Эсбар выпустила меч, окинула чужачку взглядом:

– Вижу.

Йеда заворчала:

– Я хотела с тобой поговорить. Наша гостья уже насмотрелась?

Тунува чуть нахмурилась при виде лица подруги. Впервые за тридцать лет она не понимала его выражения.

– Да, – сказала она. – Вернемся домой.

Всю дорогу к обители Тунува не могла расслабить плечи. Она посматривала на Эсбар в надежде перехватить ее взгляд, но та ни разу не оглянулась. И челюсти сцепила, как кирпичи, скрепленные известкой.

Канта держалась за Тунуву и молчала. Ее длинные пряди задевали плечи обеих.

К закату они добрались до прохода под старой смоковницей. Эсбар стала спускаться, Йеда нырнула следом, а Тунуву остановила Канта.

– Надеюсь, я не наделала беды, – встревоженно проговорила она. – Извини, если что, Тунува.

– Все хорошо, – ответила та с уверенностью, какой не находила в себе. – Долг зовет.

– Понимаю. Спасибо, что доверилась мне. Если захочется поговорить – про сына или о чем еще, – я здесь, пока настоятельница меня не прогонит. Знаю, я не сестра, но подругами мы могли бы стать?

– Да. Доброй ночи, Канта.

– Доброй ночи.

Они разошлись. Тунува отправила Нинуру к реке и вернулась к себе в солнечную комнату, где Эсбар ждала ее на кровати, которую они так часто делили. Она зажала ладони между колен.

Тунува остановилась в дверях.

– Нам давно не приходится ничего опасаться в Пуще, – с вопросом в голосе проговорила она.

– Я не леса боюсь.

– Канты?.. – Тунува села рядом. – Эсбар, за столько лет ты не уверилась, что я сумею постоять за себя?

– Тува… – В пристальном взгляде Эсбар блестел металл. – Ты понятия не имеешь, кто она и на что способна. Пока не узнаем о ней больше, никому не следует оставаться с ней наедине. Зачем рисковать?

– Затем, что мне ее жаль. Ты только представь, Эсбар, – лишиться дерева…

Между ними повисла зыбкая тишина.

– Ты решила, что она поймет твое горе, – сказала наконец Эсбар. – Может быть, лучше, чем понимаю я.

Она старалась скрыть потрясение, но Тунува его заметила.

– Эс, – Тунува сжала ее руки. – Нет, любимая. Я не о том думала. Просто Канта пережила страшную боль. Ты знаешь, ты ведь видела меня, когда Нин принесла меня тебе, как опасно оставаться наедине с таким горем. Прошу, дадим ей хотя бы надежду.

Эсбар всмотрелась в ее лицо. Тунуве померещились ее полные ужаса глаза в ту дождливую ночь.

– Если тебя это утешит, Тува, – сказала она. – Я всегда желаю тебе счастья.

Она поднялась.

– Поспи здесь, – предложила Тунува, встав вместе с ней. – Я, может, много недель тебя не увижу.

– Я нужна Сагул. Она уже не может удержать в себе пищу и повернуться без помощи не может, – коротко ответила Эсбар. – Мы с Денаг сменяемся при ней – одна днем, другая ночью.

– Ты мне не говорила, Эсбар, – тихо шепнула Тунува. Подруга кивнула. – Денаг выяснила, в чем причина?

– Она предполагает… зловредное разрастание где-то в животе. По-видимому, такие могут незаметно развиваться по многу лет, а от первых признаков до смерти проходят считаные недели.

– От этого есть средство?

– Нет.

Тунуву охватило раскаяние. Занятая мыслями о Сию, она не заметила, какой груз лег на Эсбар, а у той – тени под глазами, забота гнет плечи.

Когда Эсбар шагнула к выходу, Тунува поймала ее за руку:

– Эсбар… Случись что, пока меня не будет, ты готова. Ты готова с того дня, как Сагул тебя выбрала.

Эсбар смягчилась:

– Возвращайся скорей. – Она нежно поцеловала ее в губы. – И пожалуйста, невредимой.

Дверь за ней закрылась. Тунува опустилась на кровать, придавленная многими наслоениями печали.

Нинуру, словно почувствовав ее сердечную тревогу, протиснулась в щель и легла рядом, на место Эсбар. Утешившись ее теплом, Тунува уплыла в сон и видела Эсбар, которая на этот раз топила ее в меду.

Глубокой ночью она проснулась – думала, опять вся в поту, как нередко бывало в последние годы, но кожа была сухой. Нинуру вскинула голову, навострила уши.

Тунува толкнула ее в бок:

– Нин?

Ихневмон нюхал воздух.

– Пахнет черной горой, – сказала Нин. – Тайным огнем.

Теперь почуяла и Тунува. Вслед за Нинуру она вышла на балкончик. Увидела, как погасла и снова загорелась россыпь звезд. В такой темноте только магичка могла различить спускающуюся тень.

Не тратя времени на раздумья, она бросилась в коридор. Нинуру не отставала.

В палате Невест пахло рвотой. Сагул спала. При свете своего огня Тунува увидела на циновке Эсбар, опустившую голову на валик.

– Эсбар! – Тунува растормошила ее. – Извини, любимая.

– Тунува?

– Что-то проникло в долину. Нинуру говорит, пахнет горой Ужаса.

Эсбар села, выхватила из-под кровати меч.

– Приведу Денаг, – сказала она. – Созови малый отряд.

Тунува прошла по обители, выбирая тех, на чье молчание могла положиться. Первой – Хидат, затем Изи Тамутен (она заботилась об ихневмонах) и Имсурина, которого застала за кормлением Лукири из соски.

– Имин, – негромко позвала Тунува, – идем со мной.

Тот передал ребенка другим мужчинам. Тунува послала Балага позаботиться о Сагул.

Освещая темноту своими огнями, отряд спустился в долину. Имсурин, не имея собственного светоча, шел в середине. Тунува придерживала его за плечо, чтобы не оступился.

Внизу она доверилась чутью. Все подняли огоньки над головой, чтобы осветить широкий круг. Увидев, что лежит у подножия дерева, Тунува встала как вкопанная.

– Хидат, – сказала она, – совсем как те камни, что мы видели.

– Да. – Хидат наложила стрелу на тетиву. – Откуда это здесь?

– Кто-то принес его к дереву.

Нинуру тянула носом воздух.

– Очень похоже на вулканическое стекло, – заметила Изи, встав на колени рядом. – Странно.

Эсбар обнажила меч:

– Посмотрим, что там внутри.

– Осторожней, Эсбар, – предостерег Имсурин. – Я чую неладное.

Тунува подняла копье. Эсбар обошла камень по кругу, отыскивая слабое место, – не нашла и просто рубанула с размаху. Клинок с отчетливым «кланг» скользнул по поверхности, рассыпав во все стороны искры. Эсбар попыталась колоть, потом пилить – с тем же успехом.

– Дай я попробую, – сказала Тунува.

Эсбар посторонилась. Тунува медленно подтянула рукав, поднесла руку к пышущему жаром камню и сделала то, на что не решилась в долине Яуда.

Она коснулась его голой рукой.

Над головами вспыхнули и засверкали плоды. Камень под ее рукой раскололся, от ладони к пальцам прошла трещина. Из нее вырвался горячий пар, за ним пробились свет и зловоние, какое исходило из горы Ужаса.

– Тува, назад! – крикнула, отступая, Изи.

Тунува окаменела. Она смотрела в разбитое зеркало, на жизнь и смерть, на все, что понимала и чего не могла понять.

Ее оттащила Эсбар. Тунува уставилась на обожженную руку – ладонь вся была изрыта крошечными красными ямками. Похоже на отпечаток пчелиных сот. Никогда в жизни никакой жар не причинял ей вреда.

По валуну разбегались трещины. Он вздувался, дергался, раскачивался, поверхность шла рябью, словно вода. Имсурин вскинул топор, который носил при седле.

Камень вздулся с одного боку, его проткнуло изнутри что-то острое. Даже магическое зрение не помогло Тунуве понять, что она видит. Два рога – как из надраенного чугуна. Раздвоенное копыто и еще одно, крошащее плотную скорлупу. Пышущие