Между тем в сталинский период талантливые самородки из народа получали широкие возможности творить для страны. Известно, что Михаил Ильич Кошкин, создатель знаменитого танка Т-34, был родом из батрацкой семьи. В молодости работал в кондитерской промышленности, после армии стал партработником, но всю жизнь мечтал заниматься созданием бронетехники. Такая возможность ему была предоставлена советской властью. Кошкин в 1929 году был направлен на учебу в Ленинградский политехнический институт, а в 1934 году страна получила конструктора, который в 1940 году создал лучший средний танк Второй мировой войны.

Интересна судьба «атомного» министра Ефима Павловича Славского. Родился в крестьянской семье. С 14 лет работал на шахте. В 20 лет стал большевиком и вступил в Рабоче-крестьянскую Красную армию. Воевал в Первой конной армии. Заметив тягу красноармейца Славского к горному делу, его направили на учебу в Московский институт цветных металлов и золота. После института Славский прошел путь от рядового инженера до директора крупного алюминиевого завода. В 1945 году он был назначен заместителем наркома цветной металлургии СССР.

А через год, в 1946 году, Славский был переведен на работу в Первое главное управление при СНК СССР, занимавшееся советским атомным проектом. Во многом благодаря научному и организаторскому таланту Славского в СССР были в короткие сроки созданы атомное оружие и атомная энергетика, а впоследствии – атомный надводный и подводный флот.

Особо следует рассказать о сержанте Советской армии Олеге Александровиче Лаврентьеве, служившем в 1948 году на Сахалине. Командование части поручило ему подготовить лекцию для личного состава по атомному оружию, которым в тот период обладали только США. Лаврентьев самостоятельно проштудировал общий курс университетской программы – механику, теплоту, молекулярную физику, электричество и магнетизм, атомную физику – и подготовил выступление.

Помимо этого Лаврентьев пришел к выводу, как осуществить термоядерный взрыв. Он выяснил, что дейтерид лития-6 способен сдетонировать под действием атомного взрыва, многократно его усилив. Фактически Лаврентьев нащупал путь к созданию водородной бомбы. Об этом он написал письмо Сталину. Это была коротенькая записка, буквально несколько фраз о том, что ему известен секрет водородной бомбы. Им заинтересовались и поручили написать работу по термоядерному синтезу.

В итоге сержант Лаврентьев и «отец» советской термоядерной бомбы Андрей Дмитриевич Сахаров встретились в приемной Лаврентия Павловича Берии. Впоследствии Берия в письме Б.Л. Ванникову, А.П. Завенягину и И.В. Курчатову написал: «Кстати, сказать, мы не должны забыть студента МГУ Лаврентьева, записки и предложения которого по заявлению т. Сахарова явились толчком для разработки магнитного реактора». Лаврентьев в 1950 году поступил на физический факультет МГУ.

Интересна докладная на имя Берии, которая в корне изменила жизнь Олега Лаврентьева. «По Вашему поручению сегодня нами был вызван в ПГУ (Первое главное управление при Совмине СССР, занимавшееся атомным проектом, руководитель В.Л. Ванников. – В.Ш.) студент 1-го курса Физфака МГУ Лаврентьев О.А. Он рассказал о своих предложениях и своих пожеланиях. Считаем целесообразным: 1. Установить персональную стипендию – 600 руб. 2. Освободить от платы за обучение в МГУ. 3. Прикрепить для индивидуальных занятий квалифицированных преподавателей МГУ: по физике Телесина Р.В., по математике – Самарского А.А., (оплату производить за счет Главка). 4. Предоставить О.А.Л. для жилья одну комнату площадью 14 кв. м в доме ПГУ по Горьковской набережной 32/34, оборудовать ее мебелью и необходимой научно-технической библиотекой. 5. Выдать О.А.Л. единовременное пособие 3000 руб. за счет ПГУ». Подписи: Б. Ванников, А. Завенягин, И. Курчатов, Н. Павлов. 19 января 1951 г.

Привожу эти примеры, чтобы показать, как в сталинский период умелое выявление талантов в крестьянской и рабочей среде позволило создать когорту советских инженеров и управленцев, которым было по плечу решение любых сложнейших задач социалистического строительства, благодаря чему в половине мировых научно-технических отраслях, обеспечивающих технический прогресс, СССР занимал ведущие позиции.

В хрущевский, брежневский и горбачевский периоды сталинский научно-технический фундамент обеспечивал научно-технический паритет Союза ССР с Западом. Первый спутник, первый человек в космосе, первый атомный ледокол, прорыв в области лазерной технологии, космический корабль многоразового использования «Буран» с автоматической системой приземления, 550-тонный экраноплан «Орленок» (на Западе называемый «Каспийский монстр») с грузоподъемностью 300 тонн, способный перебрасывать грузы через Атлантику за 10 часов, торпеда «Шквал», летящая к цели под водой со скоростью свыше 300 км в час, первый в мире сверхзвуковой пассажирский самолет Ту-144 и др. Вот далеко не полный перечень достижений советской науки и техники.

Для иллюстрации приведу пример. Утверждают, что в 1995 году руководитель Внешней разведки РФ Евгений Максимович Примаков информировал Президента РФ Бориса Николаевича Ельцина о том, что в США за последние годы попал такой объем советских технологий, особенно военных, что американские эксперты оказались не способными проанализировать его без помощи российских специалистов. Изучив ряд наших стратегических проектов, американцы были удивлены тем, что там, где в США на разработку тратили миллиарды, советские ученые обходились миллионами.

Одним из условий, позволивших Горбачеву прочно сидеть в кресле главы партии и государства, было то, что информация о его преступных деяниях была недоступной даже для большинства членов ЦК КПСС. Историки будущего, изучая протоколы пленумов и съездов КПСС, будут поражены, сколь скудно в них говорится о реальной кризисной ситуации, сложившейся в СССР в период перестройки. Михаил Сергеевич в своих докладах вместо анализа допущенных ошибок упор делал на перспективы и «громадье планов», которые предстоит решать партии и стране. Его окружение только поддакивало этому.

Первый «звонок» для Горбачева прозвучал в декабре 1990 года на IV съезде народных депутатов СССР (17–27 декабря 1990 г.). Перед началом работы съезда депутат Сажи Умалатова, чеченка по национальности и женщина, мужеству которой могут позавидовать мужчины, предложила поставить первым в повестку дня съезда вопрос о недоверии президенту СССР, заявив: «Менять надо не курс, но курс и главу государства».

Я помню это выступление Умалатовой (на съезде присутствовал в качестве приглашенного). Она волновалась, но достаточно четко изложила, по каким причинам Горбачев потерял право быть президентом СССР. Умалатова прямо сказала, что в стране нет хозяина, что полномочия, предоставляемые президенту, Горбачев не использует, в результате страну захлестнула волна насилия и ненависти, а СССР живет на подачки Запада.

Большинство депутатов в зале слушали Умалатову с каким-то страхом. Ведь все, что было правдой, но о чем предпочитали молчать, вдруг зазвучало с трибуны Кремлевского дворца съездов. Это нарушило то благостное состояние, в котором всегда пребывало большинство народных избранников. Поэтому, когда председатель Верховного Совета СССР А. Лукьянов поставил предложение Умалатовой на поименное голосование, то за включение его в повестку дня высказалось всего 426, против – 1288, воздержались 183 депутата.