Сандра завершила список, потом добавила то немногое, что они знали о последнем нападении:

Маркус подошел к перечню и, уперев руки в бока, принялся изучать его. Ему было известно практически все. Некоторые данные он почерпнул из прессы, до прочего додумался сам.

– Монстр нанес удар четыре раза, но элементы первого нападения более красноречивы. Поэтому мы воспользуемся только ими, чтобы попытаться понять, что нас ожидает в дальнейшем.

Но среди этих элементов затесался один, непонятный пенитенциарию.

– Насчет нападения в Остии – в конце значится: «После убийства переодевается». Что это значит?

– Так мы нашли его ДНК, – с гордостью проговорила Сандра. Это была ее заслуга. Она рассказала Маркусу о матери Джорджо Монтефьори, первого потерпевшего. Женщина упорно требовала, чтобы ей вернули личные вещи сына. Получив их, она снова явилась в квестуру, уверяя, что ей дали чужую рубашку, потому что на ней нет вышитых инициалов. Никто не хотел ее слушать, только Сандра подошла из сочувствия. Но женщина оказалась права. – Мы легко установили, что произошло: заставив Джорджо заколоть Диану Дельгаудио и убив его выстрелом в затылок, убийца переоделся. Для этого положил свою одежду на заднее сиденье машины, где уже лежала одежда, которую молодые люди сняли, чтобы заняться любовью. Уходя, монстр перепутал рубашки и свою оставил на месте преступления.

Маркус задумался над динамикой действий. Что-то не складывалось.

– Зачем он это делал? Зачем переодевался?

– Может, запачкался кровью и не хотел вызвать подозрения, если его остановит на дороге, например, патруль для простой проверки документов. Только что убив двух человек, лучше не рисковать, правда?

Маркус сомневался.

– Он принуждает юношу заколоть партнершу, потом совершает казнь, становясь за его спиной и стреляя в затылок: в том и в другом случае кровь вряд ли на него попадает… Зачем тогда переодеваться?

– Ты забываешь, что после он протиснулся в салон, чтобы накрасить лицо Дианы. Помнишь помаду? Чтобы сделать это, он должен был низко наклониться и мог прикоснуться к ране на груди.

Может, Сандра права, может, переодевание было предосторожностью, пусть и чрезмерной.

– Недостает одной детали насчет убийства в Остии, – продолжил пенитенциарий. – Диана Дельгаудио ненадолго выходит из комы и пишет слово «они».

– Врачи объяснили, что речь шла о безусловном рефлексе, слово случайно всплыло из памяти вместе с движением пальцев. Мы ведь точно знаем, что Виктор Агапов действовал в одиночку. Ты в самом деле думаешь, что это важно?

Вначале Маркус так не думал.

– Мы знаем, что в этой истории замешана секта. А если там присутствовал кто-то из них? Может быть, кто-то, кто исподтишка наблюдал за монстром. – Не стоило верить словам Фернандо, хотя лжекалека и утверждал, что они потеряли связь с Виктором после того, как тот покинул институт «Гамельн».

– Тогда почему только на следующий день Астольфи постарался убрать с места преступления статуэтку из соли? Если бы кто-то из секты ночью был рядом, он бы тогда же и сделал это.

Тут тоже было нечего возразить. Но и переодевание, и слово «они» звучали в ансамбле как фальшивые ноты.

– Что теперь будем делать? – спросила Сандра.

Маркус повернулся к ней. Он еще ощущал запах ее волос. Дрожь охватила его, но он с собой совладал. С ясным рассудком вернулся к расследованию.

– Ты должна найти девушку из Сабаудии до того, как это сделают карабинеры и полиция. Это важно.

– Как я найду ее? У меня нет никаких средств.

– У нее восточноевропейский акцент, она скрывается… Почему?

– Монстр уже мог найти ее и убить, откуда мы знаем? И при чем здесь ее акцент?

– Предположим, что она жива и просто боится сил правопорядка: может, у нее уже были приводы в полицию.

– Она из преступного мира?

– Честно говоря, я думаю, что она проститутка. – Маркус помолчал. – Встань на ее место: она спаслась от убийцы, подняла тревогу, поэтому считает, что выполнила свой долг. У нее отложены деньги, она иностранка, поэтому может мгновенно переменить обстановку, ее ничто не держит в Италии.

– Особенно если она видела монстра в лицо и тот знает, что где-то бродит девушка, способная его опознать, – согласилась Сандра.

– Или же она ничего не знает, ничего не видела, а просто залегла на дно и ждет, пока все утрясется.

– Все верно. Но ведь и карабинеры с полицейскими придут к тем же выводам, – заметила Сандра.

– Да, но они станут искать ее извне, прочесывая места, где она может появиться. А у нас есть контакт изнутри…

– Кто?

– Космо Бардити. – Этот человек с помощью книжки сказок навел его на след соляного мальчика. Но, что сейчас важнее, он управлял заведением для садомазохистов – клубом «СКС».

– Чем покойник может нам помочь? – удивилась Сандра.

– Не он, а его жена, – уточнил Маркус, имея в виду женщину, которой он дал денег, чтобы она поскорее покинула Рим вместе с двухлетней дочерью. Теперь он надеялся, что женщина не последовала его совету. – Ты должна пойти к ней и сказать, что тебя послал друг Космо, тот самый, который советовал уезжать поскорее. Об этом знаем только я и она: она тебе поверит.

– Почему бы нам не пойти вместе?

– Есть еще пара проблем, которыми нужно заняться. Одна касается таинственного человека из Колизея: мы должны выяснить, кто он такой и почему решил нам помогать. Боюсь, он это делает небескорыстно.

– А вторая проблема?

– Чтобы ее решить, нужно нанести один визит, который все время приходилось откладывать.

5

Ворота, ведущие во дворец семнадцатого века, были всего лишь притворены.

Маркус толкнул створку и очутился в просторном внутреннем дворе, с садом, скрытым от посторонних глаз. Там были деревья, фонтаны из камня со статуями нимф, собирающих цветы. Вокруг простиралось величественное здание с бельведером, окруженным колоннами в дорическом стиле.

Место это по красоте не уступало другим римским дворцам, может быть более знаменитым и роскошным, таким, как дворец Русполи или дворец Дориа-Памфили на Корсо.