– А по мне, так пусть идут с нами, – подключился Клоп.

– Ага, а на какие деньги документы делать будем? – возразил Липкий.

– Да он себе продолжает торб собирать. – Толикам улыбнулся, глядя на Клопа. – Считай, столько собственности на халяву.

– Уже не смешно, – огрызнулся Клоп.

– Ладно, поехали, – прервал я спор. – Видно будет. Мы им пока ничего не обещали.

– Лишь бы они нас за добро ночью не порезали, – резюмировал Липкий.

А вот об этом я не подумал, ведь действительно, чего стоит… Может, они и за нами шли с этой целью! Благими намерениями, как говорится… Тем паче что я заявил о наличии денег, воистину находка для шпиона. Я уже очень пожалел, что оставил им мечи. Очень!

Под вечер мы встали на берегу лесной речушки, хотя мое благоразумие после замечания Липкого вопило о дальнейшем продвижении, но спутники были спокойны.

– Огарик, ты как насчет попутешествовать в ночь?

– Пошли. Правда, я хотел эликсир от комаров сделать.

– А можешь? – Я хлопнул себя по затылку, убивая очередного кровососа.

– Да там даже варить не надо.

– А что надо?

– Травы набрать.

– Ты скажи какой, а мы насобираем.

Обязанности распределили быстро. Липкий выбрал самую интересную работу. Он сказал, что может острогой надолбить свежей рыбы ночью, и, взяв в напарники Ларка, поплелся к реке готовить острогу. Хотя чего там готовить? Толикам был приставлен к кухне, я попросил его готовить на две компании, он возразил – одного котелка на нас хватает с учетом остатка на легкий завтрак, а на такую команду – голодать будем. Чустам и Клоп ушли на стражу. В итоге травки собирали я и Огарик. Большой, хоть и хорохорился, но выглядел не самым лучшим образом. Огарик сказал, что действие эликсира, данного Олком, заканчивается. Поэтому гиганта заставили просто лежать. Процесс приготовления зелья от насекомых оказался будничным и банальным. Если бы, конечно, Огарик не комментировал, то я бы воспринял это за волшебство, но мальчишка объяснил, что нужно собрать травы, которые не любят комары, в нашем случае это были лаванда и дикий чеснок. После сбора необходимо просто растереть это все, а он магией несколько замедлит выброс запаха от этих растений. Эффект был, если честно, так себе. Кровососов, конечно, стало меньше, но они не исчезли полностью. Делает наша химия их магию в два счета.

– Твои пришли, – появился со своего поста Клоп, когда стемнело.

– Сам встречу, ты не вздумай расслабиться. – Я как раз перекусил кашей и готов был на подвиги.

– Да я их уже остановил.

Огарик и Клоп увязались за мной.

– Спасибо за лошадь, – встретил меня однорукий.

– Не за что.

– Огня не дадите?

– Хворост собирайте, сейчас Клоп принесет.

Тот хмуро взглянул на меня. Видно было, что ему очень интересно, а мне вот он под рукой совсем ни к чему. Огарика вполне достаточно. Как бы глупо это ни звучало, но я поймал себя на мысли о том, что под его защитой гораздо спокойней, чем если бы меня окружали все наши.

– Надумал? – задал вопрос однорукий, когда я присел напротив.

– Нет. Я не знаю, как к вам относиться, – не стал я играть словами. – Вы в тягость. Предлагаю вам идти своим путем.

– Я знаю, что мы сможем выжить и без вас, но в то же время понимаю, что вместе будет проще, – попытался мне объяснить принцип веника раб.

Иногда вот просто по ощущениям понимаешь, что человек перед тобой честен. Разумеется, что парни действовали во имя своей цели – выжить, но, по крайней мере, она была понятна. Чушь, что говорил Липкий. Глупо им идти за более сильным (а оно так и было ввиду нашей вооруженности) противником, чтобы поиметь с него что-то. Да и слабо верится, что это сплоченная команда. Обыкновенный сброд. Судя по их виду, даже я могу пару отправить в дали закулисья этого мира по причине их физической никчемности.

– Насколько готовы биться?

– Я могу неплохо мечом, но только одним. Торик тоже может, – кивнул на крепкого мужика однорукий, – но тоже только мечом, он дальше десяти шагов не видит. Солк может пару обычных воинов, но ему жить осталось луну-две. Мы трое из одного торба. Остальные не воины.

– Откуда известно про луну-две?

– Его на арене мечом с ядом шаркнули. Чтобы он бой закончил, его алтырь зельем напоил, потому все еще жив. Но вон лекарь среди нас есть, он и говорит, что недолго осталось.

Один из рабов, старик, поднял руку, словно в школе.

– Травы разные знает, да и как без магии срастить кости, – рекламировал деда однорукий.

– Вас вроде к оркам вели? Туда лекарей не отправляют.

Это я точно знал. Поскольку за годы, проведенные у зеленых, не встречал там представителей этой специальности, хотя иногда очень нуждался.

– Так он сотню зим пережил.

Я удивленно посмотрел на старика, больше шестидесяти и не дал бы.

– Остальные?

– Не знаю. Говорите!

– Что мы, на рынке? – возмутился один.

– Ты можешь идти, – сказал я ему. – Вся жизнь рынок, либо тебя покупают, либо ты платишь.

– Ремесленный. На тканях работал.

– Чего к оркам?

– Хозяин кормить стал реже, я партию ткани испортил.

– Молодец, – одобрил я. – Остальные?

– А что говорить, просто рабы, – ответил мужик лет пятидесяти, то есть на излете жизни по местным рабским меркам.

– Я ведь не уговариваю вас, а знакомлюсь, – объяснил я. – Меч, копье, ткач, может, голубопечатный?

При свете костра, разведенного, кстати, ткачом от углей, принесенных Клопом, было видно, что все заулыбались.

– И не смешно, – вступил в разговор Толикам. – Бывает и такое.

Оказывается, все наши уже стояли полукругом и слушали разговор.

– Низкий. Изработал, – ответил мужик.

Низкий значит – самая что ни на есть простая работа: двор вымести, конюшню убрать, полы вымыть. Я сам таким был в трактире. Изработал – значит, хозяин стал недоволен работой. Это как машина лохматого года, когда проще новую купить, чем ремонтировать. Еще двое ответили примерно аналогично, но тут встрял Липкий:

– Наказанные?

Один кивнул. Остальные ответили в том же духе – низкий, ремесленный. Заинтересовал лишь один – корабельник.

– А тебя за что? – Я смотрел на мужика средних лет.

– Торб не выполнил работу, а я… корм был.

– Твоего полку прибыло, – прошептал я Чустаму, стоявшему рядом.

– Не твоего, а нашего, – отозвался он. – Сам-то…

– Мужики, – когда ознакомился с «родословными», продолжил я, – мы сами выживаем. Сейчас едем по своим делам. Рассказывать вам о себе, понятно, пока не будем…