– Ты сказал, что не считаешь это несчастным случаем?

– Я не уверен, что он сделал это специально, но если и так, то не для того, чтобы избавиться от долгов, а чтобы избавиться от жизни.

Я притянула Айзека к себе и прижалась губами к его подбородку.

– Я поговорю с отцом. Он должен помочь тебе.

– Уиллоу…

– Знаю, но я должна попробовать. Не могу позволить тебе разбираться со всем в одиночку. Это слишком.

– Какую цену я заплачу за эту помощь? Могу сразу сказать – это будешь ты. Вот какую цену я заплачу, – он медленно покачал головой. – Это слишком, я не могу потерять еще и тебя.

– Что мы будем делать?

– Не знаю, – ответил он. – Я так устал.

Я встала и взяла его за руку. Провела по нашему большому, красивому, холодному дому. Наверх в мою комнату, где его взгляд сразу же упал на брошенные на полу одеяла.

– Это не та же кровать, где все произошло, – сказала я, – но я все равно не могу на ней спать. Подумала, может, смогу с тобой.

Айзек кивнул. Он разделся до майки и боксеров, а я закинула одеяла на королевского размера кровать. Айзек помог мне расправить простыни и стеганое одеяло, а затем мы забрались в кровать вместе.

Мы лежали лицом друг к другу, переплетя пальцы рук.

– Мне придется уехать на какое-то время, – сказал он. – Возможно, на более долгий срок, чем я рассчитывал. Наивно думать, что я сразу же выиграю джекпот и заработаю миллионы долларов, чтобы все исправить.

– А может, все получится, – сказала я ему. – Ты поразительный, Айзек.

– Как и ты.

Я покачала головой, лежа на подушке.

– Не в этом смысле. Твой талант совсем другого уровня. Ты словно накладываешь заклинание, заставляя нас поверить, что мы где-то в другом месте. Это дар. Иногда людям нужно передохнуть от своей жизни. Ты даешь им такую возможность.

– Вот почему я это делаю, – устало сказал он. – Чтобы сбежать от своей жизни. Кроме таких моментов. С тобой.

Я улыбнулась, погладила его по щеке, пробежалась пальцами по щетине.

– Ты станешь звездой. Возможно, это произойдет не сразу, но произойдет. И я буду ждать тебя. Сколько бы ни потребовалось.

Айзек закрыл глаза, словно ему было больно. Потом поцеловал меня.

– Уиллоу, – сказал он, словно мое имя было молитвой или желанием. Он притянул меня в защитный круг своих объятий, и мы заснули.

* * *

Мне снился огонь. Свеча во тьме, маленький огонек, цепляющийся за фитиль. Я наблюдала, как огонь рос и вытягивался, дрожал, из синего становился оранжевым, потом белым. Но пламя все равно было высоким и сильным.

А потом оно взорвалось огненным шаром, горячим и ослепляющим.

Я села, хватая ртом воздух.

«Просто плохой сон», – подумала я.

Но не ночной кошмар. Я могла дышать. Я была с Айзеком.

Я взглянула на него. Он был так красив, когда спал. Лоб гладкий, без морщин тревоги. Я легонько провела по его ресницам пальцем. Угловатые скулы, жесткие линии челюсти под грубой щетиной. Его полные губы касались тех мест, которых, как я думала, ни один мужчина больше не коснется.

Я считала себя потерянной, но он вернул меня. Позволил найти путь обратно к себе самой.

– Айзек, – прошептала я.

– М-м-м.

– Мне нужно кое-что тебе сказать.

Он медленно открыл глаза:

– Х-м-м?

– Мне жаль тебя будить, но это важно.

– Что тебе нужно рассказать мне, малышка?

Я сделала вдох и выдохнула.

– Я люблю тебя. Я влюблена в тебя.

Он внимательно посмотрел на меня.

– Уиллоу…

– Я так люблю тебя. Так сильно. Тебе не нужно отвечать, но…

– Я тоже люблю тебя, – сказал он. – Я неделями это говорил словами других.

– Любишь?

– Да, малышка, люблю.

В груди потеплело, и глаза заволокли слезы.

– Повтори, – прошептала я.

– Я люблю тебя, – сказал он. – Так сильно, – его рука скользнула по моему затылку, и он приблизился ко мне. Айзек нежно поцеловал меня, потом поцелуй стал более страстным. – Я рад, что ты разбудила меня. Я тоже кое-что хотел тебе рассказать.

– Лучше, чем «я люблю тебя»?

– Надеюсь. Я хотел сказать тебе… я начал говорить тебе это в театре недавно, но у меня кончилось время, – он улыбнулся. – Я был занят другими вещами.

– Другие вещи стоили того.

Он быстро улыбнулся.

– Но я хотел бы, чтобы ты знала: какую бы жизнь ты ни выбрала, такую я тебе и подарю. Если хочешь жить в Хармони, я буду жить в Хармони. Это не будет пыткой, как я всегда думал. С тобой я все вижу по-другому. Я попробую чего-то добиться своим актерским искусством, чтобы ты могла гордиться мной. Чтобы я заслуживал тебя.

Я прижала кончики пальцев к его щеке, коснувшись шрама, оставленного его отцом.

– Ты действительно останешься здесь ради меня?

– Ради нас, – ответил он. – Я все готов сделать, чтобы ты была счастлива. И кроме того, мне очень не хотелось бросать Мартина и Брэнду. Хотелось увидеть, как Бенни закончит школу.

– Возможно, это не навсегда, – сказала я. – Мне просто на какое-то время нужна тишина. Хочу сначала выздороветь. Здесь.

Он убрал волосы с моего лица.

– Я тоже хочу этого для тебя. Больше всего на свете. Я люблю тебя, Уиллоу. Так сильно.

– Я люблю тебя, Айзек, – ответила я.

Мы целовались, пока я не рассмеялась и улыбнулась, прижавшись к его губам.

– Что такого смешного?

– Ничего. Просто я счастлива.

– И я тоже.

Я снова поцеловала его, но как только положила голову ему на грудь, чтобы снова уснуть, я услышала какой-то звук. Проезжающую по тихой улице машину. Айзек замер подо мной. Его сердце стучало у меня в ухе. Мы прислушивались, а машина подъезжала все ближе и ближе, потом затормозила. Послышался хруст гравия под шинами на подъездной дорожке.

– О боже, – выдохнула я, скидывая одеяла. – Мои родители.

Я подлетела к окну. Внизу, на подъездной дорожке, родители выходили из темно-серого BMW папы.

– Черт, они дома. Почему они дома?

Я резко развернулась. Айзек уже натягивал джинсы.

– Самый быстрый путь отсюда?

– Боже, не знаю, – сказала я. По венам курсировал адреналин, и соображать было сложно.