– К кому перейдут мои дела? – спросила я. С Гейл я еще могла бы договориться, вразумить ее насчет Айви.

– Хартами займется Пола, тебя же волнуют в первую очередь они?

– Только не она! Умоляю, отдайте Хартов и Джорданов Гейл!

– Об этом я и толкую! – Она ударила кулаком по подлокотнику. – Никаких любимчиков! Все мы, ясное дело, люди, но ради этих семей ты запустила другие, и…

– Кого? Кого я запустила? – С каждой минутой я распалялась все сильнее.

– Я стараюсь сохранить сдержанность, Джейн, – сказала Шарлотта, – но меня бесит, что ты проявила самоуправство и пристала к Дэвисону Гардинеру, не обсудив этого сначала со мной. Ты могла подвести нас под суд!

– Если кого-то и нужно судить, то его самого.

– Уверена, Пола разберется в твоих претензиях к нему. Если окажется, что они небезосновательны, то она воспользуется соответствующими рычагами.

Выходит, я и по этой части оплошала.

– Как насчет двухнедельного срока? – спросила я.

– Мы заплатим тебе за эти две недели.

Надо ли мне так ее понимать, что я должна уйти прямо сейчас? Уже сегодня? Я пересекла кабинет и опустилась в свое кресло.

– Но ведь должен же существовать хоть какой-то способ отозвать заявку, – сказала я скорее себе самой, чем ей.

– Сегодня утром Энн осмотрела Айви. По словам Виноны Харт, в последние дни у Айви бывали припадки. Кроме того, роды, по мнению Энн, будут преждевременными, поэтому она договаривается с больницей, чтобы ее положили туда уже сегодня. По-моему, это самое лучшее, самое надежное место, пусть готовится к родам там.

Боже мой! Если ее положат в больницу, то не выпустят до тех пор, пока она не родит. И выпишут уже прооперированную. У меня даже не будет возможности с ней поговорить. Я подвела бедняжку, подвела самым недопустимым образом!

– Материал для заявки собирала я, мне ее и отзывать.

– Дело начинала комплектовать я, на нем подпись Фреда. Самоубийство Мэри Эллы – лишний аргумент в пользу ненадежности этой семьи, хоть это-то тебе ясно? – Она наклонилась ко мне, заставляя меня смотреть ей в глаза. Я неохотно подчинилась. – Помнишь, я тебя учила, как в таких случаях принимается решение? Ты должна спросить себя, каковы будут шансы в жизни у ребенка, растущего в такой обстановке.

Я покачала головой.

– Мне не нужна власть принимать такие решения, – сказала я тихо.

– Поэтому я тебя ее и лишаю. – Она отвернулась к своему столу, и я поняла, что со мной она закончила.

Я молча переложила свои немногочисленные вещи из ящиков стола в портфель, встала и пошла к двери.

– Джейн! – окликнула она меня, когда я уже взялась за дверную ручку. Я оглянулась. – Ты очень хороший человек, Джейн. Но не очень хороший социальный работник.

– Сядь! – приказала мне Нонни, когда я взялась делать на ужин сэндвичи с помидорами, отобрала у меня нож и указала на табурет. С самого утра, с тех пор, как уехала медсестра Энн, она мне дышать не давала, все пугала новым припадком, если я хотя бы пальцем шевельну. Я ее слушалась и ходила по дому медленно и осторожно, потому что в больницу мне не хотелось. Мэри Элла туда угодила и вернулась распоротая и загубленная. Без миссис Форрестер операцию мне было не предотвратить.

– Я в порядке, – огрызнулась я, но села, как мне велела Нонни.

Она нарезала помидор крупно, как мы обе любили.

– Если она положит тебя в больницу, – сказала она, – я останусь совсем одна.

– Я не лягу, – ответила я.

– Она сказала, что придется, иначе роды могут начаться до срока. – Она достала из холодильника холодный кувшин. – Даже не знаю, как быть, Айви. Сегодня утром, когда моя моча стала оранжевой, я решила, что милостивый Господь о чем-то меня предупреждает.

– О чем?

Она покрыла хлеб толстым, как и кружочки помидора, слоем майонеза.

– Может, он наказывает меня за то, что я неправильно вас воспитывала? Или еще за что-то…

После того как не стало Мэри Эллы, Нонни сильно изменилась. Когда она становилась совсем потерянной, как сейчас, мне делалось страшно.

– Все будет хорошо, – сказала я. – А ты смотри, что ешь.

Годились ли ей сэндвичи с помидорами?

– Медсестра Энн знай перечисляет, что мне нельзя. Сказала бы, что можно! – Нонни положила сэндвичи на две тарелки и разрезала их пополам. – Устала я, Айви… – Она сунула мне тарелку. – Твой отец здорово меня отчитал бы, если бы увидел, как плохо я за вами следила. – Она уселась напротив меня со своим сэндвичем, и я увидела у нее на нижних ресницах слезы. Как же мне хотелось сделать хоть что-то, чтобы ее поддержать! – Мэри Элла… – Она покачала головой, глядя в никуда. – Мэри Элла…

Такой я еще Нонни не видела. Такой слабой, беззащитной. Я сразу поняла: это и есть настоящая Нонни. Все ее крики, все тумаки мигом забылись, и мне стало страшно оттого, что она утратила прежнюю живучесть. Мне был нужен рядом кто-то сильный.

– Ты не виновата, Нонни, – сказала я, хотя была скорее согласна с ее словами. Что проку тыкать ее носом в прежние ошибки? Их ведь теперь не исправишь.

Я жевала сэндвич, а Нонни сидела вытянув шею и что-то высматривала в окне. Потом встала и схватила свою клюку.

– Миссис Форрестер пожаловала, – сказала она, вытирая заплаканные глаза.

Только этого не хватало! С какими она вестями – добрыми или плохими? Я встала, открыла дверь и крикнула:

– Ну что, получилось? Отменили операцию?

Она поднялась по ступенькам запыхавшаяся, раскрасневшаяся. Мне хотелось броситься ей в объятия, и при этом я боролась с желанием накинуться на нее с кулаками. Я ни капельки ей не доверяла, но, кроме нее, мне не на кого было надеяться.

– Держались бы вы от нас подальше, – сказала ей Нонни. – Где вы, там горе.

– Айви!.. – Она с трудом перевела дух – видать, бежала от самой машины. – Поедем со мной. Сюда направляется медсестра Энн, она хочет отвезти тебя в больницу. Там тебя стерилизуют. Я не сумела отменить заявку, такой у них порядок…

– Вы же обещали!

– Знаю. Но меня уволили. Теперь у меня нет никаких полномочий. – Она посмотрела на Нонни. – Пожалуйста, отпустите ее со мной. Она не желает этой операции. Я добьюсь, чтобы операции не было, только вы должны мне обещать, что не скажете, что я ее забрала.

Нонни вытаращила глаза.

– Вот сумасшедшая!

Я не знала, как мне быть. Разве можно было ей довериться?

– А вдруг вы сами и отвезете меня на операцию? – предположила я.

Она с грустным видом покачала головой.

– Я позабочусь о твоей безопасности. Моего мужа сейчас нет в городе. Я знаю, тебе надо избегать резких движений. Твое дело – отдых. Ты сможешь отдохнуть несколько дней у меня дома, а я тем временем обращусь к знакомому адвокату. Уверена, он сможет тебе помочь.