Князь перестал обращать внимание на атакующий их кораблик, у них с Семеном была другая цель. Он успел дважды опустошить магазин винтовки, первым застрелив пирата в короткой распашной жилетке из кожи, украшенной золотым.

Ладья воеводы, как было задумано, отчаянно рванулась вперед, идя встречным курсом, к второй фусте, но проигрывала ей в скорости. С турецкого кораблика, однако, успели выстрелить из носовой пушки, но Лука тут ничего не мог поделать — только молить бога, что бы осман промахнулся. Бог в это время был занят и не услышал молитв. Двое бойцов на носу ладьи упали, обливаясь кровью. Одному начисто оторвало руку, а второй лишился кисти.

Кузька в сердцах выматерился в полный голос, это он прошляпил пушкаря. Вернее, один осман из пушечного наряда, получив пулю, остался жив, и в последний момент сумел поднести раскаленный прут к запальному отверстию пранги[44].

Слава богу пушкарь выстрелил из маленького орудия, дотянись он до кючюка,[45]то не известно чем дело кончилось бы. Ладья при точном попадании снаряда, вполне могла пойти на дно.

Ко всему стоит добавить ливень стрел поднявшихся в высь с палубы пиратов, и стрельбу из поворотной баллисты, впрочем баллистарий осман безнадежно промазал. Княжеские стрельцы моментально ответили градом стрел, метали противопехотные стрелы навесом, пытаясь в первую голову поразить турецких гребцов лишенных доспехов. Удивительно, но практически не мазали, сбив слаженный ритм османских гребцов. Османы быстро чухнули, что имеют дело с татарами, к числу коих они относили также урусов. Однако храбрости османам не занимать, и фуста потеряв скорость все же продолжала сближение.

Булат прикрывал князя с Семеном, стоя на кормовой палубе ушкуя в полном доспехе со щитами в обеих руках. Прямо перед ним в доску палубы воткнулся огромный гарпун, иначе не скажешь. Железный наконечник с треском расколол дубовую доску и провалился в низ, на палубе торчало лишь древко. Булат даже бровью не повел. Вдруг ушкуй сильно качнуло, Андрей обернулся, они проходили в двух метрах от борта фусты, с громким треском круша те весла вражеского кораблика, на которых гребцы были побиты стрелами, однако с палубы пирата на ушкуй вовсю летели абордажные крючья. Борт пиратской галеры угрожающе навис над маленьким ушкуем. С полдюжины полуголых османских отморозков запрыгнули на ушкуй и получили по стреле от татар. Лишь один из осман остался невредимым, потому что споткнувшись, упал за борт ушкуя, но тут же вынырнул, ухватившись за борт ушкуя. Кто-то из команды с силой вогнал узкий стилет в его кисть, намертво пришив руку османа к борту кораблика. Турок громко завопил по испански и, разжал кулак, роняя саблю.

Несколько османов, голые по пояс, ловко орудовали, железяками очень похожими на обычные серпы, насаженными на длинные ратовища. Эти не хитрые приспособы не наносили ран одоспешенным русакам, но валили их с ног, создавая толкучку.

Другие пираты продолжали осыпать ушкуй стрелами. На таком расстоянии стрела прошивала кольчугу на раз. Но под кольчугами у русских вздеты толстые матерчатые куртки, взятые у немцев. Они, правда отличались по толщине, и менее толстые куртки стрелы прошивали. Даже, если стрела не смогла пробить защиту, то сила удара такова, что воин получал конкретную травму — ребра стрела ломала на раз, ушибы внутренних органов, разорванные от удара ткани, с внутренним кровотечением — вот результат попадания стрел.

Абордажный бой в планы Андрея не входил, князь ясно понимал, что проиграет сражение. Русские[46]успели короткими топорами перерубить веревки и кораблики удачно разминулись, и сразу же на палубе фусты прогремели четыре взрыва, да в открытом трюме громыхнула парочка. Одна граната не взорвалась.

Из пищалей смогли выстрелить только двое новгородцев, но эти выстрелы, по сути, спасли ушкуй. Картечины легли кучно в толпу вопящих осман, вновь собравшихся на гальюне[47], уже намеревавшихся захватить ушкуй, превращая живых людей в окровавленные куски плоти.

Зато выстроившиеся вдоль борта галеры лучники и немногочисленные арбалетчики смогли выпустить несколько стрел по ушкую. Именно стрел, а не болтов и, облегченные стрелки не смогли пробить доспех княжьих воинов, но с ног повалили воинов не мало.

Стрельцы отреагировали моментально — подстрелили парочку осман, остальные стрелки моментально спрятались за щитами вдоль борта фусты. События развивались столь стремительно, что уследить, а тем более руководить действиями бойцов не представлялось возможным. Каждый действовал самостоятельно, смотря по обстановке.

Князь отвлекся на секунду, отставляя бесполезную винтовку в сторону, и широко размахнувшись забрасывая последнюю гранату на корму фусты. Не местный новодел, а настоящую боевую осколочную гранату. Шарахнуло так, что одного османа выкинуло за борт фусты, и его тело с громким всплеском приняло море. Но османы упрямо не хотели признавать поражение.

Булат получив удар серпом по корпусу, не устоял на ногах и чуть было не отправился за борт. Сенька в последний момент успел ухватить упавшего татарина за ноги, мертвой хваткой вцепившись в его ичиги, но сил вытащить одоспешенного мужика у парня не было. Андрей пришел на помощь пацану. Вдвоем они быстро затащили Булата на борт.

К тому времени ушкуй практически миновал длинный корпус легкой галеры. Местами ушкуй дал течь, на фусте однозначно был лучник с очень сильным луком, а то и парочка, иначе чем объяснить прошитые насквозь доски бортов ушкуя? И вообще ушкуй своим видом напоминал ощетинившегося ежа. Казалось просто невероятным, что люди на борту ушкуя все еще живы. А в это время гребцы на ушкуе развернулись и корабль быстро шел на сближение с галерой. Андрей успел бросить мимолетный взгляд в сторону ладьи Луки. Воевода уже успел сцепиться с турками — там бой шел на сразу обеих палубах корабликов.