неспешно прошли мимо меня, стараясь не наступать на след из размазанных капелек божественной крови.

Я же отстал на несколько шагов и побрёл по обочине.

— Если вы такие опытные, может, расскажите, что тут да как?

Выслушав просьбу, Ульф охотно кивнул, а Арве, наоборот, недовольно фыркнул.

— Да, конечно, расскажем, куда мы денемся. Слушай, Сварог и запоминай. Тот беспросветный мрак, что ты видишь по бокам, он необычный, как и само это место. Кто бы в эту тьму ни уходил, уже не возвращался. А вот по дороге путникам идти можно. Здесь, где светло, почти везде ходить можно, но только недалеко и не останавливаясь надолго на одном месте.

— А что будет, если надолго остановиться?

— До тысячи ударов сердца можешь спокойно стоять, навряд ли кто-то так быстро учует появление живых. А вот потом, те хищные сущности, что бродят во тьме, могут заинтересоваться и броситься в атаку, даже несмотря на жгучий свет.

— Значит, самая большая опасность здесь, это порождения тьмы.

— Да, это так, но смотря какие. Если что-то размером с человека вылезет, то справиться несложно, а вот ежели что-то покрупнее и не одно, то топором устанешь махать, пока не порубишь тёмную тварь в капусту — объяснил Ульф и ещё раз придирчиво меня осмотрел. — Я, конечно, видел, как ты из круга Дварва вынес, одним ударом, но тут без оружия у тебя навряд ли такое получится. А у тебя, как я вижу из оружия, с собой ничего и нет.

— Грёбаный смертник — буркнул Арве и довольно оскалился.

— Да, брат, он точно смертник — согласился Ульф. — Для этого богатыря Сварога сюда и отправили.

Откровенность одного из близнецов подкупала. Нет, я чувствовал от этой парочки перманентную опасность, но одновременно с этим почему-то подсознательно понимал, что на дороге они на меня точно не нападут, ибо это здесь делать нельзя.

— Значит, вот почему мне ничего не выдали с собой из колющего и режущего — пробурчал я, и братья кивнули. — А вас отправили, чтобы узнать как именно я умру?

— Почему же — не согласился Ульф. — Ты можешь вернуть, но без путешествия с нами до конца разведанного пути, навряд ли захочешь. А это не раньше, чем местное солнце у нас над головой, осуществит полный круг по небосводу. За это время мы углубимся в осколок на десятки имперских лиг и оценим с братом, чего ты стоишь. Конечно, ничего нового о судьбе Одина ты совету конунгов не принесёшь, но такова уж у тебя, Сварог, судьба, быть тем, кто сходил, но ничего не узнал.

— Выходит, этот поход с момента, как я согласился, ничего не решал, и все конунги об этом знали?

— Да — опять вполне честно, ответил Ульф. — Ты не сможешь зайти дальше, чем зашли берсерки морского осколка, а значит, тебе не суждено разгадать загадку исчезновения Одина. А другие результаты, наших благородных конунгов точно не устроят.

— А ведь они правы, тебя Сварог, поймали в смысловую западню — неожиданно добавил Парацельс. — Этот путь наверняка будет долог и извилист. А вот наличия активной божественной сущности я здесь вообще не ощущаю. Если здесь и побывал раненый бог, то он либо отсюда давно ушёл, либо исчез во тьме. Выходит, что этот поход для тебя и Василисы бесполезен, чем бы он ни закончился.

Летящий рядом призрак хотел сказать что-то ещё, но внезапно встрепенулся и указал на выпирающий участок беспросветного мрака, подобравшийся в этом месте к дороге на десять метров. Поначалу я ничего не заметил, а через секунду от тьмы отделились несколько крупных сгустков, размером со взрослого человека и рванули в нашу сторону.

Близнецы мигом среагировали. Замерли на обочине и встретили сгустки клубящийся тьмы, щитами и ударами топоров. При этом я услышал знакомый звук стали, входящей во вполне реальную плоть. А ещё в момент ударов из мрака вылетали чёрные брызги.

Ну а пока парочка берсерков, рубили непонятных тварей, одна из них вырвалась из тьмы чуть в стороне и, выскочив на дорогу, кинулась прямиком на меня. И снова я почувствовал, что показывать обломок меча титанов, пока не время. Но и отступать тоже нельзя. Пришлось, встретив материализовавшуюся тьму ударом кулака.

В момент контакта, руку пронзил морозный заряд, но, несмотря на это, своей цели удар достиг. Тварь получила в верхний сзусток тьмы и рухнула на дорогу. При этом в разные стороны, вместе с чёрными брызгами, полетели ошмётки сумрака. На солнце тёмная материя начала истлевать прямо на глазах, превращаясь в ничто.

После удара тварь сразу же попробовала вскочить, но удар кованым сапогом заставил её пролететь несколько метров. При этом послышался громкий хруст, и я увидел, как от сгустка мрака отделился какой-то клубок, и покатился по дороге.

А уже через пару секунд, продолжившая истлевать тьма, оголила серое тело обычного мертвеца и его оторванную голову. Судя по виду, когда-то этот зомби был человеком, почему-то начавший двигаться после смерти.

Тем временем близнецы, берсеркеры справились с четвёркой таких же тварей и, взвалив по одному мертвецу на плечи, направились в сторону тьмы. Скинули они свою ношу, не доходя пары метров до вздымающейся стены. При этом я увидел, как сумрак заколебался и немного отступил, открыв участок бесцветной поверхности.

— Сварог, чего смотришь, тащи сюда свой тёмный трофей — выкрикнул Ульф.

Я уже догадался, зачем это нужно, так что схватил серого мертвяка за ногу и потянул за собой. Откатившуюся голову поднял по пути за остатки волос. Тело мертвеца легло рядом с отступившей на несколько шагов стеной тьмы, а голова улетела ещё дальше.

— Вот так здесь заставляют тьму отступить от дороги — объяснил Ульф и плюнул на трупы.

— А если бы не мы их, а они нас? — спросил я, уже предполагая, что знаю ответ на вопрос.

— Увидишь — коротко ответил Арве, и, зло зыркнув на разговорчивого брата, явно не позволил ему ответить.

А уже через полчаса неспешной прогулки, я понял, о чём он. Прямо на обочине дороги замер большой сгусток тьмы, величиной с телегу. При этом от него поднимался сумрак и уходил столбом ввысь. И ближайшая тёмная стена тянула к отростку сумрачные завитки, явно желая с ним воссоединиться. Подойдя ещё ближе, я заметил внутри два призрачных силуэта.

— Вот поэтому волхвы сюда слабых телом и духом людей и не пускают — объяснил Ульф.