в мой платок. А я ждала горничную. Есть все же польза в том, что твой гардероб напоминает вдовий. К похоронам Короля я буду одета подобающе. По щеке скатилась слеза. Вздохнула. Сколько ни ждешь смерть, все равно придет не вовремя.

Глава 40. Арест

Возвращение ко двору прошло в тишине. И тем же составом. Никто не успел разобрать вещи. Даже фарфоровая кукла, она же «юная леди». Дворец нас встретил занавешенными окнами и конвоем.

— Герцогиня Ива-Нова?

— Я. — Как неожиданно и ожидаемо.

— Лорд Петра-Нов? — Капитан королевской гвардии знал нас в лицо. Но закон есть закон.

— Я.

— Вы арестованы. Господа, — обратился он к остальным, — пройдите с моими людьми для дачи показаний.

Ступая вслед за Артом, у которого и шаг шире, и гнева больше, я услышала тихий смех. Голову даю на отсечение (а она мне, как никогда, нужна), что наш цветочек снова готов расцвести. Боги. Если юных леди часто сравнивают с лиловыми розами, то эту девчонку посеяли на кладбище. А имя ей не Мариния, а Марна, не иначе. Ядовитый цветок, прорастающий из мертвой плоти. Я не повернулась. Ускорив шаг, попыталась обогнать Артимия. Будет лучше, если в лицо принцу плюну все же я, а не Арт. Кому я нужна? У Арта же семья, вся жизнь впереди. Кажется, я готова последовать вслед за Сильвием. Предвкушаю нашу встречу в бездне, дорогой, от меня нигде не скроешься.

— Анрика? — Обеспокоенный и сосредоточенный Артимий выглядел так мило.

— Что? — Как сотрудник тайных служб, кто-кто, а Петра-Нова-младший не должен бояться обвинений в предательстве. Или в чем там нас хотят обвинить.

— Чему ты улыбаешься?

Подавила смешок. Сказать, что предвкушаю встречу с Сильвием? И допрос сменят на лечение. А у меня другие планы.

— Небольшая истерика, Артим.

— Владетельные[76], не задерживайтесь. Прошу.

Кабинет, причем мой. Нас успели сместить с должностей, а я не заметила?

— Сиятельный? — Легкий поклон в сторону Эвадо де Марсена от меня и Артимия. — Разрешите?

— Капитан, — Эвадо сидел на моем месте, за моим столом. Крутил в пальцах мой карандаш. И рассматривал мои юбки.

— Сиятельный. — Охрана удалилась.

— Садитесь.

— В чем нас обвиняют? — Арт, ты отличный следователь, но ужасный дипломат. Артимий не стал садиться, продолжая возвышаться над Сиятельным. Как совесть над грешником.

— Сядьте. — В ответ и сквозь зубы. Похоже, что-то серьезное. Мы кого-то убили?

— Пока нет, верно, сиятельный Эвадо?

— И умна. Что же, я это знал. Как догадались? — Арт подошел ближе и взял меня под руку. Я отмахнулась. Села, как и приказано. Не тот случай, чтобы спорить в мелочах с правящими мира сего.

— Смерть — короля худшее, что случилось за последние сутки. А мы отсутствовали не дольше.

Эвадо кивнул, мне посмотрели в глаза.

— Вы понимаете теперь, что Ваши воспоминания не вызывают доверия?

— Это меньше всего меня тревожит.

— Что же Вас тревожит больше всего, герцогиня?

— Обвинение, разумеется. Что случилось с королем, я, мы можем узнать?

— Да. — На столе возникла маленькая табакерка размером с детскую ладонь. Маркиз выудил из нее крошечную горошину сфикийского табака. Раздавил ту пальцами и подул на остатки, чтобы развеять их в воздухе. Полог тишины вступил в действие. Все еще хуже, чем могло показаться. — Король убит.

— Что?! — Артимий сделал несколько шагов назад, пятясь к двери.

— Надеюсь, это не попытка к бегству? Сядьте, оба!

Любезный Эвадо Марсен исчез, если так можно было назвать то, что я раньше видела по отношению ко мне. Больше не будущий принц, а король-консорт, второй человек страны и очень опасный враг.

Я села у стола, на место для посетителей. Артимию ничего не оставалось, как выбрать тахту. Нам стоило бы поменяться. Молодой человек чувствовал себя неуютно в сложившихся обстоятельствах. А к ним добавилась еще мелкая жесткая тахта, которая подходила больше для юной девы за вышивкой с ростом в полтора локтя тролля, чем для длинноногого и долговязого юноши вроде Артимия Петра-Нова.

— На Вашем месте, Эвадо, я бы не спешила с обвинениями. — Несмотря на мнимое послушание и повиновение прямым приказам, я даже не пыталась делать вид, что склоняюсь перед правителем. Хватит с меня и принцев, и королей.

— Анрика?!

— Ани, — я взмахнула рукой, даже не оборачиваясь к Арту. И наклонилась вперед, опираясь на стол локтями, попутно опрокинув несколько милых вещиц, что служили украшением суровой комнаты, намекая, что она принадлежит не мужчине, а женщине.

— Именно. Я Анрика Ива-Нова, герцогиня, вторая рода! И я требую все детали дела. Немедленно!

Как член семьи, я имела такое право. И уже собиралась потребовать, в придачу ко всему, перестать к нам относиться так, будто обвинения прозвучали. Но не успела.

— Первая.

— Простите, что?

— Первая рода. Ночью скончался Богда-Нов. Яд.

— Бездна!

А теперь наши дела действительно плохи. Кто, если не первый имени подозревается в убийстве короля?

— Как умер Сиятельный? — Я убралась от стола и села так ровно, как только можно. Учителя женской магической гордились бы мной.

— Пожиратель жизни[77]. Артефакт древний, из детищ умерших. В покоях короля остаточные следы темной и древней магии. Вы, герцогиня, единственная, кто обладает такими эманациями на сегодняшний день.

— Хм.

— Это все, что Вы можете мне сказать?

— Нет, не все. Могу еще добавить, что только я одна из знакомых Вам. Но лично я таких могу назвать еще несколько человек. Принц Туманов, как пример.

— По Вашим же словам он мертв.

— По моим словам, Сиятельный, принц был в поглощенном тьмой замке. Но я никогда не утверждала, что принц погиб.

— Допустим. — Кивок. — А Вы, Петра-Нов, что скажете? Или предпочитаете прятаться за спиной женщины?

Провоцирует. Почти удачно. Арт держался из последних сил. Его всегда бледное лицо покрылось нездоровым румянцем, а глаза приобрели оттенок неба перед грозой.

— Где прин… Королева? Наше положение дает нам право, чтобы обвинения рассматривались королевской семьей.

— Все так и есть, Петра-Нов. Мы с королевой женаты. Семь чаш, тридцать наперстков и пятьдесят восемь капель как.

Сразу, как был обнаружен король? Они собирались, я должна была быть подружкой невесты. Так что… Разумно. И опасно. Нас могут обвинить в нарушении законов Всевидящего, если смерть короля будет доказана, как случившаяся ранее. И тогда уже королева будет допрошена. И казнена. Этого нельзя допустить.

Я поднялась, нервно расправила юбки. Мужчины следили за мной, как следят за опасным животным. Оба следили.

— Эвадо, мы с Вами на одной стороне. Дайте мне сесть на мое место, и я напишу отказ от престола. — Подумала, и добавила: — Отказ от своего имени и всех моих