Богдан наконец ходит слоном, и настает очередь Стефана чесать нос.

— Я взял его ключи и карточки. Мы нагрузили его кирпичами и скинули за борт, больше его никто не видел. Вернулись в Ньюхэвен, я сказал кузену Стива: спасибо, и забудем об этом. Потом мы со Стивом поехали домой к Джонни, открыли дверь ключом, набили чемодан одеждой, там, знаете, была груда денег, от наркотиков, мы и их взяли, и все ценное, что нашли. Большая часть денег принадлежала Тони, так что я рад был их забрать.

— Сколько денег? — спрашивает Стефан.

— Около сотни тысяч. Пятьдесят я отослал родным Казимира.

— Молодец.

— Остальное я отдал Стиву. Он хотел открыть фитнес-зал, и я решил, что в это дело стоит вложиться. Он хороший парень, без глупостей. Потом я отвез Стива в Гатвик, он улетел на Кипр по паспорту Джонни — никто и не смотрел. Запросто. Стив потом сразу вернулся в Англию по своему паспорту. Я позвонил в полицию — анонимный звонок, но сказал достаточно, чтобы они приняли меня всерьез. Сказал им, что Джонни убил Каза, и они обыскали его дом.

— И обнаружили пропажу паспорта и одежды?

— Вот именно.

— Тогда они проверили порты и аэропорты и обнаружили, что он свалил на Кипр?

Стефан атакует слона Богдана пешкой. Точно как рассчитывал Богдан.

— И они искали-искали Джонни на Кипре, но он исчез, и в конце концов они оставили это дело кипрской полиции. Доказательств, что Джонни кого-то убил, не было, грязных денег в его доме не нашли, так что все в конце концов забылось. Стали жить дальше.

— Однако с Карраном вам пришлось подождать?

— Всегда ждал удобного момента. Просто планировал. Я не хотел попадаться, понимаете?

— Да, полагаю, этого вам хотелось бы меньше всего, — соглашается Стефан.

— В общем, пару месяцев назад я устанавливал охранную систему: камеру, сигнализацию и все такое. И установил все не очень-то правильно. Запись не шла.

— Понятно.

— И я подумал — вот момент и настал. Я мог войти к нему в дом, ключи сделал, никто меня не увидит.

Богдан атакует пешку Стефана, открывая фронт, который Стефану совсем ни к чему.

Стефан кивает.

— Умно.

— Я только вошел — в дверь звонят, дзинь-дзинь, но я был спокоен, не волновался.

Стефан снова кивает и в тихом отчаянии двигает пешку.

— Удачно для вас. А если вас поймают?

Богдан пожимает плечами.

— Не знаю. Не думаю, что поймают.

— Элизабет вас вычислит, старина. Если уже не вычислила.

— Знаю, но она, думаю, поймет.

— Я тоже так думаю, — признаёт Стефан. — А вот с полицией дело другое. Их не так легко очаровать, как Элизабет.

Богдан кивает.

— Поймают — значит, поймают. Но я, думается, организовал неплохой ложный след.

— Ложный след? Как же это?

— Ну, когда мы в ту ночь пришли в дом Джонни, там среди прочего был фотоаппарат, так что…

Богдан прерывается, услышав, как в замке поворачивается ключ. Элизабет закончила свои поздние дела. Богдан прижимает палец к губам, и Стефан отвечает тем же. Она входит.

— Привет, мальчики!

Она целует Богдана в щеку, потом крепко обнимает Стефана. Тем временем Богдан ходом ферзя замыкает ловушку.

— Мат.

Элизабет отпускает Стефана. Тот улыбается, глядя на доску и на Богдана. И протягивает ему руку.

— Он хитрый лис, Элизабет. Первостатейный хитрый лис.

Элизабет смотрит на доску.

— Хорошая игра, Богдан.

— Спасибо, — отвечает Богдан и заново расставляет фигуры.

— У меня есть что рассказать вам обоим, — говорит Элизабет. — Хотите чашку чая, Богдан?

— Да, пожалуйста, — говорит Богдан. — С молоком и шесть ложечек сахара.

— А мне кофе, любимая, — просит Стефан. — Если не трудно.

Элизабет уходит на кухню. Она думает о Пенни — наверное, она уже умерла? Вот к чему в конечном счете приводит любовь. Потом она думает о Джоне, который ложится спать, чтобы не проснуться. Он позаботился о Пенни, но какой ценой? Спокойно ли у него на душе? Он больше не страдает? Она думает об Энни Мадли — как многого той не досталось. Всем настает время выходить из игры. Если уж вступил в нее, нет другого пути, кроме как на выход. Она тянется за темазепамом для Стефана, но удерживает руку, а потом убирает таблетки обратно в шкаф.

Элизабет возвращается к мужу. Она берет его за руку и целует в губы.

— По-моему, пора бы сократиться с кофе, Стефан. В нем столько кофеина. Наверняка тебе это не полезно.

— Как скажешь, — говорит Стефан. — Тебе лучше знать.

Стефан с Богданом начинают новую партию. Элизабет возвращается на кухню, и мужчины не видят ее слез.

Извините, я давно не писала, здесь столько событий. Я поставила крыжовенный пирог, и, думается, вам кое-что будет интересно.

В позапрошлый вторник похоронили Пенни и Джона. Очень тихие похороны, и дождь шел — мне кажется, подходящая погода. Пришли несколько старых коллег Пенни, даже больше, чем ожидалось, если подумать. О них писали в газетах — о Пенни и Джоне. Не совсем как было, но довольно близко к истине. Еще прошел слух, что Пенни дружила с Роном. «Кент сегодня» взял у него интервью, так что он попал в настоящую газету. Из «Сан» тоже хотели с ним поговорить, но об этих Рон и слышать не желал. Сказал им: «Подъезжайте к Ларкин-корт», чтобы им заблокировали машину за неправильную парковку.

Элизабет на похоронах не было. Мы этого не обсуждали, так что больше мне, боюсь, сказать нечего. Я думаю, может, она заранее попрощалась. Должна была, правда?

Я даже не знаю, простила ли она Пенни. Боюсь, у меня ветхозаветные взгляды, по-моему, Пенни правильно сделала. Вслух я этого не сказала бы, но я рада. Надеюсь, Питер Мерсер перед смертью успел понять, что с ним случилось.

Элизабет намного умнее меня и дольше об этом думала, но я не понимаю, как она может всерьез осуждать Пенни за ее поступок. Разве Элизабет не поступила бы так же? Я думаю, да. И думаю, Элизабет это сошло бы с рук.

Но все же я думаю, эта тайна огорчает Элизабет. Жили-были две девочки, Элизабет и Пенни, каждая со своими секретами, и секрет Пенни оказался больше, чем у Элизабет. Наверняка ей стало обидно. Может, когда-нибудь мы об этом поговорим.

Пенни убила Питера Мерсера и всю жизнь скрывала это от Джона. Пока ее не сломила деменция. А Джон, узнав, не мог ее не защитить. Это и есть любовь, верно ведь? Джерри сделал бы это для меня. За то, что Питер Мерсер убил Энни Мадли, Пенни убила Питера Мерсера. Из-за того, что Пенни убила Питера Мерсера, Джон убил Яна Вентама. Так оно и идет, мне кажется. Теперь, по крайней мере, этому конец. Я желаю покоя Пенни и Джону и желаю покоя бедной Энни Мадли. Питеру Мерсеру за все, что из-за него случилось, я желаю только гореть в аду.