнате молчание я прервала сама:

– Скажи, Сехмет, что с Анубисом?

– Не стоит волноваться за него. Его ранение – не то, на что стоит обращать внимание, человечка…

– Знаешь, богиня, позволь все же мне самой решить, на что стоит, на что не стоит обращать внимание. Я, в конце концов, не ребенок, а вполне взрослая женщина, довольно долго успевшая поуправлять огромной страной.

Кажется, я ее разозлила. Во всяком случае в речи прорезались некие шипящие ноты:

– Ты смееш-шь сравнивать меня с собой?!

– Легко! Да, я не обладаю вашей силой в этом мире. Только для своих подданных я была не менее крута, чем ты, богиня. Как говорят в народе – те же яйца, вид с боку… Но я не считаю, что это дает мне возможность относится к тебе пренебрежительно. Только в ответ на свою любезность я хочу вежливого обращения. Я же не называю тебя – старухой? А ведь ты сильно старше меня. В моем мире меня звали Вера. Ты можешь обращаться ко мне так.

– Ве-ра?!

– Да. Вера.

– Очень многозначное слово…

– Ну, вообще-то – да. Но у моего народа это вполне обычное имя.

– Оно обозначает – служение богу.

– Ну и что? Имена, в большей степени, выбираются родителями случайно. Никаким богам я никогда не служила. И, если что – и не собираюсь этого делать. Я, смешно сказать – агностик.

Неожиданно Сехмет заинтересовалась:

– Ты считаешь, что существование богов не доказано? Как это умещается у тебя в голове, когда перед тобой сидит богиня?!

– Давай начнем с того, что я вовсе не считаю вас богами. Бог, прежде всего, это – создатель. Вы, по сути своей, просто существа наделенные различными, довольно интересными способностями. Даже ваш Ра – не создатель этой вселенной. Это вы говорили сами.

Она задумалась…

– Ты хочешь сказать, что бог и создатель – не одно и то же? Но ведь Великий Ра когда-то создал людей!

– Ага… Только он создал их по своему образу и подобию. Правильно?

– Да, и что из этого следует?

– А кто создал его образ? Сам он по чьему подобию создан? Есть два варианта ответа, Сехмет. Или его сотворил настоящий Создатель. Во что я не слишком, надо сказать, верю. Или же наша Вселенная и есть – Создатель. Поэтому я, пожалуй, считаю, что вселенную нужно сохранить в том виде, в котором она есть, не позволяя ей переход в другое измерение.

– Подожди, не путай меня…

– Ой, Сехмет! Мы с тобой столь разные, но ты даже не опережаешь меня в скорости мышления! Как твой отец создавал людей? Есть хоть какие-то сведения? Ну, вот как ты создашь человека?

– Я найду девственно-чистую планету, где есть вода и волью свою кровь в океан. Вернусь через несколько миллионов лет и…

– Во-о-от! А я тебе о чем говорю? Основной ваш ресурс – бессмертие. Создать сами вы не можете ничего! Ты просто занесешь на эту планету миллионы живых клеток. И в процессе эволюции они превратятся в жителей этой планеты. Вот и все. Вы – просто сеятели. Точно так же, я уверена, создавал людей и ваш Ра. А вот ваше происхождение – это уже гораздо интереснее. Правда, у меня есть одна мысль, которая мне сильно не нравится. Но сперва вспомни мой вопрос… Так что – я жду ответа.