Я вытащил Вздох Змея, но еще не доверял вполне своим силам, поэтому предоставил Финану и сыну повести к столу дюжину воинов. Мы с Эдит шли следом.

Ханульф почуял опасность. Да и трудно было не почуять, поскольку все до единого в зале вдруг замолчали, словно языки проглотили. Сакс извернулся на скамье, обнаружил надвигающиеся на него клинки. И Эдит. Он удивленно уставился на нее, потом привстал, но зацепился за лавку, пытаясь обнажить меч.

– Ты и в самом деле хочешь сразиться с нами? – поинтересовался я.

С десяток воинов Финана тоже вытащили мечи. Большинство до сих пор не понимало толком, что происходит, но подчинилось приказу командира, и таким образом Ханульф оказался в кольце. Этельстан вскочил и изумленно уставился на меня.

Ханульф наконец поднялся, пинком повалив лавку, и глянул на дверь. Добраться до нее шансов не было. На один удар сердца мне показалось, что он намерен напасть на нас и умереть в пылу безнадежной битвы один против всех, но потом мерсиец уронил меч. Тот со звоном упал на пол. Ханульф не сказал ни слова.

– Вы все, бросайте оружие, – приказал я. – А ты, – я ткнул в Этельстана, – иди сюда.

Осталось лишь допросить пленников, и ответы не заставили себя долго ждать. Надеялись ли они правдой купить себе жизнь? Парни признались, что являются дружинниками Эрдвульфа, что бежали вместе с ним из Глевекестра и плыли на запад на «Годспеллере» до тех пор, пока не встретили флот Сигтригра. А сейчас пришли в Сестер, чтобы открыть норманнам северные ворота.

– И это должно было случиться сегодня? – задал я вопрос.

– Да, господин.

– Какой знак вы ждете от него?

– Знак?

– Подсказывающий, что пора открывать ворота.

– Сигтригр приспустит свой стяг, господин.

– И тогда вы должны перебить всех, кто встанет у вас на пути, и отпереть врагу ворота? – уточнил я.

Ханульф ничего не ответил, но младший, мальчишка, заблеял жалобно:

– Господин!

– Цыц! – рявкнул я.

– Мой сын не… – попробовал один из мерсийцев, но смолк, когда я глянул на него. Парнишка зарыдал. Ему было едва ли больше четырнадцати, насилу пятнадцать, и он знал, какая жестокая судьба его ждет. Я был не в настроении прощать. Эти пятеро не заслуживали пощады. Исполни Ханульф задуманное, Сигтригр ворвался бы в Сестер и почти всех людей, и моих, и Мереваля, ждала бы лютая смерть.

– Принц Этельстан! – позвал я. – Подойди сюда!

Мальчишка пересек зал и встал напротив меня.

– Господин?

– Принц, эти люди были в числе тех, кого послали пленить тебя в Аленкастре, – сказал я ему. – Они собирались сдать врагу Сестер. Тебе предстоит определить им меру наказания. Осферт, принеси своему племяннику кресло.

Осферт притащил первое попавшееся ему.

– Не это, – возразил я и указал на самое большое в зале, видимо то, на котором восседала Этельфлэд во время пребывания в бурге. У него имелись подлокотники и высокая спинка, и оно очень напоминало трон, поэтому я усадил Этельстана в него.

– Однажды, – обратился я к нему, – ты можешь стать государем этого королевства, и тебе нужно учиться ремеслу короля, как ты учишься ремеслу воина. Так вот сейчас тебе выпал случай явить правосудие.

Этельстан уставился на меня. Совсем еще ребенок.

– Правосудие? – нервно произнес он.

– Правосудие, – повторил я, глядя на пятерых мерсийцев. – Тебе предстоит жаловать за подвиги золотом или серебром и наказывать за преступления. Вот и яви правосудие.

Мальчик нахмурился, глядя на меня, словно решая, всерьез я говорю или нет.

– Они ждут, – резко напомнил я. – Мы все ждем!

Этельстан посмотрел на пятерых. У него перехватило дыхание.

– Вы христиане? – спросил он наконец.

– Громче, – потребовал я.

– Вы христиане? – На этот раз голос его не дрогнул.

Ханульф покосился на меня, как бы прося избавить от этой глупой забавы.

– Отвечай принцу! – велел я ему.

– Мы христиане, – с вызовом заявил он.

– И тем не менее согласились помочь язычникам овладеть этим городом? – уточнил Этельстан.

– Мы исполняли приказ своего господина, – ответил Ханульф.

– Ваш господин – изгнанник, – заявил Этельстан, и возразить на это Ханульфу было нечего.

– Твой приговор, принц? – потребовал я.

Этельстан нервно облизнул губы.

– Они должны умереть, – выдавил он.

– Громче!

– Они должны умереть!

– Еще громче! – приказал я. – Обращайся к ним, не ко мне. Смотри им в глаза и огласи свой приговор.

Пальцы мальчика впились в подлокотники так, что побелели костяшки.

– Вы должны умереть, – объявил он пятерым. – Потому что вы предали вашу страну и вашего Бога.

– Мы… – начал было Ханульф.

– Тихо! – прикрикнул я и посмотрел на Этельстана. – Быстро или медленно, принц? И каким способом?

– Способом?

– Принц, мы можем повесить их медленно, – пояснил я. – А можем повесить быстро. Или предать мечу.

Мальчик закусил губу, затем снова повернулся к пятерым мерсийцам.

– Вы умрете от меча, – твердо сообщил он.

Четверо старших потянулись за оружием, но опоздали. Всех пятерых схватили и вытащили на улицу, на серый свет утра. Там люди Мереваля сняли с них доспехи и одежду, оставив только грязные рубахи, доходившие до колен.

– Приведите нам священника! – взмолился Ханульф. – Ну хотя бы священника!

Священник Мереваля, по имени Виссиан, взялся читать над приговоренными молитву.

– Не слишком долго, отче, – предупредил я его. – Нас еще дела ждут!

Этельстан наблюдал за мерсийцами, которых поставили на колени.

– Я сделал правильный выбор, господин? – тихо спросил он у меня.

– Когда ты начинал упражняться с мечом, то чему научился прежде всего?

– Отбивать.

– Отбивать, – согласился я. – А чему еще?

– Отбивать, делать замах и выпад.

– Ты начинал с этих простых вещей, – напомнил я. – То же самое и с правосудием. Это решение было простым, поэтому я и предоставил тебе его сделать.

– Простым? – Он нахмурился, глядя на меня. – Отнять жизнь у человека? Отнять жизнь у пятерых?

– Они предатели и находятся вне закона. Какое бы решение ты ни принял, их все равно ждала смерть. – Я смотрел, как священник касается лбов приговоренных. – Отец Виссиан, дьявол не ждет, пока ты тут растрачиваешь время! Поторопись!