– Отлично. Чем быстрее я смогу забрать Энгессу на свойостров, тем скорее я поставлю его на ноги.

– Вот как раз об этом я хотел тебя спросить, –сказал Спархок. – Ты сказала, что у него поврежден мозг.

– Верно.

– Но ведь мозг очень сложен?

– Ваш не такой сложный, как наш, но в любом случаенепростой.

– И ты сможешь исцелить мозг Энгессы на острове?

– Разумеется.

– Если тебе по силам исцелить мозг, значит, ты смоглабы исцелить и сердце. Почему же ты просто не взяла Сефрению на остров и невылечила ее там? Зачем ты явилась в Бересу и пыталась украсть у меня Беллиом?

– Что такое?! – вскричал Вэнион вскакивая.

– Превосходно, Спархок, – сухо сказалаАфраэль. – Я потрясена твоим так-том. С ней все в порядке, Вэнион. Беллиомвернул ее к жизни.

Вэнион с силой грохнул кулаком по столу, затем все же свидимым усилием взял себя в руки.

– Не будет ли кто-нибудь столь любезен сообщить мне,что произошло? – ледяным тоном осведомился он.

– Мы были в Диргисе, – снизошла до объясненийАфраэль. – Сефрения осталась одна в комнате. Явился Заласта и ударил ееножом в сердце.

– Боже милостивый!

– Она здорова, Вэнион. Благодари за это Беллиом. Онабыстро поправляется. Сейчас с ней Ксанетия.

Вэнион метнулся было к двери.

– Ой, да вернись ты! – бросила ему Афраэль. –Как только я доставлю Энгессу на остров и позабочусь о его ране, я возьму тебяв Диргис. Сейчас она все равно спит, а ты и прежде видел ее спящей – и неединожды.

Вэнион слегка покраснел и смутился.

– Ты все-таки не ответила на мой вопрос, –напомнил Спархок. – Если тебе по силам исцелить мозг, почему ты не можешьисцелить сердце?

– Потому что работу мозга, Спархок, можно на времяпрекратить, – со страдальческим видом пояснила она. – Сердце жедолжно биться все время, а а ничего не могу с ним сделать, пока оно такпульсирует.

– А-а, теперь понятно.

– Вы, случайно, не знаете, где я могу отыскатьЗаласту? – зловещим тоном осведомился Вэнион.

– Он, скорее всего, вернулся в Натайос, – ответилаАфраэль.

– После того как я побываю у Сефрении, не могла бы тыдоставить меня в Натайос? Я испытываю настоятельную потребность потолковать сЗаластой.

– Я получу его сердце, – заявила Богиня-Дитя.Вэнион как-то странно взглянул на нее.

– Это домашняя шутка, – пояснил Спархок.

– Я не шучу, Спархок, – мрачно возразила Афраэль.

– Мы не можем отправиться в Натайос, – сказалСпархок. – Там, возможно, Элана, а Скарпа убьет ее, если мы начнеммолотить кулаками в ворота. Кроме того, прежде чем ты решишь что-то сотворить сЗаластой, тебе придется побеседовать с Кхваем.

– Кхваем? – переспросил Вэнион.

– Тиниен рассказал Афраэли, что у Кхвая свои планынасчет нашего стирикского друга. Он хочет ввергнуть его в огонь.

– У меня есть идеи поинтереснее, – угрюмо заметилВэнион.

– Не думаю, мой лорд. Кхвай хочет ввергнуть Заласту вогонь, а не сжечь заживо. Он имел в виду вечный огонь, в котором вечно будетвопить Заласта.

Вэнион задумался.

– Какая славная мысль! – наконец проговорил он.

***

– Госпожа моя, – горячо прошептала Алиэн, –скорее! Заласта вернулся!

Элана надвинула ниже на лоб головной платок и присоединиласьк своей камеристке у окна с треснувшим стеклом. Головной платок, похожий натот, что носят монахини, был идеей Алиэн. Он плотно облегал выстриженную головукоролевы, прикрывая ее горло и подбородок. Платок был не слишком удобен, затоскрывал урон, который нанес ее волосам нож Крегера. Наклонившись, она припала ктреугольному отверстию в стекле.

Худое лицо Заласты было искажено горем, глаза мертвеннозастыли. К нему торопливо подошел Скарпа, в его глазах читалось нетерпение.

– Ну что? – спросил он.

– Убирайся, – сказал Заласта.

– Я только хотел убедиться, что с тобой все в порядке,отец, – неискренне пояснил Скарпа. Он смастерил себе примитивную корону иззолотой чаши. Скарпа явно не сознавал, как нелепо выглядит на его макушке этокособокое украшение.

– Оставь меня! – прогремел Заласта. – Уйди сглаз моих!

– Она мертва? – Скарпа пропустил мимо ушейсмертельную угрозу, прозвучавшую в голосе отца.

Лицо Заласты отвердело.

– Да, – ответил он странно ровным тоном. – Явонзил нож прямо ей в сердце. Сейчас я решаю, смогу ли жить после того, чтосделал. Будь добр, Скарпа, держись от меня подальше. В конце концов, это жетвоя идея. Она так превосходна, что мне может прийти в голову щедро тебянаградить.

Скарпа попятился, и в его безумных глазах мелькнулсовершенно осмысленный страх.

Заласта бросил два слова по-стирикски и вытянул руку соскрюченными, как когти, пальцами. Скарпа схватился за живот и завизжал.Самодельная корона свалилась с его головы, и Заласта неумолимо сгреб его ипритянул к себе.

– Я вижу тебя насквозь, Скарпа, – процедилЗаласта, приблизив свое лицо к лицу сына, – однако в твой хитроумный планвкралась одна крохотная ошибка. Я могу убить себя после того, что сделал сСефренией, но вначале я убью тебя – и смерть твоя будет в высшей степенинеприятной, уж я постараюсь. Я могу убить тебя так или иначе. Я не питаю к тебетеплых чувств, Скарпа. Я считал себя несколько ответственным за тебя, но этогослова ты не поймешь. – Глаза его вдруг вспыхнули. – Твое безумиезаразно, сын мой. Я и сам уже понемногу теряю рассудок. Ты заставил меня убитьСефрению, а я любил ее куда больше, чем когда-либо мог бы любить тебя. –Заласта разомкнул пальцы. – Беги, Скарпа. Хватай свою дешевую игрушечнуюкорону и беги. Я сумею найти тебя, когда решу с тобой покончить.

Скарпа бросился бежать, но этого Элана уже не видела. Глазаее наполнились слезами, и она отвернулась от окна, подавляя горестные рыдания.