Кроме того, семейство Стилби вывезло гостью в театр, где у них была своя ложа. В Париже классические оперы и пьесы были заменены весьма странными постановками, которые можно было назвать искусством с большой натяжкой, а потому для Эмильенны посещение театра стало воскрешением еще одной почти забытой радости. Правда, девушку немного смущал интерес к ее персоне, проявляемый многочисленными лондонскими знакомыми миссис Стилби, но женщина представляла Эмили как свою родственницу из Франции и не сообщала любопытствующим ничего, кроме имени своей гостьи.

Постепенно возвращаясь к тому образу жизни, который она вела до революции, девушка словно оттаивала и оживала. Взрослые ее качества, за ненадобностью, проявлялись все реже, зато детские черты проступили с особой яркостью. Эмили не нужно было больше принимать решения, самой заботиться о себе, беспокоиться о том, что принесет завтрашний день. Судьба после многочисленных штормов завела ее корабль в тихую гавань, и первое время Эмильенна просто наслаждалась ощущением безопасности, покоем и любовью окружающих.

Каждый день девушки был наполнен новыми впечатлениями. Веди она подобный образ жизни последние несколько лет, вряд ли ей удалось бы оценить всю прелесть своего положения, даруемого знатностью и богатством. Но теперь все было ей внове и каждая мелочь радовала. И именно эта постоянная смена и яркость впечатлений заглушила в сознании Эмили воспоминания об Армане и притупила боль расставания с ним. Девушка не то, чтобы совсем забыла Ламерти, но время, проведенное с ним, стало казаться ей сном. Сложно было однозначно сказать, был этот сон страшным или увлекательным, хотелось ли ей продлить его или, напротив, стоило радоваться пробуждению. Ясно было только одно – желая или не желая того, она проснулась, и реальность наступившего дня вытесняла миражи прошлых сновидений, делая их все более далекими и призрачными.

И если для того, чтобы изгнать образ Армана из сердца и разума во время пребывания в монастыре, Эмильенне приходилось загружать себя работой и молитвами, то в Лондоне их заменили развлечения светской жизни. Временами в вихре новых дел и забав, Эмили все же ощущала грусть и пустоту, но она философски смирилась с этим. Обретя физическую свободу от власти Ламерти, девушка понимала, что для обретения свободы душевной ей потребуется, должно быть, больше времени, чем она провела в его обществе.

Временами Эмильенна невольно сравнивала Армана с Ричардом. Девушка не раз представляла, насколько проще было бы путешествие из Франции в Англию, будь на месте Армана де Ламерти Ричард Стилби. С Диком она бы чувствовала себя в полной безопасной, и даже оставаясь наедине, не тревожилась бы о своей репутации. Впрочем, Ричард никогда бы себе не позволил, например, ночевать с ней в одной комнате, он скорее провел бы ночь на улице. Дик – настоящий рыцарь, с ним так надежно и спокойно.

Не успев пообщаться с Ричардом и одного вечера, девушка начала воспринимать его как старого, близкого друга или даже брата. Похожие отношения связывали ее с кузеном Франсуа – сыном Лонтиньяков. Только Франсуа был на год моложе Эмили, а Дик – почти на шесть лет старше, а потому к первому Эмильенна испытывала слегка покровительственную любовь, а вторым восхищалась, искренне сожалея, что обстоятельства не позволили им расти вместе, наслаждаясь обществом друг друга. Зато теперь эта досадная промашка судьбы исправлена и они могут проводить вместе столько времени, сколько захотят. Тем более, совершенно очевидно, что Дик был от Эмильенны в таком же восторге, как она от него, и ничего не желал больше, чем делить с девушкой любой досуг, посвящая ее во все, что казалось ему важным или интересным.

Наслаждаясь дружеской симпатией с молодым англичанином, Эмильенна с некоторым удивлением вспоминала, что когда-то, в во время их первой встречи, была в него влюблена. Конечно, тогда ей было всего двенадцать лет, а ему – семнадцать. Франсуа ходил за Диком хвостом, во всем беря его за образец, а Эмили тут же наделила англичанина всеми чертами идеального кавалера и втайне от всех решила, что обязательно выйдет за него замуж. Впрочем, чувств своих девочка никак не обнаруживала, лишь старалась произвести на гостя наилучшее впечатление, демонстрируя все свои достоинства, часть из которых, как она позже с удивлением узнала, не так уж восхищает мужчин. Юная Эмильенна пользовалась каждым случаем, чтобы проявить свой ум, начитанность, красноречие. Во всех играх старалась одержать победу, что, зачастую, ей удавалось. И даже когда дело касалось чисто мальчишеских забав, старалась не отставать от Дика и Франсуа. Девочка полагала, что разделяя увлечения своего избранника, она найдет самую верную дорогу к его сердцу, ведь с ней ему никогда не будет скучно.

Однако юноша хоть и был неизменно добр и внимателен к Эмили, никаких романтических чувств не проявлял. А тетя Агнесса однажды, вызвав девочку к себе, высказала свое неудовольствие тем, как племянница ведет себя в обществе гостя. Молодым людям, назидательно вещала мадам де Лонтиньяк, нравится, когда девушка не только скромна, нежна и мила, но, в первую очередь, когда она умеет ценить их достоинства и восхищаться ими, не стараясь их затмить, демонстрируя те же самые умения, и даже превосходство.

Уязвленная Эмильенна тут же заявила, что ей совершенно безразлично, какое она произведет впечатление на Дика Стилби, если он настолько глуп, что жаждет лишь восхищения, вместо того, чтобы искать людей, способных наравне с ним заниматься тем, что имеет ценность в его глазах. После разговора девочка долго недоумевала, как могла тетя Агнесса догадаться о ее чувстве. Иначе, зачем бы ей учить племянницу как вести себя с Ричардом? Но, много позже, Эмили поняла, что тетя, не отличающаяся особой проницательностью, лишь желала на примере гостя научить свою взрослеющую воспитанницу быть любезной и приятной барышней, способной очаровать любого кавалера.

Когда время визита Стилби истекло, девочка, успевшая завоевать если не любовь, то уж точно, дружбу Ричарда очень надеялась, что он напишет ей из Англии, но этого не произошло. Эмили долго ждала письма, грустила, тщательно скрывая свою печаль от родни, но сама ни за что не желала писать Дику. Однако на тот момент Эмильенна была слишком юной, чтобы первое чувство подчинило ее навеки. Обида на то, что Ричард не стал ей писать, и гордость уязвленная тем, что он не оценил ее по достоинству, мало-помалу вытеснили из сердца девочки романтическую привязанность к Дику Стилби, тем более что, несмотря на возраст, вокруг нее кружилось все больше поклонников.

Теперь же, находясь в Лондоне, девушка от души радовалась, что обида на Дика, не ответившего ей взаимностью, была не столь сильна, чтобы перерасти в неприязнь. Конечно же, она уже тогда испытывала к нему лишь братские чувства, но по молодости перепутала их с любовью. Зато, разобравшись в себе, они смогут к обоюдному наслаждению стать лучшими друзьями, а проживание под одной крышей даст их дружбе дополнительные преимущества, поскольку не нужно разлучаться дольше, чем на сон или кратковременные хлопоты.

В конце октября Ричард уговорил Эмильенну отправиться в их имение Лингхилл, расположенное в Эссексе, близ Брентвуда. Миссис Стилби сначала планировала ехать с ними, но потом неотложные дела, требующие личного присутствия, вынудили ее остаться в столице. Молодые люди отправились вдвоем.