Однако Сабина проигнорировала и то, и другое оружие. Вместо этого она сзади подошла к женщине, сконцентрировавшейся на хрипевшем Кржистофе – который вот-вот готов был сдаться.

Сабина же, наоборот, по-настоящему разозлилась. Не раздумывая, она замахнулась кочергой, которую все еще держала в руке, и со всей силы ударила женщину по затылку. Та повалилась на лужайку, как мешок с картошкой, и осталась неподвижно лежать.

Кржистоф тут же перекатился на спину и стал шумно хватать ртом воздух. Марк, хрипя, тоже подполз и дрожащей рукой схватил пистолет с глушителем. Тем временем к ним приковылял и шофер. Пошатываясь, он стоял рядом с Сабиной и испачканным в крови рукавом утирал нос.

– Черт возьми, вот это был удар! – прогнусавил молодой человек.

У Сабины дрожали руки.

Понадобилось четыре человека, чтобы справиться с этой женщиной.

– Спасибо за вашу помощь. Вы хотели знать, кто мы? – Сабина достала свое удостоверение. – БКА Висбадена. – Затем протянула ему бумажный платок.

Так как Марк уже смазал отпечатки пальцев на оружии, Сабина без особой предосторожности взяла пистолет, понюхала ствол, на всякий случай опустошила магазин и вытряхнула патроны из ствола.

Затем заложила женщине, у которой кровоточила рана на голове, руки за спину, надела наручники и повернула на бок – чтобы та не захлебнулась, если ее начнет рвать. На всякий случай Сабина связала ей ноги кабельными стяжками, которые всегда носила с собой. Судя по ее настрою, она могла и ногами нанести им тяжелые повреждения.

Затем одна за другой подъехали две кареты скорой помощи, три автомобиля венской полиции и черная машина Федерального ведомства по охране конституции со Снейдером на пассажирском сиденье. Но персональная охрана опоздала.

Сначала врачи обработали раны Кржистофа, Марка и их шофера, последней подошла очередь убийцы. Тем временем Снейдер с венскими коллегами осматривали место преступления в мансарде виллы. В начале восьмого приехала настоящая жена Хирша на спортивном кабриолете, на заднем сиденье которого лежало множество пакетов. У нее началась истерика, и сотрудница Красного Креста из команды кризисной помощи позаботилась о ней.

Затем подоспели коллеги из отделов криминалистики и криминалистической экспертизы. Среди этой суматохи и гвалта – сообщения по рации, допросы, прочесывание территории и проверка дома, мигалки, сирены, любопытные прохожие и репортеры, которые теснились на границе земельного участка, – Снейдер подошел к Сабине.

– Телохранитель и шофер лежат мертвые в кладовой на кухне, – шепнул он ей на ухо. – С пулями во лбу и груди. Телохранитель даже держал пистолет в руке, уже положил палец на спусковой крючок. Но слишком поздно!

Сабине стало плохо. Ноги у нее и так были ватными, а теперь еще и это. Новые сопутствующие жертвы на пути к правде. Если бы телохранителю удалось нажать на спусковой крючок, звук выстрела услышали бы, и все сложилось по-другому.

Неожиданно она вспомнила нечто очень важное, о чем практически забыла во всей этой суете.

– А что с жучком на пиджаке министра? – прошептала она.

– Для проформы я проверил его пульс на шее и хотел незаметно забрать жучок из-под воротника. Но его там уже не было, – сказал Снейдер. – Раздавленный жучок лежал у него в нагрудном кармане. Нам чертовски повезло, что все так безобидно для нас закончилось, – прошипел он. – И несмотря ни на что, хорошая работа. По крайней мере, теперь у нас есть подозреваемая.

– А если она тоже не будет говорить?

– Будет, – заверил Снейдер. – Хорошо, что вы не полностью раздробили ей череп.

Хотя с удовольствием бы это сделала! – подумала Сабина и на мгновение испугалась напора своих чувств. Но когда она увидела их молодого шофера, Марка и Кржистофа раненых и лежащих на земле, видимо, так рассвирепела, что до сих пор по-настоящему не успокоилась.

Краем глаза она наблюдала, как убийцу с перевязанной головой увели и посадили в полицейскую машину.

– Кржистоф, Крюгер и наш водитель отправятся в больницу под наблюдение, – объяснил ей Снейдер.

– О’кей, – вздохнула Сабина. – Я поеду с ними.

– Ничего подобного. – Снейдер схватил ее за руку. – В минивэне по-прежнему лежит наше оборудование. Вы сможете управлять такой машиной?

Она озадаченно кивнула.

– Хорошо, тогда пойдемте. Мы сейчас допросим нашу задержанную.

– Нашу? Вы забыли, что мы в Австрии?

Снейдер криво усмехнулся.

– Я выторговал у ведомства по охране конституции право первого неформального допроса.

Хотя Сабине было непривычно управлять большим автомобилем, вечернее движение в Вене оказалось таким медленным, что она нашла время включить навигатор, вырубить рацию и привыкнуть к минивэну.

Во время поездки к Йозеф-Холаубек-плац, где находилось здание австрийского БКА, Снейдер сидел на заднем сиденье, явно наслаждаясь, что его, как всегда, везут, разговаривал по телефону сначала с Хоровитцем, а затем связался с ван Нистельроем.

Сабина отчетливо слышала голос ван Нистельроя и без громкой связи:

– Что, австрийского министра здравоохранения убили? Почему ты это не предотвратил?

Сабина сконцентрировалась на дороге и позволила Снейдеру все уладить. По окончании этого расследования, они либо сами окажутся в следственном изоляторе, либо их уволят – если, конечно, раньше не отстранят от этого дела.

Снейдер завершил разговор, только когда Сабина припарковала машину на гостевой парковке БКА и они вошли в здание. Зарегистрировались на ресепшен, и сотрудница провела их к комнатам для допросов.

В отличие от БКА Висбадена те находились не в подвальных помещениях без окон, а на шестом этаже. Когда они поднялись на лифте и прошли по длинному коридору, мимо туалетов и ниши с копировальным аппаратом, Снейдеру позвонили.

Сначала Сабина подумала, что это Тина, но Снейдер разговаривал слишком дружелюбно. Наконец он сказал «Секундочку, пожалуйста!», убрал телефон от уха и обратился к женщине-полицейской:

– Мне нужно помещение, где я могу спокойно поговорить по телефону.

– Сейчас?

– Нет, через две недели.

Сотрудница скривилась и указала на дверь:

– Эта комната для переговоров свободна. Затем приходите, пожалуйста, в кабинет номер 17. Предпоследняя комната. – Она указала в конец коридора. – Мы будем ждать вас там.

Снейдер велел Сабине следовать за ним. Они вошли в переговорную. Здесь было очень душно – видимо, кондиционер сломался. Сабина хотела открыть окно, но оно было заперто на ключ. Через тонированные стекла она видела фармацевтический центр, разноцветный мусоросжигательный завод и улицу, которая вела мимо БКА к темно-зеленому боковому каналу Дуная. Она села рядом со Снейдером за овальный стол, на котором стояли бутылки с минеральной водой, стаканы, видеопроектор и прибор для телеконференции со множеством разъемов.