— Может, ты объяснишь, что это было?

— Это? Я хотела посмотреть этому уроду в глаза? Хотела посмотреть, дрогнет ли у него внутри хоть что-то, когда он будет объяснять, почему убил невинных людей, — раздражённо бросила девушка, немного помолчала и добавила, — Извини. Знаю, что дура, но не сдержалась. У меня просто… — её голос дрогнул. Она осеклась. Тяжело вздохнула и всё-таки закончила фразу, — Просто перед глазами всё стоят те двое. А когда этот кусок дерьма сказал, мол, он признался когда его жену начали пытать… Не знаю. Думала, убью его прямо на месте.

— Ещё раз такую херню выкинешь и мне придётся пересмотреть твоё положение в отряде, — я покачал головой, — По крайней мере, по части того, что касается переговоров и дипломатических визитов. Объяснять почему — не буду. Девочка ты неглупая — сама всё поймешь.

Объяснять по десятому разу, что этот мир — не то место, где можно распускать язык по поводу и без, и правда не хотелось. В конце-концов мы тут не первый день и даже не первый месяц. Давно пора усвоить, что в отличие от современного общества, толерантного практически к любой херне, в этом тебе могут предъявить за каждое неосторожно брошенное слово. И тебе и всем, кто так или иначе с тобой связан. Поэтому эмоции следует держать под контролем, а язык за зубами.

— Да уж как-нибудь разберусь, — раздражённо фыркнула Айлин. Похоже, что понимала она всё прекрасно, да вот только смирится с такой реальностью никак не могла.

— Мне тоже не нравится такое положение вещей, — я покачал головой, — Но не в наших силах его изменить. По крайней мере, пока. Что же до «посмотреть в глаза» — ты бы ничего там не увидела. Он фанатик. Причём из тех, которые считают, что цель можно оправдать любыми затраченными на неё средствами. Да и кроме того, он просто считает, что всё сделал правильно. Человек сознался в помощи магам и понёс «заслуженное» наказание. А то, что «признание» было добыто калёным железом — дело десятое. Такое уж средневековое правосудие.

— Дерьмовые у него взгляды, — покачала головой девушка, — Да и правосудие так себе.

— У тех кто внизу — не лучше, — я пожал плечами, немного помолчал, пропуская мимо нас какого-то мастерового в заляпанном кожаном переднике, и продолжил, — Они тоже считают, что на алтарь победы над храмовниками можно положить сотни человеческих жизней. И выпустить на волю оружие, которое может уничтожить десятки тысяч.

— И обе стороны пытаются втянуть нас в свою войну в роли пешки или разменной карты, — мрачно подметила Айлин.

— Уже втянули, — пожал плечами я, — Мы буквально оказались зажаты меж двух огней. И задача у нас всего одна. Выжить. Выжить и, по возможности, развести воюющих идиотов в разные стороны, пока они в своём стремлении добраться друг до друга, не уничтожили мир.

Глава 25

«Высший свет»

Путь до золотого квартала оказался неблизким. Мы ещё дважды пересекали рукава серебрянки, разрезавшей город на несколько частей. Снова прошли через квартал ремесленников, запоминавшийся жмущимися друг к другу уютными двухэтажными каменными домиками с крышами покрытыми рыжей дранкой (маленькие, пропитанные дёгтем дощечки, не гниющие и отталкивающие воду) и целыми проулками, отведёнными под мануфактуры. Тут дубили кожу, делали пергамент из свиных шкур, ковали оружие из железа, добытого на «Восточном хребте». Ткали, красили, вываривали, сшивали, белили и делали всё, что можно было продать в большом городе или впарить прибывшим с юга купцам. Мимо то и дело сновали взмыленные подмастерья, в заляпанных кожаных фартуках. Иногда мелькали расшитые золотом чёрные дублеты купцов и бархатные туники сопровождавших их слуг. Представители торговой гильдии не гнушались заходить в трущобы, кишащие взмыленными и перепачканными рабочими. Спешили заключить выгодные сделки напрямую с хозяевами мануфактур. В обход местного рынка, который, судя по слухам, оккупировали торговцы из южных земель — Алерайского султаната и княжества Кайденвелльского.

Сразу за мануфактурами располагалась рыночная площадь. Тут можно было купить всё. От шелков, привезённых с дальнего юга, до самой обыкновенной выпечки, цены на которую однако очень уж сильно кусались. Сказывались последствия войны и эпидемии, выкосившей половину королевства. А так же того, что орден не поскупился, выкупив солидную долю зерна.

Несмотря на обилие прилавков и торгашей, народу тут крутилось совсем немного. Несколько человек прогуливались между рядов, парочка о чём-то тихо спорили с менялой, разложившем свой небольшой столик на самом краю площади. Следы вчерашнего нападения уже успели убрать. О нём теперь напоминали лишь дюжина плохо затёртых тёмных пятен, оставшихся на брусчатке, да парочка сломанных навесов, которые никто не потрудился отремонтировать. Однако, несмотря на это, горожане всё ещё были объяты ужасом. Многие из них потеряли родных во время этой атаки. А некоторым «посчастливилось» самолично увидеть тварей, разрывающих их близких на части, и утаскивающих останки под землю.

Маги мстили. Мстили за годы унижения, травли и истребления. Их месть сеяла зёрна страха среди людей. Зёрна эти уже дали обильные всходы. Вот только вместе с ними в людях росло ещё одно чувство. Ненависть. Не та, что основана на страхе перед неизведанным. Но другая. Вскомлённая жаждой мести и крови. Ненависть, подпитывавшая и активно пополнявшая ряды святого воинства. Врага, с которым и боролись маги. Сами того не ведая, они активно раскручивали маховик насилия, который рано или поздно должен был переехать и их самих. Впрочем, быть может, они всё прекрасно понимали. Просто иного выхода уже не видели.

— О чём задумался, — Айлин чуть крепче сжала мою ладонь, пытаясь привлечь к себе внимание. Похоже молчаливая прогулка была девушке не по душе. А, может, она просто заскучала.

— Пытаюсь прикинуть, как нам распутать этот сраный гордиев узел. Ну или хотя-бы самим вылезти из той кучи говна, в которую мы вляпались обеими ногами. Вылезти, не запачкав при этом сапог.

— Не совсем тебя поняла, — в голосе девушки послышались неуверенные нотки, — Чего это тебя вдруг потянуло на метафоры и высокопарную речь.

— От местных набрался, — ухмыльнулся я, немного помолчал и добавил, — Говоря проще — думаю о том, как нам сделать ноги.

— Думаешь, стоит сбежать? — теперь зазвучало уже удивление, — Нам вроде обещали неплохую сумму за эту работу. На неё можно всем будет безбедно жить полгода, а то