Как все это будет?

Вот этого Николай не знал. Мог только предполагать.

Сначала надо сделать из Веры – мага.

Для этого надо принести в жертву одного ребенка – и запустить «девичий круг».

Силы сливаются в Веру, и в жертву приносится еще трое детей. Это позволяет открыть святилище (прошлый раз не рассчитали, с девушками получилось в самый раз, а вот детей не хватило). После открытия в жертву приносятся еще двое детей.

Один – для Веры, один для Виталия.

Они получают свое… да, детей хорошо бы с запасом. И после этого – все свободны, всем спасибо.

Капище? Или святилище, кому как больше нравится?

А что с ним будет? Волхвы почуют свою силу, придут рано или поздно – и разберутся. Это их епархия… в прямом смысле слова.

Заговорщикам оно впредь не нужно, они свое получили, чего еще?

Зачем прессовали волшебников?

И это просто.

Перелить силу можно только от того, кто ей обладает. При этом самого волшебника можно запугать, можно принудить, но… получится крайне плохо. С той же Прасковьей?

Все сделала старая ведьма, чтобы силу не отдать.

А с самой Ириной?

Тоже не получилось, хотя и причины там были другие.

Маргарита?

Будете смеяться, но – да. Ей хотелось замуж за вампира. За верховного. Начиталась детка книжек – хоть бы подумать, кто ж на капусте женится?

Или на козе, если так живое существо нужно, на курице… да хоть и на яйце! Ладно еще однополые браки – ежели кому вымереть охота, это их сугубо личные проблемы. Но даже в толерантной Европе не додумались разрешать браки с животными. Или с рыбами, к примеру.

Интересно, есть ли такое извращение – акулофилия? И если да – как к нему относятся акулы? Наверное, сугубо положительно…

Виталий и подсказал, что делать, и подручного предоставил.

Да-да, того недооборотня. Вампиры умеют с ними управляться. Они и с оборотнями, кстати, могут… оборотни в большинстве своем волки, а волк – извечное вампирское животное. Вот оборачивались бы в зайчиков, таких симпатичных, беленьких – или в кошечек, и проблем бы не было.

Кирилл показал Ирине кулак.

Но вытравить из головы ведьмы образ стаи белых и пушистых оборотней (с розовыми и голубыми бантиками на шеях, с длинными ушками) так и не смог.

Поэтому раздражали колдунов и ведьм, чтобы определить их слабое место. А не удастся – так найти родственников. Те, не имея представления о своей силе, и отдадут ее, и в ритуале с ними будет проще.

Сила-то у них есть, но спящая. Рецессивная, если хотите. При определенных условиях она может активироваться (при угрозе жизни, к примеру), но может и не сработать. Вера и Виталий собирались позаботиться, чтобы не сработало.

Родственников они нашли, даже набрали с запасом для ритуала… кто-то обо… обломал им всю малину. Пришлось восполнять девушками.

Кольцо?

Да, Виталий увлекся одной из этих… малявок.

Магистр употребил другое слово, но это было уже вовсе хамство. Пока у них хватало потенциальных жертв, он собирался эту девку обратить в вампира.

Да, такое тоже возможно. Хотя есть оговорки и свои тонкости.

К примеру, если вампир сильный, он может сделать младшего вампира – птенца. Воспитывать его, кормить, учить, получить через …дцать лет полноценного партнера.

При условии, что они друг другу не осточертеют, не разбегутся, не убьют друг друга – и да.

На несколько «птенцов» вампира просто не хватит. Это как с коровой – молока может хватить на двоих, но не на двадцать человек. А вампир, увы, далеко не корова.

Виталий ее обратить не мог. Но после ритуала планировал.

Влить сил, инициировать, ну и воспитывать на свой лад. Почему нет?

Любовь к капусте не практикуется? А что, извращенцы встречаются только среди людей? Среди вампиров их ничуть не меньше.

Любовь?

В каком-то смысле Вера уже не любила магистра.

Она его любила в юности. Любила, пока он пытался сделать ребенка. Любила, когда сделал. Любила, когда женился. Любила даже когда он отослал сына, еще любила.

А вот когда он завел себе любовницу после отъезда мальчишки – что-то и лопнуло. Кончилось терпение, ушла любовь. И захотелось… мщения?

Расквитаться за все?

Даже не так.

Стать молодой, красивой и жутко мощной ведьмой (да, жертвы были взяты с запасом), а потом показать всем кузькину мать. Казалось бы, дешевые амбиции, а сколько наворотили ради них? Так ведь всякое бывает. И не обязательно по трупам идут великие люди и к великой цели. Как повезет. Как получится…

Иногда и самые обычные, казалось бы, серые посредственности способны своротить горы и осушить моря. И если их не остановить…

Кровью все умоются.

Вытряхнув все это из Веры, магистр собирался связать ее и…

Сдать властям?

Нет. С ней произошел бы несчастный случай.

Но Николай просто не успел.

Как Вера смогла освободиться? Наверное, у нее был какой-то амулет. И она нанесла удар, стоило ему отвернуться.

Дальше – все.

* * *

В прозекторской было темно и тихо.

Некромантка, ведьма и оборотень сидели на краю прозекторского же стола, с которого убрали мертвое тело, и мрачно курили, передавая друг другу сигарету.

Первой высказалась именно некромантка.

– Сопляк. Дурак.

И сказать ей, что о мертвых либо хорошо, либо… никто не осмелился. Потому что это была чистая правда, а продолжение поговорки звучало: ничего, кроме правды.

Смерть не отменяет глупости и самонадеянности.

Сам допустил, сам довел ситуацию, сам заплатил… и где теперь искать эту стерву?

Где искать вампира?

Этого магистр узнать и не успел.

– Будем делать, что должны, – подвел итог Кирилл.

– А куда мы денемся? – грустно вздохнула Ирина.

– Зайдете потом ко мне, я вам парочку хороших игрушек дам, – почти приказала Эмма Марковна.

– Вампир? – прозорливо догадался Кирилл.

Некромантка оскалилась. И Ирина как-то очень четко поняла – если вампир сунется к старой даме, та его на фарш переработает. Без помощи мясорубки.

– Вампир…. Будет волку на холку.

– Нам обоим заехать – или я могу один?

– Можешь один. Потом передашь все девочке – и нормально. – Эмма Марковна покосилась на Ирину. – Сила у нас разная, мои приемы не то что не подойдут, даже навредить могут. А что могло бы пригодиться, за два часа не освоишь.