кипяток — Сейвена вырвало какой-то едкой жижей. Лицо Властителя, каждая его отвратительная морщинка, покрылось пузырящейся блевотой. Масса не стекла, а впиталась, въелась вся без остатка.

К Сейвену вернулось чувство собственного тела, а вместе с ним и боль. Он застонал, пошатнулся, но устоял на ногах, ухватившись за жвалу одного их роботов. Ломило каждый сустав, всякая клеточка молила о спасительной потере сознания. Сейвен размашисто мотнул головой, разгоняя подступившую черноту. Тьма не отступила, а сгустилась в одном месте. Он мотнул головой еще раз, ударился обо что-то, упал и, уже не в силах подняться сам, поднял только взгляд. Над ним навис грозный стан Властителя.

— Прощай, репликант Сейвен, — услышал он тяжелые, раскатистые слова. — Прощай.

Внезапно света стало больше — венец крепчайшей капсулы разлетелся в дребезги, оскалившись рваными краями. В пасти пробоины серел низкий купол мятежного неба.

Act 27

Если бы товарищи замешкались нарнов на пять, то нашли бы Сейвена уже замерзшим насмерть. С поникшей головой он сидел на полу, привалившись спиной к подножию алтаря. Алтарь пустовал, но холодильные установки продолжали работать и в камере стоял сильный мороз.

Бережно, но скоро вынесли бесчувственного Сейвена в коридор, где Лейле кое-как удалось привести его в порядок. Едва убедились, что товарищ вернулся и способен понимать — потребовали все равно каких, но разъяснений. Прерывистый рассказ подтвердил страшную догадку, что под личиной Сейвена в те нарны скрывался сам Атодомель.

Пока Лейла наскоро восстанавливала изувеченное тело Сейвена, Крайтер наконец рассказал о том, что сталось с Айро. Он отложил неприятную весть до пробуждения и вот, только теперь, представился случай… Разиель отказывалась верить и Крайтер отвел ее в сторонку прежде, чем бессильные отрицания пролились слезами. Когда они вернулись, Сейвен окреп настолько, что уже мог без помощи держаться на ногах.

— Мы возвращаемся в Реликт, — сухо произнес Крайтер. — Попробуем поискать ее там.

Моргота покоробило, когда он увидел красное от слез лицо Разиель. Он подошел и обнял ее. Плечи девушки в ответ беззвучно затряслись.

— У нас есть шансы? — спросил он сурово и посмотрел на Крайтера.

— Властитель сказал, что она вместе с матерью в генизе. Если это так, то шанс есть.

С освобождением Атодомеля гибернация Кетсуи-Мо потеряла всякий смысл. Но Енисей остался. Жестами он дал понять, что не намерен покидать места своего предназначения. «Смеет ли он разбудить тех, для кого реальный мир превратился в легенду из пыли времен? Да и пожелают ли они вернуться…»

Челнок скоро пересек изумрудные луга и вторгся в царство высоких снегов. Только здесь, спустя время, Сейвен в полной мере осознал произошедшее с ним. То, кем он был и с кем соприкоснулся. Величие Властителя, его осязаемая воля казались беспредельными. Теперь, когда Атодомель покинул его, внутри ощущалась огромная дыра. Он чувствовал себя опорожненным сосудом. «Меня использовали. Употребили и выбросили, как дырявую куртку, как протекающую раковину». Эта внутренняя брешь не походила на утрату Айро. Когда не стало девочки, Сейвен чувствовал горечь от потери близкого человека. Но теперь… Пустая бездонная яма.

— Смотрите! — прервал его мысли Зак, указывающий куда-то вправо.

Сейвен посмотрел в указанном направлении и увидел столб густого дыма, достающего до небес. В свинцово-черной бурлящей густоте взблескивали сполохи, от темно-вишневых до ослепительно-красных.

— Это извержение, — догадался Моргот. — Вулкан проснулся.

В сумерках сгущающейся ночи отчетливыми мазками распустился лавовый цветок. Горный пик, до этого курившийся, пусть и сильно, но спокойно, разразился первородным огнем. На мгновение показалось, что столб пепла иссяк, но в следующий момент из развороченного жерла хлынуло втрое, а то и вдесятеро крепче прежнего. Лава устремилась рекой по крутым склонам, миражировала от таящих в пар льдов и снега, зловеще подсвечивая клубы пепла.

Всполохи оставленного позади извержения еще озаряли потемневшее небо, как впереди означилась другая зарница. Она была слабее, но ближе и куда отчетливей. Гондола пролетела почти над самым жерлом, едва не угодив в густую хмарь. Сейвен видел томное течение жидкого огня, и в его отсветах пригрезился рок. «Это Властитель. О, хранители, что я натворил…»

Чувство вины задушило Сейвена. Он готов был поклясться, что внезапная вулканическая активность есть результат освобождения Атодомеля. И он — тому причина. «Я пропустил через себя Властителя. Освободил рок Вербарии». Припомнился общий сон и пророческие обвинения Крайтера: «Нельзя остановить то, что ты начал. Хочешь увидеть, что ты начал?» — и Сейвен видел. Весь путь, все события, произошедшие вслед за сном, неминуемо вели его к этому. Вели его к освобождению Властителя. Но разве он не следовал велениям ума и сердца? Разве можно было предположить, что его кто-то направляет?

— Смотрите, вон еще! — Зак указывал на очередное извержение, пусть и далекое, но, судя по отсветам, невероятно мощное.

— И там, тоже… — произнесла Лейла потухшим голосом, указывая в противоположную сторону.

В сгустившейся ночи, товарищи приняли Реликт за очередной вулкан. Громадная сфера переливалась пронзительно-оранжевым и невыносимо ярким огнем. Реликт напомнил Сейвену фотографическую пластинку солнца, которую ему однажды довелось видеть. Скалы вокруг расплавились и кипели. Прибрежная линия, граничащая с расплавом, поднялась алой стеной пара. Выкипающий океан окрасился в кровавый цвет, извивался и трепетал как обезумевшее животное.

Гениза замкнулась и не впускала Крайтера, как бы он ни льнул к ее поверхности. Отчаявшись, он поднялся высоко в небо и с видимым ускорением обрушился сверху, но с одинаковым неуспехом. Тогда Крайтер предложил сесть на утесе, с которого товарищи недавно наблюдали битву за Реликт, выйти и немного подумать. Едва пассажиры высадились, коварный пилот вскочил назад и стремительно набрал высоту.

В раскаленном и невыносимо гнетущем воздухе товарищи стали свидетелями очередного, теперь уже обратного сражения. Сначала Крайтер взмыл над пылающей сферой, взмыл выше, чем раньше, вытянул гондолу в острое копье и обрушил его на Реликт. Грохочущая молния размазалась снопом лазурных искр, не нанеся поверхность ни малейшего вреда. Крайтер собрал рассыпавшиеся искорки в шар, отлетел на почтительное расстояние. С ошеломляющей скоростью его веретено пронеслось над морем, пронзило кровавый туман у берега и с грохотом врезалось в сферу. Брызнула магма, зашипел раскаленный берег. Какое-то время лужи расплава светились бело-оранжевым огнем, но вскоре побагровели, придав разбрызгу сходство с кровавыми пятнами.

Крайтер совершил еще несколько подобных бросков и стал действовать иначе. Его вместилище, снующее на фоне Реликта маленькой шаровой молнией, вдруг рассеялось в голубой туман, окутавший раскаленную сферу.

— Где он? Я его не вижу. Вы видите его?! — запаниковала Разиель, обращаясь то к одному, то к другому невольному зрителю. — Крайтер!..

Под покровом густого тумана сфера генизы заметно потускнела и