Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Апофеозом политизации хулиганства стало изделие «Anarchy in the U.K» «Анархия в СК» (Соединенном Королевстве). Мы даем подстрочник, подчеркивая, что текст показывает весьма высокую политическую компетентность участников — а значит и хитрый замысел продюсера Малкольма Макларена. Надо сказать, что даже если Макларен (Мак-Ларен) был шотландцем и культивировал нелюбовь к королеве с целью освобождения Шотландии, то он не угадал, выпустив джина из бутылки.
Текст в подстрочнике не вызывает сомнения в политических настроениях панка, из чего хотелось бы заключить о политической ангажированности панк-проекта и снять с него ореол молодежной спонтанности, влечение к чудаковатой моде с её ирокезами и безделушками. Проект проталкивали, защищали, окормляли, упаковывали, чтобы доставить оружие к месту, то есть формировали именно как политический, который обыкновенное звуковое хулиганство на сцене превратил в политическую манифестацию.
Anarchy in the UK
Анархия в Соединённом Королевстве (перевод Jo)
Right! NOW! Ha ha ha ha ha
Прямо сейчас! Ха-ха-ха-ха-ха
I am an anti-christ
Я антихрист,
I am an anarchist
Я анархист,
Don’t know what I want but
Не знаю, чего хочу,
I know how to get it
Но знаю, как получить это.
I wanna destroy the passer by cos I
Я хочу уничтожить прохожего, потому что я…
I wanna be anarchy!
Я хочу быть анархией,
No dogs body!
Нет скотам!
Anarchy for the UK it’s coming sometime and maybe
Анархия в Соединённом Королевстве
однажды наступит, и, возможно,
I give a wrong time stop a traffic line
Я выбрал не то время. Остановите движение,
Your future dream is a shopping scheme
Твои будущие мечты — план шоппинга.
Cos I, I wanna be anarchy!
Потому что я, я хочу быть анархией
In the city
В городе!
How many ways to get what you want
Сколько способов получить то, что ты хочешь!
I use the best I use the rest
Я использую лучшие и использую всё остальное.
I use the enemy
Я использую врага,
I use anarchy cos I
Я использую анархию, потому что я
I wanna BE anarchy!
Я хочу быть анархией!
The only way to be!
Is this the M.P.L.A
Разве это организация по освобождению Анголы[88]?
Or is this the U.D.A
Или Ассоциация обороны Ольстера[89]?
Or is this the I.R.A
Или Ирландская Республиканская Армия[90]?
I thought it was the U.K or just
Я думал, это Соединённое Королевство или просто
Another country
Взятые в аренду другие страны
Another council tenancy
С органами местного самоуправления.
I wanna be anarchy
Я хочу быть анархией,
And I wanna be anarchy
И я хочу быть анархией,
Know what I mean
Понимаешь, о чем я?
And I wanna be anarchist!
И я хочу быть анархистом,
Get pissed destroy!
Разозлиться и уничтожать![91]
Надо заметить, что сам текст, его доктринальная точность, часто цитирующий Бакунина и Огюста Бланки, говорит о манифестности изделия. И это притом, что в музыкальном плане изделие не представляет никакого интереса. Это и понятно, что если разрушать — так всё вкупе, музыку тоже. Поэтому в СП музыки нет. Зато есть ярость, вопль, скрежетание зубами, визг гитар и усиленная барабанная партия. Как специально подобранные, необразованные выходцы из социальных низов, они не умели, по сути, anarchy_in_the_uk.html#ixzz3IkhjHmKq играть на инструментах, поэтому они ими только пользовались для издания несусветных пассов.
В преддверии новых холодных войн есть смысл вспомнить старые приёмы и подумать о противоядии. Чтобы не проиграть, как тогда. А чтобы не расслабляться, напомню, что влияние Сид Вишеса в России велико. Достаточно напомнить известную песню «Всё это рок-н-ролл» группы «Алиса», влияние которой уже отменить нельзя.
Беседы на сонных кухнях, танцы на пьяных столах,
Где музы облюбовали сортиры,
а боги живут в зеркалах,
Где каждый в душе Сид Вишес,
а на деле Иосиф Кобзон,
Где так стоек девиз: кто раньше успеет, ты или он?
Припев:
Все это Rock-n-Roll.
Все это Rock-n-Roll.
Анархия Егора Летова
Летов сидел за столом и грыз фисташки. Перед ним лежала кучка шелухи. Я представился. Он тоже: «Егор». Я прибегнул после его кивка к фисташкам и спросил наивно, но искренне: «Слушай, а ты что, знаменит?» Он озадачился и мотнул длинными волосами в угол, где стояла коробка с его дисками: «Вроде того». Мы сидели в московской квартире, явно съемной, где сновали разные люди из его окружения.
— Я читал, ты, кажется, анархист.
— Можно и так сказать.
— Что, всё снести?
— Да, на х…
Он говорил спокойно, как о деле решенном. И вот сидит мирно, чинно щуплый парень, мирно грызёт фисташки и думает о том, как все смести на три буквы. Анархисты со времен Рауша мне представлялись крепышами в шинели без погон. А тут тщедушный Летов. Но контекст моего вопроса был не в том, что я Летова не слышал, а в том, как можно на пилении гитары, истошных выкриках, где не разобрать текста, панкующих приплясов сделаться знаменитым. Кому это нужно? Оказывается нужно.
Я ему говорю:
— Тебе не кажется, что возбуждать «животинку» в человеке не дело искусства.
Он:
— Когда все уйдёт на х…, тогда споём о любви.
Я понял, что он говорит заготовками, и это было