***

В первую субботу мая мы с Ксэнтусом сидели за столиком в кафе «Ундина», пили коктейли и наслаждались заслуженными выходными. Нам было что отметить. Этим утром Амандус прилюдно обнародовал информацию о нашем переходе в программу «20 минут с героями и злодеями».

— Светские новости о супериорах! Звучит как заголовок для жёлтой газетёнки, — я скептически фыркнула, в который раз пытаясь примириться с судьбой.

Ксэн сдвинул защитные очки на лоб и подставил лицо солнечным лучам. Погода стояла дивная, тёплая и безветренная.

— Тебе понравится, вот увидишь, — оптимистично заявил он.

Его всё устраивало. Больше никаких погонь за сенсациями, экскурсий по самым жутким местам Стограда и общения с их не менее жуткими обитателями. Они с Ровеной вновь сошлись, и теперь она ходит по студии с важным видом. «Смотрите, ради меня мужчина может бросить даже Марину Эванджейро!» Кто знает, как долго продлится их роман? Даже если один день, я не скажу ни слова. Люди слишком сильно волнуются о том, насколько правильный выбор они сделали, и что будет с их любовью завтра.

Завтра может и не быть.

— Только представь, сколько свободного времени у нас появится!

— Нисколько, — я вздохнула с лёгкой грустью. Клубничный коктейль на столике успел согреться в руках и напоминал сироп. — Ферокс умудрился превратить неплохую задумку в дешёвое шоу, у которого не отняли рейтинговое время по чистой случайности. Теперь наполнять информацией «20 минут» предстоит нам. С нуля! О чём мы будем рассказывать? О клубе анонимных супериоров?!

— А такой есть?

— Не знаю. Хочешь выяснить?

— Хочу.

Прощаться с любимым делом нелегко. Я отдала репортажам с места событий пять лучших лет жизни, а теперь должна буду сидеть в студии, словно мумия в пирамиде. Последние дни отчасти примирили с неизбежностью, но легче не стало. Где ещё мне взять адреналин? Прыгать с высоток в надежде, что Птица подхватит у самой земли?.. Даже звучит глупо!

— Можешь приходить на воскресный обед к моим родителям, — сквозь улыбку предложил Ксэнтус. — Общение с ними лечит адреналиновую зависимость на раз-два. Любую другую, кстати, тоже.

— В последний такой обед они вручили мне Дартаньяна. Спасибо, но у меня правило: одна квартира — одна кошка. Уж лучше я надену кожаный костюм и отправлюсь на улицы ночного Стограда вершить правосудие во имя Рейтинга.

— Ага. Ещё Птице об этом расскажи, он будет счастлив.

С присущей ему тактичностью Ксэн не стал выпытывать у меня подробности наших с Рэмирусом отношений. Было бы чего! Два поцелуя, первый из которых не считается, и всё. От этого на душе становилось так тоскливо, что никак не получалось наслаждаться заслуженным триумфом справедливости. Похоже, я действительно влюбилась.

О том, куда запропастился Чёрная Птица, ходило множество слухов, один другого абсурднее. Жёлтая пресса превзошла саму себя! Генератор безумных теорий работал со скоростью «дюжина в день» и повторялся в половине случаев. Хотелось бы мне знать: кому пришла в голову мысль, будто Птица сбежал в закат с любовницей, от которой у него двое детей?

— Ладно, пойду радоваться выходным и тратить свою долю гонорара за фильм. — Ксэнтус опустил очки на глаза и поднялся. — Сразу же после того как сдам фургон начальнику гаража. Ты в курсе, сколько он насчитал за ремонт? Много! А ещё ты забыла в бардачке штрафную квитанцию. Надо оплатить.

— Сделаю.

— Ты и в прошлый раз так говорила, поэтому держи, — он вручил мне маленький квиток с печатью дорожной полисмерии. — Теперь точно не забудешь.

— Ага. Не забуду, но потеряю.

— Не смешно! Кстати, мы с Ровеной уезжаем за город, так что извиняй, если вдруг не отвечу на звонок после полуночи.

— Отдохни как следует, ты заслужил. Встретимся в студии.

Когда Ксэнтус ушёл, я достала сотовый телефон. В списке непрочитанных уведомлений только рекламный спам. Дикий так и не позвонил, а самой идти в Ассамблею без толку — у них аллергия на мадам Новости. Прелестная администратор Аурора мило улыбнётся и пошлёт меня куда подальше. Плавали, знаем.

Получается, на этом всё? Искрам не суждено разжечь огонь, а роман героя и журналистки хорош только для комиксов?

Ну уж нет! Марина Эванджейро не отступает перед трудностями.

Не став дожидаться официанта, пустым бокалом зажала купюру в пять стогов и запрыгнула в удачно подъехавшее такси. Рэмирус говорил об оранжерее, значит, пора её найти.

Поверить не могу, что в Стограде есть такое место! Фантастический лес из детской книги сказок вырос прямо на крыше высотки в самом центре Южного района. Та самая оранжерея. Признаться, отыскать её было непросто. Чуть больше семидесяти лет назад столицу охватила мода разбивать сады на крышах, но первое же землетрясение выявило множество недостатков идеи. Проект свернули, сады уничтожили, а о тех немногих, что остались, благополучно забыли. Пришлось изрядно походить, прежде чем удача наконец-то мне улыбнулась... на шестой высотке из списка.

Все люки на её крышу оказались наглухо заварены, простому смертному путь наверх отрезан. Однако одна лазейка всё же отыскалась: окно с узким самодельным карнизом, уводящим по стене дальше и вверх. Только в голове безумца возникнет идея узнать, куда он ведёт!

Зачем Рэмирус дал мне этот адрес? Неужели действительно здесь живёт?

Нет, Марина, он просто хотел, чтобы ты грохнулась вниз, поломала себе ноги и прекратила нервировать его своей «опасной» работой. Конечно, он тут живёт!

В самой оранжерее стояла поразительная тишина. Шум Южного района остался внизу, а ветру мешали разгуляться стёкла крыши. Растения, брошенные без присмотра садовника, заполонили всё вокруг. Тропинки переплетались лабиринтом, но заблудиться нельзя — достаточно держаться самого протоптанного пути, и рано или поздно он куда-нибудь выведет. Или можно просто позвать хозяина.

— Эй! Тут есть кто-нибудь?!

Сзади хрустнула сухая ветка.

Уже зная, кого увижу, медленно повернулась.

Рэмирус. Высокий, широкоплечий, сильный. И очень бледный. На нём не было маски, но я ни на секунду не усомнилась, кто передо мной. Лицо приятное, прямой нос, короткие тёмные волосы, в голубых глазах затаилось что-то мрачное и пугающее. Бесконечную секунду я не замечала ничего, кроме того, что он жив. Захотелось его обнять. Крепко-крепко.

— Забралась наверх, рискуя жизнью, разве я настолько красив?

— Откуда мне было знать, ты всю жизнь в маске.

— Могла бы, кстати, постучаться для приличия, Эванджейро.

— Сперва покажи дверь.

В ответ Рэмирус чуть заметно поморщился. Ему двери не нужны, а гости, так полагаю, сюда не ходят.

— Я рада, что ты жив.