Сама Амелия была ничуть не спокойнее. Дни ее были заполнены всевозможными мелкими хлопотами, связанными с приготовлениями к свадебной церемонии, а по ночам она мечтала о том, что и как будет происходить между ней и Томасом, когда они наконец останутся вдвоем в супружеской опочивальне.

И вот, когда она уже начала сомневаться в том, что их бракосочетание вообще когда-нибудь состоится, этот день все-таки настал: Габриэлла и Джульетта вместе с горничной хлопотали над Амелией перед отъездом в церковь.

Когда невеста спускалась по парадной лестнице, у подножия которой ее ожидал Раф, она увидела в глазах брата такие сильные эмоции, что у нее невольно сжалось сердце. В эту минуту она была рада тому, что они с Томасом отказались от поспешной свадьбы по специальному разрешению. Раф заслужил выдать ее замуж как должно, со всеми церемониями, подобающими их положению в обществе. Амелия искренне сожалела бы, если бы ей пришлось лишить его этого удовольствия.

Герцог Хантли наклонился к сестре и поцеловал ее в щеку.

– Ты выглядишь просто потрясающе! – от души порадовался он. – Мне, право, не верится, что я не сплю и все это происходит на самом деле.

– Мне тоже, – призналась Амелия. – Это чудо, разве нет?

В ответ Раф сдержанно кивнул, даже не пытаясь скрывать слезы, скопившиеся в уголках его глаз.

– Пойдем? – Он протянул сестре руку.

Она с удовольствием оперлась на нее и позволила брату вывести ее из Хантли-хауса навстречу будущему, которое ожидало ее у церковного алтаря.

Церемония бракосочетания прошла быстрее, чем ожидала Амелия. Впрочем, она ничуть не огорчилась по этому поводу. После завершения церемонии они насладились великолепным завтраком в узком кругу родственников и друзей в отдельном зале ресторана «Рулз». Все происходило будто во сне. Амелия потом никак не могла припомнить, что же она ела, кроме свадебного торта (он оказался просто восхитительным). Затем супруг увел ее – сославшись на то, что они оба утомились, чему, разумеется, никто не поверил. Теперь они вдвоем ехали в отель «Мивартс», расположенный на Брук-стрит, – Томас заказал там номер люкс для их первой брачной ночи.

– Ты готова? – спросил Ковентри.

Он сидел рядом с ней в карете – их карете – с герцогским гербом на дверцах.

– Целиком и полностью, – заверила супруга Амелия, вполне уловив смысл его вопроса.

– А Габриэлла рассказывала тебе о… о том, что тебя ожидает?

– Рассказывала. – Амелия не смогла сдержать улыбку: ее муж явно стеснялся говорить на эту тему.

– Вот и хорошо. – Томас облегченно вздохнул. – Меня это беспокоило, ведь у тебя нет матери, с которой ты могла бы обсудить такие дела. А мне меньше всего хотелось бы тебя напугать.

Амелия почувствовала, что он нервничает не меньше ее, готовясь к тому, что должно вскоре произойти между ними. Это ее растрогало, и она немного подвинулась – так, чтобы они могли смотреть друг другу в глаза.

– Тебе не стоит об этом беспокоиться. Вспомни, что я выросла в окружении шлюх и сутенеров и определенные представления о том, что происходит между мужчиной и женщиной, имелись у меня еще до того, как Габриэлла меня просветила и показала довольно интересную книжку.

– Книжку? – Глаза Томаса округлились от удивления.

– Там даны весьма колоритные описания различных позиций. Дополненные рисунками. – Амелия не смогла сдержать улыбку при виде его изумления. – Так что, может быть, это мне следует обучить тебя одному-двум фокусам?

У Томаса раздулись ноздри, и он впился поцелуем в ее губы. Герцог лобзал жену с откровенной страстью. Его руки блуждали по ее телу, гладили, ласкали, пока она не начала извиваться от жгучего желания.

– Четыре недели, – прошептал он ей на ухо. – Можешь ли ты себе представить, как чертовски я мучился все это время?

Амелия кивнула, чувствуя, как нарастает в ней удовольствие и разгорается огонь желаний, которые вот-вот можно будет удовлетворить.

– Могу, – призналась она, – потому что и сама испытывала то же самое.

Томас застыл, вглядываясь в ее глаза и осознавая смысл сказанного. Карета покачнулась на повороте, и он опустил руку, дотянувшись до места, которое так в этом нуждалось. Уверенное прикосновение – и доходящее до боли раздражение сменилось отчетливым наслаждением. Откинувшись на спинку сиденья, Амелия облегченно вздохнула:

– Да!

Томас смотрел на нее, не отрываясь, и все крепче прижимал свою руку к заветному месту.

– Скажи, как ты себя чувствуешь, – попросил он, перемещая ладонь выше.

– Восхитительно! – призналась Амелия, вздохнув.

Его губы коснулись ее лица, и дыхание Томаса согрело ее щеку.

– Я мечтал о тебе каждую ночь с тех пор, как увидел, Амелия, – о том, как ты будешь стонать и метаться в моих объятиях.

Еще один поцелуй, еще одно прикосновение – и она уже молила его продолжать, не останавливаясь.

– Похоже, пришло время исполнить свои мечты.

Томас прижал ладонь к ее юбкам еще сильнее, и Амелия выгнулась навстречу его руке, прикосновение которой заставляло ее дрожать и вызывало волны жара, распространявшиеся по всему телу и взрывавшиеся острым наслаждением. Она изо всех сил прижала его руку, содрогаясь, наслаждаясь каждым упоительным мгновением этой минуты. Томас не отпускал ее, пока напряжение у обоих не спало, сменившись умиротворенным покоем.

– Ты великолепна, – проговорил он, когда карета остановилась.

Томас в мгновение ока выскочил на тротуар и подал Амелии руку. Ему не терпелось остаться со своей супругой наедине – это было видно по его стремительной походке. Через пять минут их провели в заказанный герцогом номер.

Слуга, который занес их чемоданы, удалился, и дверь за ним защелкнулась на замок. Амелия ощутила подступающее волнение.

– Здесь просто чудесно, – проговорила она, выглядывая из окна.

Не стоило ей упоминать о книге и о том, что ей кое-что известно об искусстве любви. Теперь Томас станет ожидать от нее некоторой опытности, которой не было и в помине.

– Лучше и быть не может, – пробормотал в ответ Томас, подходя к ней сзади.

Амелия почувствовала его руку на бедре, и его губы коснулись ее шеи. Она резко выдохнула, и от этого заколыхались легкие газовые занавески.

– Томас, нас же могут увидеть, – упрекнула его Амелия.

– Если тебя это так волнует, жена моя, то отойди от окна, ибо я хочу сделать тебя своей и не намерен больше ждать ни секунды. – Герцог легонько прикусил мочку ее уха, и внутри у Амелии все заныло от сладкого ожидания.

Ее волнение сразу же улетучилось, как только Томас повернул ее к себе и, крепко обняв, впился в губы долгим-долгим поцелуем. Все мысли тотчас же вылетели у Амелии из головы. Его руки скользнули по ее телу. Долгий глубокий поцелуй свидетельствовал о том, что герцога охватывает непреодолимое желание. Его руки скользнули по ее спине, и Амелия вдруг обнаружила, что платье спадает с ее плеч. Просто непостижимо, как он сумел расстегнуть все эти многочисленные пуговки, а она этого даже не заметила. Да это и не важно: ее тело настойчиво требовало более тесного слияния. Ей хотелось ощутить прикосновение его кожи, хотелось той интимной близости, которая вот-вот за этим последует.