поручить Алексею Орлову разобраться с самозванкой. Как? Лучше всего, конечно, вывезти её в Россию. Напомним, Пётр Первый то же самое поручал своим сатрапам в отношении царевича Алексея, и ни у кого это не вызвало ни малейших протестов.

Теперь посмотрим, что сделал Орлов, и попробуем представить, а что другое он мог сделать, чтобы не навлечь на себя гнев и презрение западников и прочих хулителей и в самой России, и тех, кто всегда стоял на страже интересов? Императрица прямо заявила в письме к нему о том, что надо сделать с Таракановой:

«Если возможно, приманите её в таком месте, где б вам ловко было посадить её на наш корабль и отправить сюда. Если же не удастся, требуйте от властей выдачи сей твари. А если те откажутся, бомб несколько в город метать можно».

Отважной и твёрдой была государыня, жёстко отстаивала честь и достоинство России. Отчего ж и не метнуть бомбы для нравоучения? Пусть знают, что шутки с Россией не годятся, плохи такие шутки для шутников.

Легко себе представить всю серьёзность положения, если императрица давала разрешение на применение корабельной артиллерии для склонения властей итальянских к выдаче самозванки.

1774 год… Алексею Орлову 37 лет. Статный красавец. Богатейший в России человек, граф, генерал, знаменитый победитель турок при Чесме.

Самозванке уже предлагал руку и сердце один польский вельможа из конфедератов. Ведь самозванка – проект польских конфедератов, пытающихся свалить императрицу Екатерину, вернуть времена, когда польские паны гуляли по русским просторам, грабили, убивали. Польша с той поры уже не та, потеряла свою силу и своё значение. Но озлобление тем выше. Да и на стороне её извечные враги России.

Русский писатель XVIII века Павел Иванович Мельников-Печерский, автор знаменитых романов «В лесах» и «На горах», в очерке «Княжна Тараканова и принцесса Владимирская» отметил:

«Время появления самозванки весьма знаменательно: оно явилось непосредственно за первым разделом Польши и одновременно с Пугачёвым. Близкие сношения её с поляками, уехавшими за границу, особенно же со знаменитым князем Карлом Радзивиллом, коронным генеральной конфедерации маршалом… не оставляют сомнения, что эта женщина была орудием польской интриги против Императрицы Екатерины II. Об этой самозванке писали иностранцы с разными, по обыкновению, прикрасами. Они-то и утвердили мнение, будто эта женщина действительно была дочерью императрицы (Елизаветы Петровны. – Н.Ш.), имевшею законное право на русский престол…»

Далее автор говорит о том, что и небезызвестная картина исторического живописца Константина Дмитриевича Флавицкого (1830–1866), по его словам «заслуживающая, по отзывам знатоков, большую похвалу в отношении художественном и удостоенная Академией заслуженной награды, ещё более распространила в публике уверенность в истине небывалого происшествия, придуманного досужими иностранцами, писавшими много разнообразного вздора об Екатерине II».

Итак, вздор-то вздором, но на чём же основан он?

Действительно ведь была некая авантюристка, предназначенная ненавидевшими Россию поляками для новых агрессий против Русского мира. Точно так же действовали по замыслам тёмных сил, на средства Европы, и оба Лжедмитрия, и агент Римской католической церкви воспитанник Венецианской военной школы Болотников, и Пугачёв.

Княжна Тараканова. Художник К. Д. Флавицкий

Надвигалась новая гроза. И важным звеном в цепи новых агрессий была самозванка, которая открыто заявляла претензии на русский престол. Она говорила о том, что Пугачёв едва ли не её посланец, что она готова продолжить начатое им дело. И не просто говорила, издавала манифесты, писанные теми, кто руководил её действиями, направляя подмётные послания правителям западных стран с призывом выступить против императрицы Екатерины II и отобрать престол. Авантюристка переписывалась с турецким султаном, прося поддержки. Образ жизни при этом вела самый весёлый, что требовало средств, значительно больших, чем могли выделить ей конфедераты.

Её соглядатаи и наставники достаточно знали историю, чтобы понять, сколь могут дела их антироссийские стать полезными для Ватикана. Ведь в годы Смутного времени все нашествия Лжедмитриев поддерживались и морально, и материально Римской католической церковью, всегда враждебной России. Вот и княжна-самозванка отправилась в Италию, чтобы заручиться поддержкой папы римского, ну и конечно, вытрясти из него денег и на борьбу, и на развлечения. Польские конфедераты не спускали с неё глаз, но она и сама постепенно обретала опыт борьбы за грядущее своё благополучие. Наивно думать, что она собиралась выступить против императрицы Екатерины по идейным соображениям.

Итак, государыня поручила Орлову либо принудить местные власти выдать самозванку, либо выкрасть её и привезти в Петербург.

Орлов не спешил. Он прибыл с флотом своим к берегам Италии. Есть данные и такого характера – не Алехан искал встречи с самозванкой, а она сама решила выйти на контакт с ним, скорее всего, по совету своих соглядатаев, которым уже было известно, что Григорий Орлов удалён от двора, а следовательно, Орловы отодвинуты от горнила государственной власти, по поводу чего обижены на Екатерину.

Княжна-самозванка сама написала письмо Орлову. Она знала, что её красота сводит с ума мужчин. Надеялась, что и на этот раз она сделает своё дело. Ну и Орлов, потеряв голову. Даже хвастливо заявляла, что Орлов принесёт ей «российский трон на острие собственной шпаги».

Красива ли была самозванка? Орлов так описал её: «Рост невелик, худощава, ни смугла, ни белолица, веснушчата; имеет тёмные волосы и тёмно-карие глаза…» На Западе свои мерила красоты. Те особи женского рода, что там считаются красивыми, в России вряд ли привлекут внимание.

Екатерине Орлов писал: «Я навязал бы ей камень на шею, да в воду».

Но императрице необходимо было заполучить самозванку живой, чтобы выяснить многие обстоятельства дела. Важно было понять, откуда всё-таки исходит угроза трону российскому.

Когда цель кажется достижимой – вот только руку протяни – так хочется протянуть руку. Аферисты, самозванцы часто теряют способность мыслить здраво, когда вдруг перед глазами возникает необыкновенная возможность ускорить желаемое.

А тут всё, как казалось, складывалось великолепно.

Орлов прибыл в город, где поселилась самозванка. Произошла встреча, затем другая… Сердце самозванки, быть может, впервые в жизни было разбито. Она влюбилась по-настоящему. И показалось ей, что Орлов отвечает взаимностью. Мало того, он сразу объявил о том, что верит ей, признаёт в ней дочь императрицы Елизаветы Петровны. Он снял ей шикарный дом в Пизе, где происходили их жаркие встречи.

Так зарождаются мечты… Спектакль разыгран как по нотам. Орлов ухаживает необыкновенно красиво, весь город сначала удивляется, потом любуется и восхищается великолепным романом.

А слухи множатся. Вот уж все говорят о том, что императрица российская очень гневается на своего генерала. Как так? Роман с той, которая хочет низложить её с трона! О том, что Орлов не сам влюбился,