Мильвио перехватил Фэнико, нанес противнику удар перекрестьем, проломив висок, встретил упавший справа топор, держа оружие двумя руками за клинок, точно посох.

Теперь он действовал на короткой дистанции, используя лишь переднюю треть клинка. Не рубил, резал. По шеям, лицам, бицепсам, нанося страшные раны.

Южанин отступил назад, прежде чем мэлги осознали, насколько человек незащищен, и усилили напор. Руки Мильвио были по локоть в чужой крови, он взял передышку на несколько мгновений, доверившись Алину и Тэо, которые приняли на себя сдерживание противника.

Камень едва не разбил Пружине лицо, прошуршав в дюйме от скулы.

– Ирвис! – заорал Мильвио, надсаживая голос. – Прикончите пращника!

Аркан вылетел из мрака, оплел руки мечника, стянув их между собой. Но прежде, чем его сбили с ног и утащили во мрак, Алин, бросив дубину, схватил веревку и рванул ее на себя, выдергивая мэлга вперед. Тэо тут же опустил копье, пригвождая врага к земле.

Появилась Чик, серпом перерезала путы Мильвио, вновь исчезла за спинами, избежав попадания камня в голову. Две стрелы задержали мэлгов, давая возможность вновь укрепить ряд.

Одна тварь все же проскочила мимо них, и Молике выплюнула в нее целую струю горючей жидкости, изрыгнув из себя пламя, словно мифическое огненное чудовище…

Копье, которое миновало щит и должно было убить Ремня, Лавиани поймала на лету. Инерция сбила ее с ног, заставила перевернуться.

С обретенным трофеем она ловко вскарабкалась на крышу фургона, как раз в тот момент, когда в Рико угодил камень, разворотив левую ключицу на множество осколков.

Она не стала терять время на помощь ему. Для этого есть другие.

Оценила ситуацию. Выругалась. Возле прохода бой уже начался, но почти половина отряда начала обходить фургоны с внешней стороны, разделившись на три группы. Несколько пращников собирались залезть наверх.

В следующую минуту она использовала все три оставшиеся бабочки. Ускорилась и обрушилась на врагов, точно серп на колосья.

Первым делом она уничтожила тех, у кого были пращи. Положила всех пятерых. Твари оказались чувствительнее людей, и они видели ее, пытались сопротивляться, но не могли противостоять скорости.

Сойка резала и колола, выбирая своей целью шеи, уклонялась от медленно выстреливающих в воздух гейзеров крови, от падающих на нее мечей и топоров.

Как только Лавиани ощутила, что эффект таланта заканчивается, а мэлги начинают двигаться быстрее, сразу же сожгла предпоследнюю бабочку. А за ней и последнюю.

Она вертелась юлой, оббегая весь периметр оборонительного круга, и успела прикончить достаточно тварей, прежде чем отступить назад.

От такого частого, без всякого перерыва, использования талантов ее немного мутило, и мир покачивался перед глазами.

Она вернулась в круг в тот момент, когда прилетевшее копье насквозь пробило Молике, подавившуюся порцией не выплюнутого огня.

Звон стали, хрипы, крики людей были где-то за пределами ее мира, крошечного и неуютного. Кровь протекала меж пальцев, точно упорный ручей, пробивающий себе дорогу через прошлогоднюю листву.

Шерон никак не могла ее остановить. Две тряпки, которые она использовала, не помогли. Был задет важный сосуд, и горячая жидкость лилась из разрубленной груди, а вместе с ней уходила и жизнь.

Указывающая понимала это, видя бледность кожи Велины и то, как слабеет ее дыхание.

– Не смей уходить, бард! – зарычала Шерон. – Не смей! Слышишь?!

Но она ушла. Девушка снова ощутила, каково это, когда чужая жизнь вытекает из смертной оболочки. Почувствовала своим даром, новыми способностями, пробудившимися после Талориса.

Это было как обрыв струны на лютне, когда ты погружен в песню. Все разрушается в одно мгновение, и мелодия затихает.

Навсегда.

– Проклятье! – В сердцах Шерон ударила кулаком по кровавой луже. – Проклятье!

Они смогли разрушить баррикаду под днищем алого фургона, полезли оттуда, и Лавиани громко свистнула, привлекая внимание Мьи.

Та поняла и выпустила первую стрелу прямо в бледное лицо мэлга. Ирвис присоединился к дочери. Лавиани подхватила бутылку с горючей смесью, оставшейся от Монике. Подскочивший Ремень поднес ей огонь.

Сойка не стала швырять эту опасную жидкость под фургон, кинула по дуге, за него, так, чтобы скоротечно живущее пламя не успело добраться до досок. Где-то за пределами ее зрения громко рвануло, полыхнуло оранжевым, раздался вой тех, кто только собирался идти на штурм их маленького лагеря.

Брат Молике вилами бил под колеса с искаженным от ярости лицом. Гит и Ливен тащили обломки, чтобы залатать дыру.

Лавиани забрала у Вьет разряженный арбалет и полезла на крышу, где лежали оставшиеся болты, обороненные Рико.

Здесь ее ждал неприятный сюрприз. Мэлг встретил ее ударом клинка. Она не нашла ничего лучше, чем подставить арбалет. Затем отбросила испорченное оружие в сторону и взялась за нож.

Их начали теснить. Мэлгов было слишком много, и они напирали.

Сперва обороняющиеся сделали шаг назад. Затем еще. И еще. Мильвио попытался вернуть позиции, но двое мэлгов в броне, вооруженных топорами, мешали ему.

Четыре стрелы ударили им в доспехи, отлетели, не причинив никакого вреда. Мильвио изловчился, воспользовался ситуацией, перерубил твари кадык концом меча, вскрыв гортань. Тэо пырнул копьем второго мэлга, но наконечник лишь скользнул по нагруднику. Зато Алин оказался удачливее, не промазал, и дубина смяла кирасу на груди чудовища, раздробив тому ребра.

Он упал рядом с телом Молике, и южанин, с ног до головы в чужой крови, добил противника, крикнув:

– Держаться!

Приземистая, тяжелая туша спрыгнула, казалось, с самой луны. Шерон подняла голову, увидев лицо ухмыляющегося мэлга. Внезапно он дернулся в сторону, словно хотел показать всем присутствующим изящное танцевальное па. В его шее торчал брошенный сойкой метательный нож.

Три арканные петли упали на Алина, рванули во мрак, и он рухнул на колени. Мильвио одним ударом перерубил веревки. Его бок оказался открыт, и Тэо оттеснил ближайшего мэлга копьем. Отступая, тот поскользнулся в крови, и через него сразу же перепрыгнули три людоеда.

Выбирая между силачом и канатоходцем, Мильвио прикрыл акробата, парируя выпад, а затем увлек Пружину за собой, назад, разрывая дистанцию, так как внутри круга было уже шесть мэлгов и все время прибывали новые.

Алина проткнули копьем, а затем зарубили топорами. Мьи выпустила последнюю стрелу. Гит, Ливен, Ирвис, Вьет пытались противостоять тем, кто лез под фургонами справа.

Чик, Тик и Ремень, навалившись на доски, из последних сил удерживали баррикаду на дальнем конце лагеря.

Вездесущая Лавиани появлялась в разных местах, но ее сил не хватало, чтобы остановить их всех.