Пожухлая, выжженная летним солнцем и высушенная постоянными ветрами трава хрустко шелестит под ногами. Размазанные по небу тонкими прозрачными полосками облака ничуть не мешают ослепительному солнцу вытапливать из нас пот, который, впрочем, тут же высыхает на резком ветру.

Раз, раз, раз-два-три; раз, раз, раз-два-три; раз…

Впереди идущий боец внезапно поднял руку, давая тем самым сигнал остановки, и тут же присел в траву. Передаю команду дальше по цепочке и с удовольствием следую его примеру. Особого шухера не видно: наверное, опять носорога, прайд степных львов или стадо рогачей впереди увидели, будем обходить. Оттянув руками лямки рюкзака, вращаю плечами, стараясь размять затекшие мышцы и суставы, ослабить боль. Э-хе-хех… не двадцать лет мне уже, далеко не двадцать. Впрочем, марши по пересеченной местности, да еще и навьюченным как осел, и тогда в перечень моих любимых занятий не входили. Одно утешение – ноги пока что не натер, а то бы вообще звиздец был. Что, всё – продолжаем движение? Черт. Я бы еще минут пять посидел.

Мы идем от места высадки уже четыре с половиной часа, обходя Сегют по широкой дуге. Дело постепенно движется к вечеру, так что шансы наткнуться на случайных турецких охотников невелики. Да и зачем бы им отходить так далеко от лагеря – дичи здесь полно, только успевай уворачиваться. Вот насчет сторожевых постов – другой вопрос. Но после долгого обсуждения решено, что вероятность их здесь нахождения невелика. Ну так далеко в смысле – возле са́мого-то поселения наверняка есть, днем, во всяком случае. А выставлять посты в совершенно безлюдной, зато кишащей хищниками и прочим опасным зверьем саванне за пятнадцать километров от поселка – это надо быть реальным параноиком, в плохом (медицинском, то есть) смысле. В любом случае у нас есть головной дозор из трех человек, и старшим там идет Миша, который, сдается мне, любого супостата заметит первым. Ну или, по крайней мере, не даст себя бесшумно снять, это уж наверняка.

Траектория движения нашей цепочки понемногу смещается вправо, хотя по идее уже пора бы потихоньку принимать в другую сторону, к Гискару. И темп что-то вырос, перейдя с отметки «походный шаг» на «быстрый». Только давайте без бега как-нибудь обойдемся, а, мужики? Только забега мне сейчас не хватает для полного счастья.

Плоский и широкий холм слева постепенно смещается с «десяти часов» на «девять», а потом и на «восемь». Его, что ли, обходим? Ну вообще-то правильно – идущий по склону человек на фоне неба заметен, как таракан на тарелке. Но спешить-то так зачем? Холм вроде как никуда не движется, стоит себе на месте.

Разгадка приходит несколько минут спустя, когда вдали, на раскинувшейся за холмом равнине, появляется шевелящаяся коричневая полоса. Можно, конечно, достать бинокль и посмотреть, но лень – я и так знаю, что это. Сезонная миграция. Стада рогачей, уходивших весной на юг, возвращаются обратно. Мы сегодня одно такое уже обходили, и еще с борта «Разбоя» парочку видели. А? Ну, разумеется, Глеб назвал, как и «Ушкуй» с «Геноцидом». Шутник, блин. Я предлагал «Арьяварта»[62], но никому не понравилось. Темные люди, что тут скажешь.

Так вот – здешние рогачи хоть и поменьше северных, но взрослые самцы весят за три тонны, а то и под четыре. Самки почти вдвое меньше, но тоже «внушают». Главное же их отличие от северных собратьев – эти сбиваются в какие-то совершенно бескрайние стада, по нескольку сотен голов в каждом, и каждое стадо движется не само по себе, а в какой-то сложной структуре. Не знаю, возможно, это у них только на время миграции, но попадаться на пути такого стада нам не хочется совершенно. Особенно с учетом того, что у них сейчас еще и брачный период начинается, так что самцам тестостерон бьет в мозг со страшной силой. А потом они с той же силой бьют по всему, что недостаточно проворно убегает.

Через пятнадцать минут вновь поступает команда на остановку. Облегченно падаю пятой точкой на траву. Устал. Пару секунд подумав, прикладываюсь к фляжке и делаю глоток воды. Особого толка от нее не будет, конечно, мигом выйдет с потом, но очень уж захотелось. Что, уже встаем? Млять. Сократить дистанцию, перейти на бег? Три раза «млять»! Что творится-то?!

Через минуту, постепенно втягиваясь в новый темп, получаю ответ и на этот вопрос – справа, из-за полоски высоких кустов, сминая их на ходу и втаптывая в сухую землю, появляется еще одно стадо рогачей. Миша хочет нас между ними провести, что ли, пока они не соединились? Ну ладно, пробежимся. Надеюсь, не слишком долго.

Левый берег Гискара, восточнее турецкого поселения

Э-э-фуф! Э-э-фуф!

Наша давно уже сбившаяся в кучу цепочка останавливается, и я немедленно сгибаюсь, уперевшись руками в колени, судорожно втягивая воздух и с трудом одолевая приступ тошноты. Блин, как же мне хреново-то, а… впрочем, судя по задыхающимся хрипам вокруг, остальным если и легче, то ненамного.

Последние полтора часа мы потратили в бесплодных попытках проскочить между стадами рогачей. Бросок, короткий «отдых» быстрым шагом, еще бросок… Чуть не сдох. Ну да еще не вечер, и чертовы зверюги вокруг пока только прибывают в количестве.

Немного отдышавшись, прислушиваюсь к разговору. Саня и Миша крутят головами на триста шестьдесят градусов, пытаясь найти выход. Фролову, кстати, еще хуже, чем мне, приходится, с его-то ногой. Лицо искажено от боли, но темп держит, молодец.

Миша пересохшими губами машинально имитирует сплевывание.

– Не, Сань, не проскочим! Смотри, они сходятся уже!

Он показывает рукой на два стада в четырех сотнях метров слева, постепенно сближающихся друг с другом. Самцы, возбужденные видом соперников, с гневным ревом поднимают к небу четырехрогие головы.

Саня, в очередной раз поморщившись от боли в ноге, неохотно кивает:

– Ладно. Что предлагаешь?

Скворцов разворачивается в другую сторону и тычет пальцем в направлении не слишком высокого, но крутого, с обрывистыми склонами холма, до которого метров шестьсот.

– Надо на холм лезть! Склоны крутые, они не заберутся. Переждем там, пока стада пройдут!

Кстати, о стадах – непосредственно между нами и холмом их нет, но вот по сторонам – в наличии. Более того, позади вожделенного холма – тоже. Так что если мы рассчитываем туда добраться, надо бы поспешить вообще-то. Нет, понятно, что десять вооруженных мужиков при необходимости отобьются от любого стада, но совсем уж лохами турок считать не следует – на наших планах внезапной атаки после такой баталии можно будет поставить крест.

Саня чертыхнулся, оглянулся на уже почти закрывшийся проход к реке и чертыхнулся еще раз.

– А если они неделю так идти будут?!

Миша помотал головой:

– Другого выхода нет! Думай быстрее!

– Ладно! – Фролов оглянулся на остальную группу. – Всем внимание! Бежим к тому холму и залезаем наверх! Бежим быстро, не растягиваемся! Вперед!