– Я буду с тобой. В тени, конечно, но я буду там.

Я кивнула и повела его из комнаты вниз через множество ступеней. Во дворце было тихо, но я каждый раз внимательно прислушивалась, прежде чем завернуть за угол. Я уже собиралась выйти в сад, когда услышала голос Дариуса.

– Скажи капитану, я хочу, чтобы кто-нибудь постоянно охранял мисс Дюваль. Если она пойдет гулять, я хочу знать об этом. Она чрезвычайно ценна. Ты понимаешь?

Когда его голос приблизился, я попыталась спрятаться, но деваться было некуда. Тогда я почувствовала это – словно прохладное касание, на меня опустилась тень Эврана и скрыла мое сияние как раз в тот момент, когда Дариус завернул за угол. Он прошел мимо, даже не взглянув на меня.

Эвран держал меня в тени, пока мы не оказались в саду. Я все еще думала о словах Дариуса. У нас было даже меньше времени, чем я думала. Как только ко мне приставят стражника, я уже не смогу увидеть Эврана.

К счастью, садовник уже был на месте и тревожно кружил вокруг персикового дерева.

Увидев меня, он кивнул и, не говоря ни слова, направился к лесу. Я последовала за ним, мое сияние все еще было приглушено тенью Эврана, но лишь настолько, чтобы не вызвать подозрения садовника. Мы прошли через лабиринт живой изгороди и розарий, потом спустились по длинной тропинке, которой я никогда раньше не пользовалась. Она огибала зверинец, где все еще стояли стражники Дариуса.

– Сюда, – сказал садовник, когда мы вошли в лес. Мы шли до тех пор, пока не услышали звон, отмечающий половину первого ночи, тогда мы нырнули в просвет в кустах остролиста, который я сама никогда бы не заметила.

– Смотри в оба, – сказал он, отводя в сторону ветви, чтобы листья меня не укололи. Его собственные руки были покрыты мозолями, так что его это, казалось, не беспокоило. Мы вошли в длинный туннель из разросшихся живых изгородей, такой низкий, что садовнику пришлось сгорбиться. По полу туннеля стелился туман. Чем дальше мы шли, тем теснее смыкались стенки туннеля, будто говорили нам повернуть назад.

Наконец мы вышли через еще один куст остролиста на поляну, где стоял каменный домик, похожий на старика, съежившегося от холода. Окна были темными, и это место казалось заброшенным, потому что не было даже струйки дыма из трубы. Неужели Маргана действительно жила здесь все это время?

Я подождала, пока садовник покажет дорогу, но он остановился всего в нескольких футах от куста остролиста.

– Я оставлю тебя здесь. – Он оглянулся, явно желая поскорее вернуться назад. – С этой стороны ты сама сможешь найти туннель.

– Спасибо, что привели меня, – кивнула я. – Я знаю, что вы рисковали.

– Ты показала мне то, что мне нужно было увидеть. Я решил, что будет справедливо отплатить тебе тем же. Просто будь осторожна, дорогая. Лорд Дариус может быть…

– Все в порядке, – сказала я. – Я знаю.

Он кивнул и нырнул обратно в туннель, исчезнув в листьях остролиста. Я немного подождала, а потом рядом со мной оказался Эвран, надежный и сильный. Он взял меня за руку и сжал ее, но я чувствовала, как его страх перекликается с моим собственным. Вместе мы подошли к входной двери.

Мы постучали и стали ждать.

Минуту спустя Эвран снова постучал и подергал ручку. Дверь была заперта.

– Наверное, она спит, – как можно увереннее сказала я. Мы подошли к маленьким окошкам и заглянули внутрь, но было слишком темно, чтобы что-то разглядеть, даже с моим сиянием.

– У меня ужасное предчувствие, Ора.

Я не придумала, как его успокоить. Если с Марганой все было в порядке, если ей приказали не заканчивать гобелен, почему она все еще здесь? Разве Дариус не должен был уже отпустить ее?

– Я попробую обойти дом сзади, – сказал Эвран.

Я держалась ближе к нему, не желая оставаться одна в этом жутком месте. Задней двери не было, только еще одна каменная стена, увитая плющом. Мы вернулись к окну. Эвран едва постучал по нему, и стекло разлетелось, как будто было там только для виду.

Эвран взял мой плед, обернул им руку и начал убирать осколки стекла. Мы оба знали, что он не пролезет в окно. Не говоря ни слова, я подняла ногу, чтобы он смог меня подсадить.

Мое сердце бешено колотилось в груди, когда я просунула голову в окно. Внутри было так темно, что я вспомнила о гобелене, но я выпустила свое сияние и смогла разглядеть небольшой деревянный стол и два стула, холодный камин и узкую кровать в углу. Я подтянулась до пояса, но там не было места, чтобы просунуть ногу. Я вытянула руки и упала на пол, пытаясь смягчить удар, потом пригнула голову и перекатилась через нее.

– Все в порядке? – позвал Эвран.

Мое сияние разбрасывало по дому длинные тени, стулья казались высокими, как у великана. На дальнюю стену легла прямоугольная тень от пустой рамы ткацкого станка. А под ним мерцающими черными мотками лежали распутанные нити гобелена. Пепел в очаге был таким же черным, как останки лусири, когда они взорвались в вольере. Должно быть, Маргана сожгла все, что смогла, а того немногого, что осталось, никогда бы не хватило, чтобы снова соткать гобелен.

Вопрос был в том, как? Однажды она сказала мне, что все, что она соткала, можно распустить, пока не завязан последний узел. Но если она с самого начала могла распустить гобелен, почему не сделала этого, как только узнала, что он из себя представляет? Конечно, существовала угроза ее жизни и жизни Эврана. Но оба были готовы умереть, лишь бы не отдавать гобелен Дариусу.

– Маргана? – прошептала я в темноту. Я шагнула вперед, осматривая комнату, пока не услышала над собой скрип, за которым последовал странный стрекочущий звук.

– Лиора? – снова позвал Эвран. – Все в порядке?

«Нет», – хотела сказать я. С этим домом что-то определенно было не так. Медленно, вопреки здравому смыслу, я подняла глаза.

Маргана была надо мной и смотрела вниз. Она свисала с потолка как летучая мышь, ее голова была так же ужасно перевернута, как у короля. Ее черные губы растянулись в рыке, и с моих губ сорвался сдавленный всхлип.

– Лиора! – Раздался глухой стук в дверь, затем еще один, после которого Эвран плечом пробил себе путь. – Что случилось? Ты…

Маргана упала с потолка и побежала по полу, когда мой свет разгорелся из-за моего ужаса.

– Нет, – простонал Эвран. – О, мама, нет.

В этом не было никакого смысла. Маргана все это время была здесь, в доме, вдали от лусири и их пустот. Неужели из гобелена вылезло что-то еще и напало на нее? Или так она расплатилась за то, что уничтожила одно из своих творений?

– Мама, это я, – сказал Эвран срывающимся голосом. Но по дикому блеску в глазах Марганы было понятно, что она не узнает ни Эврана, ни меня.

Я потянулась к руке Эврана. Маргана держалась в тени, подальше от моего света. Я не думала, что она на нас нападет, но мы не могли ее отпустить. Я повернулась к Эврану, мое сердце разбилось от одного его вида.