– А ведь я предлагал тебе пойти другим путём, но ты сама не захотела, чтобы с тобой обращались по-человечески, – прицыкнул языком отец, и тонкая игла вонзилась в моё предплечье.

– Что это? – прошипела я.

Было больно. Поступающая прозрачная жидкость буквально разрывала мои вены изнутри. Ничего общего с тем, как аккуратно Юлиан ставил иглу, чтобы взять мои криоциты. На миг показалась, что вместо крови у меня по артериям течёт лава, я завозилась, пытаясь выдрать иглу, но услышала:

– Анестэйша, мне не нравится причинять тебе боль, но ты меня заставляешь применять более жёсткие методы. Это специальный наркоз, не сопротивляйся…

Словно вспышка ослепительной яркой звезды, моё сознание озарила догадка. «Мне не нравится причинять тебе боль, но ты меня заставляешь…». Черты лица Игнара Радосского стали более размазанными, глаза потемнели, а нос… нос из-под полуопущенных ресниц стал выглядеть толще, как и подбородок.

– Яков… твой сын? – прохрипела, потому что от гадкого наркоза, вводящего меня в состояние амёбы, во рту пересохло.

Яков являлся мне абсолютно во всех кошмарах. Он был моим одноклассником и главным заводилой в игре «давайте унизим королеву мусора». Думаю, что его перекошенное злорадной ухмылкой лицо, когда он расстёгивал ширинку, чтобы помочиться на замарашку, врезалось в мою память на всю жизнь. Сейчас и только сейчас, глядя на отца, я вдруг поняла, насколько похожи эти двое моих мучителей. Особенно, если представить Игнара Радосского с раскосыми карими глазами вместо огромных ярко-синих.

– А всё-таки какие-то зачатки разума в ней остались, – хмыкнул голос отца. – Даже немного жаль будет, что такой интеллект пропадёт. Сэмюэль, размести HAUS-8 напротив моей дочери. Да вот так, чтобы она его постоянно видела… Впрочем, если зрительного контакта не будет, то тоже подойдёт, колебания всё равно распространятся…

– Игнар Павленьтиевич, прошу прощения, но ещё полностью не протестировали эту разработку, а всё-таки эта Ваша дочь, не хотелось бы, чтобы её мозг оказался выжженным…

– Делай, что я сказал, и не мели чушь языком! Она не цварг, не подохнет.

Командор Леру представлял себе всё иначе. Он гнал истребитель, развив максимальную скорость, на которую тот только был способен, рисовал себе самые страшные картины того, что могло случиться с Анестэйшей, злился и выжимал из ионного двигателя всё возможное. Юлиан не обманул и сам связался с Таноргом, объяснив им всю ситуацию. Киар понял это, как только приземлился на платформу центрального космопорта планеты. Его моментально ослепили вспышки голокамер журналистов и оглушили многочисленные голоса:

– Вы представитель Космического Флота? Расскажите, пожалуйста, какие меры Вы предпримете против таноржцев, которые сейчас учатся в Академии, если Танорг ответит отказом и не выдаст Вам Анестэйшу Радосскую?

– Скажите, а это правда, что Вы силой удерживали девушку в Академии космофлота, заставив переодеться мужчиной?

– Анестэйша Радосская Ваша любовница? Командор, Вы поэтому прилетели за ней лично на Танорг?

– Вы принуждали единственную наследницу мультимиллиардера Игнара Радосского к интиму?

– Почему девушка по возвращении на родину после полугодового обучения в Академии Космического Флота не хочет возвращаться на станцию? Как Вы можете это прокомментировать?

Цварг готов был взвыть в голос. Как и все военные, он искренне ненавидел журналистов. Любое слово, любую фразу они могли переиначить так, чтобы обратить против говорящего. На счастье командора почти сразу же его «Тигра» оцепила местная Планетарная Полиция, и какой-то робот гуманоидной внешности обратился к Киару Леру.

– Уважаемый командор Киар Леру, офицер Космического Флота, gрошу Вас следовать за мной. Для Вашего комфортного пребывания на Танорге выделен номер в отеле напротив здания суда. Судебный процесс о незаконном привлечении Космическим Флотом к военной службе человеческой девушки Радосской Анестэйши Игнаровны назначен на завтра.

Командор скрипнул зубами, но проследовал вслед за отрядом роботов в блестящих серебряных панцирях с огромными зелёными шестиугольниками – отличительным знаком Планетарной Полиции на Танорге. Краем глаза он заметил, что отряд полностью оцепил его, взяв в кольцо и, таким образом, не давая передумать или двинуться в другую сторону. Но Киар Леру и не хотел никуда бежать. Он прибыл на Танорг с твёрдым намерением вернуться вместе с Анестэйшей, а потому, не обращая внимания на механических сотрудников, с лёгким интересом рассматривал улицу.

Вся улица буквально кишила роботами: большие и маленькие, на гусеницах и на шарнирных ногах, летающие и ползающие, личные и общественные, – они здесь были повсюду, куда ни посмотри, куда ни плюнь. До сих пор Киар не верил, что где-то во Вселенной существует планета, на которой роботов больше, чем живорождённых разумных существ, однако сегодня его мировоззрение заметно пошатнулось. Компактный механизированный асфальтоукладчик остановился, чтобы пропустить отряд Планетарной Полиции и командора, вендинговый автомат с энергетическими батончиками и газировкой вежливо отъехал в сторону, как только осознал, что находится на пути служителей закона. По газону вдоль улицы ездил гусеничный робот. Он рыхлил почву и проверял её влажность каждый квадратный метр. Если земля, по его мнению, оказывалась слишком сухой, то он подзывал специального поливальщика. Всю процессию замыкал ещё один робот, который внешне был похож на машину, для полировки полов, но присмотревшись, командор понял, что последний робот занимается стрижкой газона. В небе прогудел четырьмя винтами медицинский квадрокоптер. Судя по противному вою сирены, он очень спешил кому-то на помощь. Абсолютно всё, что видел Киар, было электронным и выполняло какой-то свой род задач.

– Прошу прощения, а далеко ещё до отеля? – раздражённо уточнил Киар.

Вся эта алюминиево-хромо-титановая масса уже порядком напрягала. Ни на Цварге, ни на одной станции космофлота не было роботов в таком количестве. Особенно сильно нервировали едва слышимый металлический скрежет и искусственно синтезированные голоса, характерные лишь для умных машин Танорга.

– Не положено.

– Что не положено?

– Вам не положено задавать вопросы, а мне – отвечать на них. Всё, что Вы сейчас говорите, записывается и может быть использовано против Вас в суде.

– Тупые железяки, – пробормотал Киар, думая о том, а сможет ли он вообще найти здесь людей.

Он искренне надеялся, что хотя бы на суде с ним будут разговаривать живые люди, а не роботы.

– Вы только что словесно оскорбили служителя закона. На Вас наложен штраф в десять кредитов. Его необходимо оплатить в ближайшие десять дней, при задержке оплаты за каждый день начисляется полкредита, – совершенно невозмутимо уведомил его робот.

– Что?! – возмутился Киар. Речь «служителя закона» его обескуражила настолько, что он даже на миг забыл, зачем прибыл на Танорг. – Да это же шварховы расценки! А как на счёт предупреждения «на первый раз»?