Мэксон не отвечал. Выглядел он несколько удивленным собственной горячностью. Конечно, потеря миллиона не разорит его. Но стоило ли вообще сейчас заключать это пари? Все-таки скоро выборы. И к тому же Мобан обязался заплатить сразу после заезда. Мэксон, правда, не давал публично подобного обещания, но оно как бы само собой подразумевалось. И это было весьма неприятно. Даже миллиардеры порой испытывают нехватку наличности, и Мэксон сейчас находился в таком положении. Некоторым в этой гостиной было известно, что он ждет крупных денежных поступлении из Америки лишь на следующей неделе. Это значит, что если он проиграет пари, то у него останется пятьдесят – шестьдесят тысяч франков, не более. Почти ничего, если учесть его траты.

Мэксон едва заметно усмехнулся. Мало того, что он очертя голову заключает пари, не имея достаточных средств, так он еще делает это не по собственной воле! Не далее как сегодня утром один человек сказал ему:

– Мы почти у цели. Остается только выманить волка и захлопнуть ловушку. Но волк выходит из лесу, только если он зол или голоден. Я прошу вас рискнуть. Вынудите графа Мобана пойти на такое пари, чтобы потерянная сумма разорила его.

Этим человеком, конечно, был Жюв. Увидев колебания американца, он добавил:

– Я понимаю вашу нерешительность. Но у нас нет другой возможности. Не имея фактов, мы вынуждены идти на риск.

– Хорошо, – согласился Мэксон. – Я буду спорить на пятьдесят тысяч.

Однако граф Мобан оказался человеком азартным. И пари было заключено на миллион.

На следующий день, около половины третьего, Жюв, стоя возле весовой на ипподроме в Отей, рассеянно следил за скачущими лошадьми. Вскоре к нему подошел Мэксон.

Его холодная сдержанность пропала, он побледнел и запыхался.

– Что с вами? – воскликнул Жюв.

Американец отвел его в сторону и, оглянувшись, прошептал:

– Помните пари, которое я заключил?

– Конечно. На миллион, верно?

– Да… И если я проиграю, заплатить нужно будет сразу после заезда.

– Ну да. А что, что-нибудь изменилось?

– Изменилось. Я не смогу заплатить за проигрыш.

Жюв вздрогнул:

– Что такое? Вы не взяли с собой денег?

Слова еще не сорвались с губ инспектора, как он уже знал ответ на свой вопрос. И не ошибся. С трагическим видом Мэксон распахнул полы пиджака. С левой стороны подкладка была аккуратно надрезана.

– Теперь понимаете? – спросил американец.

Жюв молчал.

– Деньги лежали у меня в бумажнике, – сказал Мэксон. – Еще десять минут назад они были там!

Инспектор безнадежно махнул рукой:

– Если уж не везет, так во всем. Вас снова обокрали. Хотел бы я знать, кто!

– Не понимаю, – недоуменно произнес Мэксон. – Как можно это проделать незаметно?..

– Среди воров есть настоящие фокусники, – усмехнулся Жюв.

– Вы думаете, что это опять Фантомас?

– Все может быть.

– Но где он прячется, этот таинственный злодей? Как его узнать?

Жюв промолчал. С минуту он о чем-то размышлял, затем спросил:

– Вы видели графа Мобана на ипподроме?

– Да, несколько минут назад, – вспомнил Мэксон. – Мы с ним столкнулись в проходе.

Глаза полицейского блеснули, и он поспешил отвести взгляд в сторону.

– Постарайтесь успокоиться, – сказал Жюв, положив руку на плечо собеседнику. – В конце концов, о том, что деньги украдены, знаем только мы с вами, да еще, пожалуй, вор. Но мы ведь пришли сюда, чтобы выиграть! Пусть Мобан бережет кошелек!

Мэксон слабо улыбнулся:

– Неважное утешение. Признаться, я все меньше верю, что выиграю это пари.

– Почему? – насторожился Жюв.

– Пойдемте, увидите сами.

Они прошли к паддоку. Там уже шла подготовка к решающему заезду. Лошади, отобранные для борьбы за Большой муниципальный приз, прохаживались по кругу. Вдалеке виднелся серый в яблоках жеребец, еще не оседланный. Мэксон стиснул руку инспектора.

– Посмотрите! – прошептал он. – Сила из него так и брызжет! Клянусь, это та самая лошадь, которая однажды уже выиграла скачки.

Жюв прищурился, вглядываясь.

– Это настоящий скакун! – продолжал бубнить американец. – Перед тем как показать лошадей комиссии, их снова подменили. И дисквалифицированной оказалась кляча, у которой сроду и не было никакой квалификации! Потому Мобан и согласился на пари.

Инспектор закусил губу. Судя по всему, Мэксон был близок к истине.

«Боже, это уж слишком! – в смятении думал полицейский. – Сначала его дважды обокрали, теперь он отдаст Мобану еще миллион, да к тому же получит репутацию не только человека, ничего не смыслящего в лошадях, но и неплатежеспособного должника!»

Одним словом, ситуация складывалась более чем скверная. Причем, возникали серьезные опасения, что граф Мобан продумал ее заранее. Жюву хотелось кричать на весь ипподром:

«Я знаю, кто это такой! Я сорву с него маску!»

Но, увы, он не мог позволить себе такого безрассудства. Факты – упрямая вещь, а именно их-то и не хватало. Небольшая надежда оставалась лишь на то, что этим утром Фандору удалось узнать что-то новое. Но пока журналиста не было видно.

На трибунах собрались почти все члены жокей-клуба. Они азартно обсуждали лошадей, участвующих в заезде на Большой муниципальный приз. Тут нашлось о чем поспорить – животные были как на подбор. Ни один знаток не мог сказать с уверенностью, кто окажется победителем.

Но, конечно, наибольшее внимание привлекали Примевер и Каскадер. Жокей Примевера Вилли, ветеран конюшен Бриджа, был уже в летах, но отличался огромным опытом и железным хладнокровием. Кто поскачет на Каскадере, пока не было известно.

Что касается серого в яблоках жеребца, то он не пользовался большой популярностью среди широкой публики. Комиссия, расследовавшая случай с мнимой победой Каскадера, отчитывалась только перед членами жокей-клуба, остальным же без всяких объяснений вернули их ставки. В памяти игроков осталось одно – лошадь обманула их надежды, за что и была дисквалифицирована. Сегодня на Каскадера не поставил почти никто, кроме нескольких опытных лошадников.

Зато кассы были забиты ставками на Примевера. Если судить по количеству принятых клерками денег, этот жеребец оказался признанным фаворитом.

И вот наконец лошади принялись выстраиваться на линии старта. На табло появились имена жокеев. В толпе зашумели – на Каскадере должен был выступать любимец завсегдатаев.

– Люсьен Белар! – зашумели зрители. – Люсьен Белар снова выступает!