Хорошо зная внутриэлитные расклады, генерал Гончаренко, виртуозно играя на противоречиях, выстроил свой имидж не очень далёкого, зато исполнительного вояки, за что и был признан наиболее оптимальной фигурой для всех. Так продолжалось и по сегодняшний день, но что-то подсказывало генералу Гудзе, что с Гончаренко всё было очень и очень не просто. Это была ничем не подкреплённая его личная интуиция, которую еще следовало проверить, если дела обстоят так, как он надеялся, то будет налажено крайне полезное сотрудничество, а если нет, то и суда нет… Проблемы будут решаться каким-то другим путём, а что таковой найдётся, генерал Гудза даже не сомневался. Возможности у него в руках были теперь крайне серьёзные.

Степенно поднявшись из-за своего рабочего стола, генерал Гудза в глубокой задумчивости прошёлся по кабинету и, остановившись возле небольшой статуи Георгия Победоносца, поражающего копьём злобного змия, посмотрел на старинную карту Санкт-Петербурга. Необходимо было решаться, но Гудза всё медлил, в какой-то степени опасаясь предстоящего звонка и последующего после него серьёзного разговора с генерал-полковником Гончаренко. Сотрудничество с таким человеком обещало многое, но и преувеличивать его возможности также не стоило, он ведь был обложен со всех сторон весьма серьёзными ограничениями.

В конце концов, решившись, Гудза прошёл в кабинет связи и набрал только ему известный контактный номер ведущего делопроизводителя Министерства государственной безопасности подполковника внутренней службы Александра Филинова. Вызов пошёл, абонент не отвечал на сигнал вызова, отчего Гудза начал беспокоиться и хотел было уже отключить сигнал вызова, но в этот момент на экране появилось заспанное лицо офицера, с немалым изумлением рассматривавшего Дикого Вепря.

– Здравия желаю, товарищ генерал-лей…

– Оставь, Александр Васильевич, обойдёмся без званий, тем более я уже довольно продолжительное время пребываю в отставке, – прервал офицера Дикий Вепрь.

– Вы хоть и в отставке, но это такая отставка, что любому серьёзному старшему офицеру на зависть. Многим хорошо известно, кто сдерживает армаду вторжения иной расы, пришедшей по наши души, причём сдерживает столь успешно, что у некоторых от зависти давление скачет, а другие от злости зубами скрежещут. Большинство же в восторге готовы вам аплодировать, – выдохнул подполковник и, прикрыв ладонью непроизвольную зевоту, негромко задал вопрос: – Чем могу быть вам полезен, Константин Георгиевич?

– Мне хотелось бы знать, каковы настроения в ближайшем окружении генерала Гончаренко, – спустя несколько мгновений молчания поинтересовался Дикий Вепрь, внимательно всматриваясь в лицо своего собеседника.

– Разные настроения… – хмыкнув, отозвался подполковник, – разные люди, разные структуры, за ними стоящие. Всякие есть, есть и откровенные пораженцы, есть патриоты, и, разумеется, имеют место быть лица прозападно настроенные, а если уж говорить прямо, иностранные агенты влияния. Если говорить о самом министре… даже не знаю. Он вроде и патриот, с одной стороны, а с другой – агентов влияния не убирает, да и от пораженцев пока не избавляется, одним словом, и нашим и вашим получается.

Внимательно выслушав Филинова, Дикий Вепрь раздумывал пару минут, после чего, пристально посмотрев в глаза подполковнику, произнес:

– Александр Васильевич, я не могу тебе приказывать, но хотел бы тебя попросить оказать мне одну услугу. Передай мой контактный номер генерал-полковнику Гончаренко, захочет выйти со мной на контакт, хорошо, а если нет, то и ладно, других найдём.

– Я, конечно, передам, но что дальше? – с многозначительностью всматриваясь в глаза Дикого Вепря, задал вопрос подполковник.

Не став гадать и угадывать, что имел в виду офицер Министерства государственной безопасности, тот напрямик спросил у подполковника:

– Что ты хочешь, Александр Васильевич?

– Я хочу подать в отставку и вступить в ряды вашей армии. Надеюсь, местечко в ней для меня найдется.

– Для тебя, конечно, найдётся в возглавляемом мною Управлении контрразведывательных операций, людей у меня действительно остро не хватает, но не раньше, чем через четыре месяца, ты мне сейчас очень нужен на Новом Санкт-Петербурге. Необходимо решить ряд насущных вопросов с Гончаренко, после чего выходи в отставку и вылетай на Новый Кипр, а там тебя уже будут ждать и доставят на скоростном курьере прямо на Бастион, но это в том случае, если ничего не изменится. Вдруг министр захочет видеть тебя рядом с собой, и пойдешь на резкое повышение. В этом случае его я отговаривать не буду точно, даже не надейся, тут уж с ним сам как-то договаривайся.

– Хорошо, я понял, Константин Георгиевич, – с тяжёлым вздохом отозвался Филинов и, помолчав несколько мгновений, произнёс: – В ближайшие трое суток я в кабинет Гончаренко попасть никак не смогу, но через четверо суток я должен буду принести ему отчёт по делообороту за последние четыре года, подробный такой отчёт. Никогда ещё министр такого на моей памяти не затребовал, а это значит, он что-то весьма любопытное задумал, и вообще, генерал в последние месяцы вроде как притих и никаких телодвижений не учинял, а тут вдруг такой масштабный отчёт…

– Ладно, Александр Васильевич, не буду тебя отвлекать, иди отдыхай, а то растолкал я тебя посреди питерской ночи. После того как отдашь… вернее, если министр аппарат связи возьмет, то сразу в течение двух суток тебе доставят новый, уже более современный.

– До свидания, Константин Георгиевич.

– Будь осторожен, времена нынче сложные…

Попрощавшись с подполковником, Дикий Вепрь отключил аппаратуру спецсвязи и, покинув кабинет, неспешной походкой направился на стадион, где каждую субботу все старшие офицеры Управления контрразведывательных операций, разбившись на две команды, играли в футбол. Командные игры очень хорошо сплачивали собранный по нитке личный состав, чему генерал Гудза уделял самое пристальное внимание. Он и сам, невзирая на возраст, играл наравне с молодыми, и это позволяло держать себя в должном тонусе…

Джереми Хант, более известный под именем Джордж Дюваль, сидел на террасе особняка, окружённого со всех сторон высоченными горами. С террасы открывался изумительный вид на реликтовое изумрудное озеро, но его весь окружающий пейзаж никак не волновал, он был всецело погружён в себя и свои невесёлые размышления. Он прибыл в клуб «Cercle De Lorraine» более трёх часов назад по особому приглашению на исключительно секретное собрание узкого круга лиц, контролировавших Лондонскую школу экономических и политических наук, а также избранных представителей Кестонского института. Вызов был срочный, из-за чего пришлось бросить все дела и немедленно вылететь на место, которое указал дежурный оператор. Он прибыл своевременно, но экстренное заседание по каким-то причинам всё ещё не начиналось.

В связи с чем была вызвана такая спешка, Хант не знал, хотя кое-какие предположения на сей счёт у него вертелись в голове, но делиться с кем-то на эту тему он не спешил. По старой памяти его озадачили собрать, где только возможно, боевые корабли, пусть даже те, которые шли в утиль, годилось буквально всё, но давалось всё это с огромным трудом. Рейдерские группы армады вторжения основательно проредили флоты буквально всех держав и гигантских корпораций, и в открытой продаже практически ничего не выставлялось. Ханту приходилось несладко, выполняя поставленный приказ, чего стоило только желание ряда глав крупнейших корпораций нанять Иностранный легион!