Когда я пришла на урок английского, все в классе развернулись, чтобы посмотреть на меня. Джастин прекратил болтать с Джессикой Ройс, и они оба одарили меня странным взглядом. Джастин молчал, довольный собой. На лице Джессики было выражение мягче, словно она стыдилась чего-то и плохо это скрывала.

Я отыскала в толпе лицо Энджи и поспешила к ней. Она махала руками и качала головой. Подозвала меня и взяла меня за руку.

– Что, черт возьми, происходит?

– Твой телефон включен? Я пыталась написать тебе, типа, тысячу раз за утро.

– Он в моей сумке, – сказала я, потянувшись за телефоном. – Я не могу писать СМС и одновременно ехать на велосипеде.

– Я узнала только этим утром. Все узнали.

– Узнали о чем? – по моей спине пополз холодок страха.

– Вчера на заправке Wexx Пирса в Калхерне произошел взрыв.

Я замерла. Ледяные щупальца расползлись по груди, и мне стало трудно дышать.

– Когда?

– Днем. Говорят, взорвалось все здание. Огромный шар пламени. Чарльз Пирс серьезно пострадал. Весь обгорел. Они сказали…

– Что насчет Айзека? – спросила я, так сжав ее руку, что Энджи поморщилась. – Он был там в воскресенье. В этот день он ходит к отцу, чтобы отдать ему деньги… О боже, мне сейчас станет плохо.

Я вытащила телефон из сумки и просмотрела сообщения. Восемь от Энджи. От Айзека ни одного.

– О боже, – прошептала я.

– Теперь держись, – сказала Энджи, тяжело сглотнув. – Никто не говорил, что там был кто-то еще.

Мой разум сразу же представил худший сценарий.

«Потому что от него ничего не осталось. Огромный огненный шар. Они не нашли тело».

Трясущимися руками я написала Айзеку сообщение.

Только что услышала. Где ты? Ты в порядке?

Ответа не последовало. Письмо было отправлено, но не прочитано. Я не могла сидеть, наблюдать и ждать.

– Какая больница? – спросила я Энджи, схватив сумку и чуть не крича. Одноклассники развернулись взглянуть на нас. – Куда они отвезли мистера Пирса?

– Медицинский центр Брэкстона, – теперь и Энджи собирала свои вещи. – Подожди, я подвезу тебя.

Мы выбежали из класса. Мистер Полсон что-то кричал нам вслед. Это значило, что мои родители вскоре узнают о моем пропуске занятий. Неважно. Все неважно, кроме Айзека.

– Позвони в больницу, – сказала Энджи, когда мы сели в ее «Тойоту». – Спроси, сколько пациентов привезли после взрыва в Калхерне. – Она взглянула на мое бледное лицо и трясущиеся руки. – Или не надо. Дорогая, постарайся не паниковать, ладно? Не факт, что он был там…

– Но мог, – возразила я. – Он мог там быть, Энджи.

Я нашла номер Медицинского центра Брэкстона. Казалось, вечность ушла на то, чтобы кто-то взял трубку. В больнице мне сказали, что привезли только одного человека и что больше они ничего сказать не могут.

– Никакой помощи, – заметила я, нажимая кнопку «завершить звонок». – Может, с ним все в порядке, да? Или нет.

– Тебе нужно перестать об этом думать, – сказала Энджи, направляясь на север в Брэкстон по пустынному двухполосному шоссе. – Что насчет твоего режиссера? Айзек же живет с ним, да?

– Черт, да, Мартин. – Из-за паники я становилась глупой. Отыскав номер Мартина, я позвонила ему и, когда он не ответил, оставила голосовое сообщение с просьбой перезвонить. А потом еще и написала ему.

Айзек с вами? Пожалуйста, скажите, что да.

Я сжимала телефон в руке, глядя на мелькающий за окном пейзаж. С наступлением весны на полях снова появились трава и кукуруза. Все казалось новым, ярким и зеленым, в то время как внутри я холодела и немела от страха. Я мчалась навстречу какому-то неизвестному ужасному будущему. Вместе с Айзеком или без него.

Как только Энджи заехала на парковку, мне пришло сообщение от Мартина.

Он со мной. Мы в больнице Брэкстона. Его отец получил тяжелые ожоги.

Я издала тихий звук, полувсхлип, полуоблегчение.

С Айзеком все в порядке?

Он в порядке, милая.

– С ним все в порядке, – сказала я Энджи. В голосе слышались слезы. – Я убью его, но прямо сейчас он в порядке.

Мы поспешили в здание, и нас направили на третий этаж в ожоговое отделение. Зону ожидания расположили дальше от палат, чтобы уберечь посетителей от инфекции. Там был ряд стульев, и Айзек сидел на одном из них, упершись локтями в колени, опустив голову на руки. По бокам от него сидели Брэнда и Мартин Форд.

Я пересекла зал ожидания и встала перед ним, сжав руки в кулаки. Я хотела прикоснуться к нему и увериться, что он настоящий, в то время как из меня лился поток эмоций, о котором я даже не знала.

– Айзек.

Он поднял взгляд. Его покрасневшие глаза блестели. Он выглядел так, словно уже неделю не спал.

«Я так злюсь на тебя».

«Так рада, что ты в безопасности».

«Я так тебя люблю».

Последняя мысль выпрыгнула неожиданно, откуда-то из глубины сердца. По щекам полились слезы. Затуманенным взглядом я увидела, что Мартин и Брэнда встали и тихо отошли вместе с Энджи.

Я опустилась на стул рядом с Айзеком.

– Он?..

– У него ожоги восьмидесяти двух процентов кожи, – сказал Айзек. – Они говорят, что если он переживет эту ночь, это будет чудом.

– Мне так жаль, – прошептала я. – Что произошло?

Айзек покачал головой и уставился на свои руки.

– Вчера я, как всегда, оставил ему немного денег. Сказал не волноваться, что позабочусь обо всем. Мне просто нужно было немного времени. Два часа спустя один друг из пожарной службы позвонил Мартину. С тех пор я здесь.

Я кивнула, борясь со слезами и проигрывая.

– Айзек, когда я услышала о произошедшем, я испугалась. Действительно чертовски испугалась. Ты не отвечал, и я подумала… я… я не хочу говорить, о чем я подумала.

Он с несчастным видом поднял голову.

– Прости.

– Нет, все в порядке.

– Нужно было послать хотя бы одно сообщение, – уныло сказал он.

– Все в порядке, – ответила я. Голос дрожал от слез. – Просто больше так не делай, ладно?

Он кивнул, но не сказал ни слова. Я попыталась, как могла, утешить его, но каждый раз, когда доктор подходил к столу регистрации, Айзек резко поднимал голову, а потом снова опускал, когда новостей не было.

– Батя казался таким подавленным, – сказал он, теребя зажигалку. – Каждый раз, когда я его видел, все становилось только хуже. Мне стоило понять, что произойдет нечто подобное. Я должен был быть там.