— Скоро. Она ждёт разрешения от короля.

— Почему? Он же дал согласие на осмотр собственности.

— Она хочет взять с собой сына.

— Зачем?! — уже искренне удивился Ясарат.

— По приезду она стала кормить его грудью, — теперь уже Ридгарн постарался преподнести эту новость безразлично, не показывая своего отношения к этому. В душе ему совсем не нравился поступок Виктории. Он понимал, что так она ещё крепче привязывается к ребёнку и когда придёт время возвращаться, разразится буря.

— Странный поступок. Разве там нет кормилицы?

— Есть, но у неё на родине матери сами вскармливают детей.

— А откуда у неё эм-м-м… молоко?

Аттан выразительно посмотрел на короля и тот оставил эту деликатную тему.

— Раз уж мы заговорили о ней, хочу, чтобы ты первый узнал, что я решил жениться на Виктории по её возвращении.

— Что?! — шокировано вскричал Ясарат, мечтая о том, чтобы он просто ослышался. — Ты сошёл с ума?

— Почему же? — невозмутимо произнёс аттан, который заранее предполагал реакцию короля и знал, что легко не будет. — Я обязан ей жизнью. К тому же она достойная женщина и я хочу, чтобы в обществе на неё смотрели как на мою жену, а не Тень.

— Чтобы с ней спать, тебе не обязательно жениться! — в сердцах бросил Ясарат.

— Повторяю, она «достойная женщина», — с нажимом произнёс Первый советник, игнорируя недовольство своего монарха.

— Я никогда не одобрю этот брак. Запрещаю тебе даже думать об этом! — категоричным тоном произнёс Его Величество, напоминая о своём статусе.

— С твоим одобрением или нет, но эта женщина станет моей женой.

Король слишком хорошо и давно знал своего друга, чтобы и дальше угрожать. Этот абсолютно спокойный тон и уверенный взгляд говорили о том, что Ридгарн пойдёт до конца. Решение принято и переубедить или запугать не получится.

— Посмотри, — почувствовав навалившуюся усталость, он открыл папку и достал стопку бумаг, бросив веером на стол.

— Что это? — без особого интереса аттан скосил на них взгляд.

— Отчёты. В столице ширятся слухи о том, что Богиня проявила милость и послала нам наяриту, которая ходит неузнанная по городу, заходит в больницы, излечивая людей. В городских купальнях наплыв людей, так как кто-то заметил, что вода стала целебной. В народе ширятся волнения.

Ридгарн нахмурился, понимая, чем это может грозить Виктории.

— Вот! — Ясарат отодвинул ящик стола и достал десяток писем. — И в каждом из них меня просят о том, чтобы я разрешил им встретиться с наяритой. В обмен обещают поддержку, земли, верность… Да многое чего. Ты понимаешь, что это власть? То, чего мне нужно было добиваться долгими переговорами, обещаниями, шантажом, они мне сами преподносят на блюдечке!

— Останови это, пока не поздно. Не делай из Ингурии Мансан, — с тревогой произнёс советник, стараясь достучаться до короля. — Сейчас они обещают, а убедившись в существовании наяриты, станут думать, как забрать её себе. Пресеки слухи! Скажи, что оживление королевы вызвало все эти чудеса. Сама Богиня радуется твоему счастью и благословляет народ.

Аттан Корнуилса видел, что говорит в пустоту. Ясарат захвачен открывающимися перспективами и не хочет ничего слышать. Что ж, придётся самому этим заняться и поднять агентурную сеть, распуская нужные слухи. Множество невероятных слухов, чтобы среди них затерялись разговоры об наярите. Ещё стало неприятно, что его друг явно придерживал от него информацию, зная, как ему она не понравится.

«Что ж, я тоже не буду играть честно и заручусь поддержкой Мирэль, — решил аттан. — Она сможет остудить энтузиазм короля и повлиять на него. К тому же, в своих мечтах Её Величество уже давно поженила его с Викторией и будет только рада известию о браке».

Ясарату не понравилась холодная улыбка, которая появилась на лице его Первого советника. Он чувствовал, что переубедить того не удалось, но кости брошены и глупо не воспользоваться выигрышем, который преподнесла судьба.

* * *

— Ваша светлость, вечером прохладно, — на мои плечи лёг плащ.

— Спасибо, Варгос, — поблагодарила его, так и не отрывая взгляда от моря.

Путешествие в Мансан казалось чем-то нереальным. Не верилось, что весь этот корабль плывёт туда лишь ради меня. Ветер раздувал паруса, команда занималась своими делами, а я чувствовала себя героиней исторического приключенческого фильма. Море притягивало к себе магнитом, и я уже долгое время стояла у борта судна, наблюдая за тем, как корабль рассекает волны.

Вот странное дело, находясь в замкнутом пространстве корабля, окружённая навязанной мне охраной, без которой не могла ступить и шага, всё равно ощущала себя вырвавшейся из клетки. Всему виной являлся азгарн Сириллы. Не знаю, что с ним случилось, но после нашего общения у озера, он в корне изменил ко мне отношение. Больше не было ненавидящих взглядов и попыток обвинить меня во всех смертных грехах. Казалось, неприступная крепость пала: азгарн требовал от слуг исполнять мои приказы, как свои, стал предупредительным и внимательным, даже несколько раз присоединялся ко мне во время прогулок с сыном, неспешно прогуливаясь рядом, как будто у него не было своих дел.

Несмотря на это, у меня никак не получалось расслабиться в его обществе. Внутреннее напряжение и тревога лишь возрастали с каждым днём. Уж лучше бы мы с ним и дальше ругались! Иногда я ловила на себе его взгляды, от которых внутри появлялась холодная дрожь. И ведь не считая того памятного дня на пикнике, когда он сам взялся расшнуровывать мне платье, Ламмерт больше ни разу не переступил границ дозволенного. Только мне от этого, почему-то было не легче. Его ненависть мне была понятна, а вот причин благосклонности я не видела и это напрягало.

Сейчас и король удивил, проявив ко мне милость и разрешив взять с собой сына. Нет бы радоваться жизни, но не могла. Не покидало ощущение, что над моей головой собираются тучи. Или это просто страхи перед Мансаном? Мне даже кошмар приснился, что меня оставляют там наяритой. Проснулась в холодном поту, когда толпы людей стали тянуть ко мне руки, прося о помощи. Вот я и дышала морским воздухом, стараясь прогнать плохие предчувствия. Подаренную мне булавку хранила как зеницу ока. Это не прошло мимо внимания Бетти. Пришлось объяснять ей, что на моей родине принято носить на одежде булавку, спасаясь от плохого взгляда и сглаза. Я и прикупила её перед поездкой в Аруанию, когда была в городе. Вроде бы поверила.

Кёрн Варра-Госа встал рядом со мной, задумчиво смотря вдаль. Ветер играл с его волосами, то бросая их ему в лицо, а то отбрасывая назад. Мужчина стоял широко расставив ноги, чувствуя себя на море так же уверенно, как и на суше, чего не скажешь о кормилице, которая, не успев взойти на борт, слегла с морской болезнью.

— Варгос, почему вы не женаты? — вырвался у меня вопрос.

Просто я давно поняла, что под маской весельчака и балагура скрывается добрый и отзывчивый человек, который очень любит детей. Он так и тянулся к Филиппу, стоило оказаться с ним поблизости. Почему же сам не заведёт детей? Возраст подходящий, уже давно не мальчик.