– Что? – взвизгнула Салли. – Тварь размером с водохранилище по определению не может быть безопасной! Для чего она вообще нужна? А главное, чем питается?

Джошуа снял рюкзаки и положил на песок. Вокруг царило спокойствие. Ни криков животных, ни даже далеких возгласов птерозавров. Только мягкий маслянистый плеск волн на берегу. Ничего, кроме Тишины, которую он всю жизнь слышал в промежутках между общением с людьми. Мысли огромного объема, похожие на эхо гигантского медного гонга. И теперь Тишина находилась прямо перед ним.

В двух с лишним миллионах миров от Земли Джошуа внезапно почувствовал себя как дома.

Он зашагал к океану.

Салли позвала:

– Джошуа. Спокойней. Ты не знаешь, с чем имеешь дело…

Он сбросил ботинки, стянул носки и босиком зашел в воду по щиколотки. Джошуа чувствовал запах соли и сладковатую вонь гниющих водорослей. Вода была теплая, густая, плотная, похожая на сироп. Она кишела жизнью – крошечными существами, белыми, синими, зелеными, очень шустрыми. Они походили на крошечных медуз, с пульсирующими туловищами и извивающимися щупальцами. Но были тут и животные вроде рыб, с огромными странными глазами. И крабы с хваткими клешнями.

А совсем рядом – живой остров. Джошуа побрел к его огромной оконечности. В ухе звенел голос Лобсанга, но Джошуа не слушал. Бока Первого Лица Единственного Числа были прозрачными, как стекло, и Джошуа, прищурившись, посмотрел, что внутри. Он увидел… все. Животных. Рыб. И даже тролля. Заключенного в клейкую жидкость, обернутого чем-то вроде огромного листа или водоросли, с закрытыми глазами. Тролль скорее казался спящим, чем мертвым. Безмятежно спящим…

Подойдя вплотную к дымчатой туше, Джошуа коснулся ее кончиком пальца. В ответ он получил легкое, совершенно не болезненное ощущение.

Голос в голове произнес:

– Здравствуй, Джошуа.

И информация нахлынула на него, как внезапное озарение.

Когда-то, давным-давно, в мире, близком как тень…

В совершенно иной версии Северной Америки плескалось огромное, соленое внутреннее море. Оно кишело микроскопической жизнью, которая представляла собой один-единственный гигантский организм.

И в этом мире, под туманным небом, мутное море полнилось одной-единственной мыслью.

«Я».

За ней последовала вторая мысль.

«Зачем?»

– Исторический момент! – не умолкая, твердил Лобсанг. – Первый контакт! Сбылась многовековая мечта! Я знаю, что такое мы нашли. Шалмирана… Вы читали «Город и звезды»? Это нечто вроде колонии организмов.

Салли насмешливо сказала:

– Берегись пришельцев! Ну и что теперь? Ты собираешься задавать ей математические задачки, как Карл Саган[11]и люди из «Поиска внеземных цивилизаций»?

Джошуа не обращал внимания на них обоих. Он обратился к Первому Лицу Единственному Числу:

– Я не говорил, как меня зовут.

– И не нужно. Ты Джошуа. Я – Первое Лицо Единственное Число.

Голос в голове у Джошуа звучал как его собственный.

А под прозрачной кожей были разные существа. Он разглядел птиц, рыб, а через некоторое время совершенно недвусмысленного слона, который медленно двигался во внутренней среде, наполовину шел, наполовину плыл с закрытыми глазами. Тролли, эльфы и прочие гуманоиды…

Прилив прибывал. Очень осторожно, чтобы не обидеть и напугать, Джошуа отступил на несколько шагов.

– А для чего нужно… Первое Лицо Единственное Число?

– Первое Лицо Единственное Число наблюдает за мирами.

– Ты хорошо говоришь по-английски.

Это было глупо, но что еще можно сказать слизняку размером в несколько миль? Уж сестра Агнес бы придумала что.

Ответ пришел немедленно.

– Первое Лицо Единственное Число не знает, что такое «сестра Агнес». Я еще учусь. Объясни мне, что такое «монахиня».

Джошуа, застыв на безжизненном берегу, разинул рот от изумления.

Первое Лицо Единственное Число сказал:

– Посредством перекрестных ссылок – да – монахиня – двуногое существо женского пола, которое воздерживается от деторождения, чтобы служить нуждам других представителей своего вида. Сравнимо с общественными насекомыми, муравьями и пчелами. И более того. Также ездит на огромных транспортных средствах, движимых остатками первобытных деревьев. Далее. Посвящает время раздумьям о мистическом. Примем это как предварительное описание в ожидании поступления дальнейших релевантных подробностей. Меня саму, по некоторым параметрам, можно назвать монахиней. Я постигаю мир миров в его полноте. Кажется, я понимаю, что значит «захватило дух от восхищения». А тебе лучше выйти на берег.

Подступающая вода поднялась уже до колен. Джошуа выбрался на песок.

Салли изумленно наблюдала за ним.

– Он разговаривает?

– Она. Я слышу свой собственный голос, который задает мне вопросы. Она как будто знает, о чем я думаю? – точнее, знает, что я знаю. Понятия не имею, кто она такая, но, кажется, она жаждет учиться.

Он вздохнул.

– У меня уже голова трещит от чудес, Салли.

Из рюкзака донесся голос Лобсанга:

– Возвращайся на корабль. Думаю, надо поговорить.

Пока они шагали к «Марку Твену», над головой пролетели несколько птерозавров – их сухопарые силуэты отчетливо виднелись на фоне неба.

Без лифта подъем по веревке на гондолу был довольно изнурителен, зато на палубе уже горел свет, работал нагреватель воды и, по крайней мере, появился растворимый кофе.

Салли, разумеется, немедленно захотела обсудить увиденное, но Джошуа и Лобсанг одержали верх и отложили разговор на «после кофе».

Потом Джошуа изложил то, что узнал от Первого Лица Единственного Числа.

– Она была одна в своем мире.

– Она убила всех? – уточнила Салли.

– Нет. Не так. Она возникла в одиночестве. И так развивалась. Она всегда была одна…

Лобсанг засыпал его вопросами, и в конце концов они сложили из фрагментов если не правду, то хотя бы сюжет.

На Земле, где обитала Первое Лицо Единственное Число, по мнению Лобсанга, как и на многих других Землях, ранние эпохи представляли собой долгие периоды борьбы за существование между полуоформившимися существами, которые еще не научились использовать ДНК для хранения генетической информации. Белки, из которых состоит все живое, они контролировали довольно-таки слабо. Миллиарды и миллиарды кишащих в воде клеток наполняли неглубокие океаны, но они были недостаточно развиты, чтобы позволить себе состязаться друг с другом. Поэтому они сотрудничали. Любая полезная информация передавалась от клетки к клетке. Словно все формы жизни в Мировом океане действовали как единый организм.