Удавка вновь затянулась, вгрызаясь в его шею.

— Мне и не нужно, — голос эльфа пробирал до мурашек. — Зови.

Пленник вновь забился в конвульсиях, а когда снова очнулся над его ухом раздался голос мучителя:

— Ты ведь чувствуешь боль?

Дикий крик пронзил тьму, на пол упал окровавленный кусок кожи. Тонкое лезвие, скользя по коже, медленно прошлось по ключице скованного человека, поднялось по руке до локтя, опустилось обратно.

Голос из-за спины блеснул сталью:

— Я освежую тебя до кости, а потом подожду пока ты восстановишься и сделаю это вновь. И вновь. Пока не сойдешь с ума. Думаешь тебя надолго хватит? Зови!

Пленник молчал.

— Ну, что же, приступим…

Скованный человек закрыл глаза, его руки напрягаясь в ожидании неизбежного.

— Энор Краттан…

В дверном проеме раздался новый голос.

— Я занят!

— Это срочно.

Окровавленный нож, полетел в сторону. Низкий голос эльфа прозвучал отступающей грозой:

— Сегодня тебе повезло.

Эльф вышел из комнаты, закрыв дверь.

Пленник вновь оказался во тьме. Он медленно поднял голову. Волосы упали на стороны, приоткрывая его лицо. В оглушительной тишине послышался невесомый шепот:

— Иина…

Я открыла глаза. Резко села. В полумраке комнаты отчетливо просматривалась знакомая мебель. Ни пленника, ни мрачного эльфа не было.

Лунный свет серебром, чертил на моей постели тонкую дорожку. На ее конце сидел кот и озабоченно смотрел мне в лицо. Его почерневшие глаза казались провалами в бездну. Между моих лопаток, сквозняком, прошел страх. Я зажмурилась: перед глазами вновь встал зеленоглазый взгляд, наполненный болью.

Твою мать!

Во что же ты опять вляпался, Лиалас!