Однако к 100 году до н. э. Александрия, столица Египта Птолемеев, занимала площадь в 8900 гектаров, в то время как население Селевкии на Тигре, как полагают, составляло 600 тысяч человек. Вместе с тем распространились составные дома. Даже в Приене, небольшом и явно сельскохозяйственной направленности городе в Малой Азии, застроенная территория делилась на кварталы размером 472 на 35,4 метра. Каждый обычно включал от четырех до восьми двухэтажных домов. Только несколько более богатых жилищ достигали размеров 20 на 18 или даже 30 на 16 метров, причем цокольный этаж насчитывал от восьми до десяти комнат, расположенных вокруг поддерживаемого колоннами двора, или перистиля.

Такие полисы на Востоке населяли греческие или эллинские чиновники, ростовщики, купцы, ремесленники и крестьяне, занимавшиеся искусством и ремеслами в греческой традиции и поклонявшиеся греческим богам. С другой стороны, старые восточные города с местной торговлей и промышленностью, религиями и наукой, законами и учреждениями, воодушевляемые ими, также не подавлялись.

Сам Александр собирался перестроить огромный храм, посвященный Мардуку, в Вавилоне, его преемники действительно возвели подобные строения в Уруке и других городах. Старые шумерские культы продолжали отправлять в вавилонских храмах, где также сохранялись обсерватории и исследовательские учреждения. Лично Птолемей в Египте проявлял не меньшее внимание в отношении тамошних культов, храмов и их священнослужителей.

На самом деле эллинистические правители заполнили нишу в восточном пантеоне, которую ранее занимали правители, например, Вавилонии и египетские фараоны. После смерти или даже при жизни их обожествляли. По принимавшимся диад охами титулам — Благодетель (Эвергет), Спаситель (Сотер) — ясно, на какую идеологическую роль они претендовали — как и их предшественники бронзового века, которые как «Добродетельный бог», «Поитель Вавилона» афишировали свою фактическую деятельность и защищали слабых от угнетения сильными. «Монархия», как полагает Клотц, «является необходимостью, чтобы соединять вместе противостоящие классы, направлять отношения между различными народами и определять права и место каждого».

Опираясь на опыт опередившей их Греции железного века, эллинистические монархии продолжали традиции своих отдаленных предшественников, развивая ресурсы своих царств. В Египте Птолемеи оживили древнее представление о верховенстве фараона в управлении долиной Нила и ее ресурсами. В соответствии с ним Египет являлся «царской усадьбой» (ойкос), территория — его поместьем (хора), первый министр — его управляющим (диоикет). Чтобы сделать страну самодостаточной, вся экономическая жизнь была четко распланирована на строго тоталитарной основе.

Земля, независимо от того, принадлежали ли поместья храмам или были подарены за заслуги царским фаворитам и воинам, обрабатывалась ради фараона находившимися под строгим наблюдением «крестьянами фараона».

Они считались «свободными» арендаторами, однако были связаны подробными инструкциями, касавшимися того, что они должны сажать и выращивать, и обязательством использовать семена, распределяемые государством, поставлять в дома фараона большую часть, а возможно, даже половину урожая, в равной степени участвовать в строительстве каналов, запруд и выполнять другие виды установленных работ.

Продуктивность земли увеличивалась за счет использования необычайного разнообразия растений и животных (семян зерновых из Сирии и Греции, фиговых деревьев (инжира) из Малой Азии, винограда с островов Греции, овец из Малой Азии и Аравии, свиней с Сицилии), применения эффективных железных сельскохозяйственных орудий, сменивших деревянный инвентарь, а винт Архимеда заменил водочерпальные машины, сохранявшиеся в неизменном виде со времен фараона Менеса (ок. 3000 до н. э.).

С выгодой для государства на рудниках и в каменоломнях работали преступники и рабы. Второстепенное по значению производство осуществляли частные предприятия по лицензиям, причем нередко контингент таких производств был представлен «крестьянами фараона», работавшими как вольнонаемные рабочие и вынужденными оставаться на работе в течение обусловленного периода. Здесь также греческие технологии и методики организации опирались на местные традиции, продукция каждой отрасли регулировалась в соответствии с планом.

За всей этой сложнейшей организацией надзирала иерархия чиновников, инспекторов и сборщиков налогов. Высшие чины в бюрократии набирались, по крайней мере вначале, исключительно из греков. Младших чиновников могли взять из старого класса писцов, конечно, им предписывалось изучить греческий. В качестве дополнительной проверки Птолемеи учредили разнообразные налоги для страховщиков, выплачивавших огромную сумму в качестве аванса, не участвуя в сборе налогов. Хотя сами Птолемеи их не собирали, для этого существовали постоянные чиновники.

Столь грандиозных экспериментов по организации плановой экономики в то время больше не было, и основной движущей силой оставались землевладельцы, организаторы ремесленного производства и купцы, хотя эллинистические монархи и заявляли о своей главной роли в экономике, отводя автономии городов пассивную роль.

Благодаря греческим колонистам специализированные хозяйства в сельской местности, производящие продукцию для рынка, появились в нынешнем русском Туркестане (после 1991 г. — Туркмения, Узбекистан, Таджикистан. Территория первых двух была занята Александром частично, Таджикистана — почти полностью. — Ред.) и Индии (Северо-Западной. — Ред.). На Сицилии и в Карфагене преобладали огромные поместья, где из рабов и невольников извлекалась максимально возможная прибыль. Те же самые методы переняли римские землевладельцы в Италии. Они стремились сохранить баланс между земледелием и скотоводством, что оказывалось трудно сделать в небольших крестьянских хозяйствах, но было необходимо, чтобы сохранить землю.

При таких условиях эксперименты по акклиматизации, стихийно начавшиеся в предшествующую эпоху, стали проводить шире и тщательнее. Хлопок, абрикосы и цитрусовые, гуси и буйволы были интродуцированы в европейской Греции, кунжут и улучшенные породы лошадей, ослов и свиней проникли из Европы в Азию, оказавшись даже в Индии. Люцерна, восточные фруктовые деревья, дыни и свекла, а также организация скотных дворов и молотьбы на токах попали из Греции в Италию.

Каждый сельскохозяйственный район сосредотачивался на выращивании того, что лучше подходило к местной земле и климату, насколько допускало развитие транспортных путей, экспортировали излишки продукции, получая в обмен разнообразные виды продовольствия и материалов, которые было трудно или невозможно производить или добывать на месте.

Во-первых, в III веке до н. э. все греческие города в той или иной степени зависели от импортируемого зерна, даже Риму иногда приходилось пополнять итальянские запасы продовольствия из Египта. Оттуда ввозились оливковое масло, соленая рыба, соленое свиное сало (римляне, как и большинство индоевропейцев (индусы и мусульмане выпали по религиозным причинам), очень любили свинину и сало. Сало брали с собой в поход легионеры. — Ред.), мед, сыр, сушеный инжир, орехи и дыни. Родосские амфоры (по данным археологии) везли вплоть до Суз в Эламе, Урука и Селевкии в Месопотамии, они найдены в Южной Сирии, на северном побережье Черного моря и на нижнем Дунае, а также в районе Карфагена, в Италии и на Сицилии, став одним из археологических индикаторов экспорта оливкового масла и вина из Греции.