— Тема, говорю, есть, — ответил я.

— Не слышу тебя ни хрена, — закачал головой мастер.

— Тема на миллион! — завопил я со всей мочи.

И именно в эту секунду музыка смолкла. Действительно, человека и так достали, зачем же беречь его нервы? Наверно, так думал DJ "Неона". Почти сотня глаз с неподдельным любопытством уставилась на меня. Даже пьяный в стельку крендель, сонно наблюдавший за танцующей на столе девицей, мгновенно протрезвел, и подался вперед, раскрыв пошире уши.

— Что орешь? — недовольно прищурился Макс. — Не глухой.

— Сам дурак, — буркнул я.

— Пойдем, потолкуем.

От ливня остались лишь лужи да поганые ощущения. Гроза ушла. Мастер, уперевшись спиной в мокрую стену клуба, со вкусом затянулся сигаретой. Свежий воздух достаточно быстро привел парня в чувство, он потянулся и произнес:

— Эх… какие там девочки были! Видел?

— Макс, дело, — напомнил я.

— Ах, да, — кивнул конструктор. — Ты, кстати, про Черного Расера слышал? Забавная сказка, не находишь?

— Боюсь, это не сказка, — горько усмехнулся я.

— А! — перебил меня Макс. — Догадайся, кого я видел?

— Майка Тайсона? — высказал я смелое предположение.

— Тайсона? Нет, что ты. Не догадываешься?

Интересно, и как я должен догадаться? На телепата, вроде, не тяну, и, уж тем более, не шпионю за этим дурнем.

— Не догадываешься? — переспросил моторист. — Нину!

— Нину?

— Ну, сестру Славы, помнишь?

— Славы?

— Тьфу! Кто из нас пил? Слава? На "двенашке"?

— А! — протянул я. — Понял. И что?

— Да нет, — отмахнулся Макс. — Ничего особенного. Никогда бы не подумал, что баба может так сечь в педалях…

— И хрен с ней!

Этот тип начинал выводить меня из себя. Я пришел к нему с конкретным, срочным делом, а он растекается мыслею по древу и всякую чепуху несет. Вот уж мое нетерпение, это вечное шило в заднице! Знал же, что в "Неоне" Макс не может остаться трезвым, дождался бы завтра, и поговорил бы по-человечески. Эх, старость — не радость.

— Да как хрен! Ты что? Такая баба! — мечтательно произнес мастер.

— У тебя матрицы от моего обвеса не остались? — выпалил я на одном дыхании, не давая Максу вставить хоть полслова.

— Матрицы? — конструктор поднял глаза на небо.

Я последовал его примеру, но там, как это ни странно, матриц не обнаружилось.

— Можно и так сказать, — уклончиво ответил механик.

— Не понял?

— Понимаешь… как ты уехал, появился у меня клиент…

— Ну-ка? — напрягся я.

Вот оно! Зацепочка, причем не маленькая — нет! Чутье подсказывало мне, что это и есть наша с Димой головная боль — Черный Расер.

— Короче, хотел он такой же обвес, как и у тебя. Ну, матрицы-то у меня остались, тем более, ты свалил, где твоя машина — неизвестно, а деньги тот предлагал неплохие. Вот я и решил — что плохого в том, что появится еще одна машина с таким же обвесом, как и у тебя?

— Собственно, ничего, — развел я руками.

— Вот и я про то же! — обрадовался Макс. — Рад, что ты меня понял. Отлил я ему заготовки, и что? И мужик остался доволен и я!

— Что за мужик-то? Помнишь? — нетерпеливо перебил я.

— Да подожди ты, — притормозил меня конструктор. — Через месяц еще один приехал, тоже такой же обвес хотел, потом еще один и еще…

— А! — догадался я.

— Да, — печально кивнул мастер.

— И пошло…

— …и поехало. Вот такие, брат, дела. Да ты нос не вешай, в городе таких машин всего штук десять… ну, может, пятнадцать. Остальные — от Москвы до Владика, в общем, про них у нас не знают.

Господи, ну почему все дела с хорошим началом заканчиваются такой лажей? Как теперь искать паршивца-то? Проще иголку из стога сена достать!

— Давай так сделаем, — предложил Макс. — Чтобы парни целы были и девки сыты. Что ты там сломал? Я за счет фирмы заменю, и все будет отлично? Будет?

— Посмотрим, — пообещал я. — Что ты там про Нину говорил?

— Вот такая баба, — повторил Макс, показывая большой палец. — Из Крайслеровского V-образника такой агрегат собрала! Сама!

— Ты-то откуда знаешь? — пожал я плечами.

— Она у меня ресивер к нему заказывала.

— Ну и что? — снова зевнул я. — Постой-ка. Прямоточный ресивер?

— Ага!

Невероятно! Вот оно! Крайслеровский восьмигоршковый движок с прямоточным ресивером! Неужели, это она? С одной стороны — быть не может. Зачем ей это? Если только в голову вдруг не ударила обида за преждевременно почившего брата. Но она же не знает, кого за это стоит благодарить, и стоит ли вообще. Или знает? Вопрос. В любом случае, все факты указывают именно на нее. Эх, Нина, Нина. А мне было тебя почти жалко. Так же ты заплатила за мою доброту? Дура силиконовая.

Хотя, сомнение всегда уместно. До поры до времени. Но если девчонка заявится завтра в "Magura-Motors" за комплектующими к ходовке и передним бампером, то и сомнений не останется. Она — Черный Расер.

Вот дерьмо-то! Ошарашенный своей догадкой, я сел прямо на грязный бетонный пол крыльца. Если Нина действительно Черный Расер, получается, что меня сделала баба! С каким изяществом она входила в повороты, с какой грацией обходила меня! С изяществом и грацией, непозволительными для женщины. Женщина за рулем — угроза для окружающих, но она меня сделала. Какой позор! Прямо ужас, а не позор. Рука, поползшая в карман за соткой, дабы позвонить Собакину, остановилась.

Последнее слово должно остаться за мной. Я просто обязан обставить ее, тем более — на своем поле. Месть — это очень приятно, это кайф.

— Ла-а-адно, — широко зевнул Макс. — Что-то я устал. Тебя добросить до куда-нибудь?

— Поехали, — махнул я рукой. — До дома докинешь.

Мастер, не разбирая дороги, утопая в лужах, зашагал к своему "зубилу". Было видно, что он засыпал прямо на ходу. Все стадии алкогольного опьянения успешно завершились, организм включил защитную функцию, не позволяющую надраться еще больше — здоровый сон. Насколько он здоровый — судить не мне. Я же не знаю, какие сны забредут в голову этому извращенному механику? Может случиться такое, что 2108 с задним расположением двигателя покажется невинной детской игрушкой.

Конструктор добрел до автомобиля уже на последнем издыхании, устроился в кресле и уткнулся лбом в руль. Бедный, как он устал. Макс не реагировал даже на затянувшийся гул клаксона. Но, зато, я начал понимать Диму. Нелегко ему, наверно, пришлось, когда я отрубился в ресторане. Не знаю, кто там первым начал руками махать, неверное — он. И поделом мне. Владелец тюнинг-ателье вел намного спокойнее меня, но и то я был готов отвесить ему пару затрещин.