Джулиан Скольпеари встал. Вслед за ним поднялись я и Блекфут. Мы покинули зал для совещаний, а амбал остался на месте наблюдать за большим собранием.

Когда мы вернулись, решение было принято единогласно.

«Ржавые ключи» объявили войну профессору Моро.

Утренние газеты вышли с броскими заголовками:

Пока Герман вез меня к дому Уэллса, я несколько раз наблюдал высоко в небе подозрительные объекты, которые мало чем напоминали дирижабли или аэростаты. Как я ни прищуривался, но никак не мог разобрать, что это. В результате я перестал смотреть в окно и погрузился в чтение газет – новости с первых полос мне весьма не понравились. За ночь в Лондоне произошло множество непонятных происшествий, которые повергли в недоумение и страх жителей. Власти Лондона пока воздерживались от комментариев, но для увеличения мер безопасности и на благо граждан усилили полицейские патрули и поставили под ружье всех, кто находился в отпуске или в увольнительной. Складывалось впечатление, что город готовился к переходу на осадное положение.

На Клемент Инн Герман вынужден был остановить автомобиль, потому что образовалась настоящая пробка из транспорта, которая закупорила улицу. Шоферы жали на клаксоны, будто звуковой сигнал способен был пробить закупорку транспортной артерии. Улица пронзительно квакала, словно на ней все лягушки Соединенного королевства собрались на партийное собрание, чтобы выразить вотум недоверия парламенту. Я крутанул ручку, опуская стекло, и выглянул наружу, но впереди виднелись только стальные покатые корпуса машин и головы водителей и пассажиров, которые, так же как и я, пытались разглядеть, что происходит там впереди.

– Сиди здесь. Если начнется движение, подберешь меня, – сказал я и выбрался из машины. Не знаю почему, но я инстинктивно проверил револьвер, в плечевой кобуре.

Я вышел на тротуар и зашагал вдоль машин, пытаясь разглядеть, что же помешало им двигаться дальше. Но улица сворачивала влево, и причина затора пряталась за поворотом.

Я обратил внимание, что многие из уличных зевак, да и пассажиры авто и шоферы проявляют больше внимания к чему-то на небе. Я задрал голову, так что пришлось придерживать котелок, чтобы он не свалился на мостовую, и попытался разглядеть, что же так заинтересовало всех.

Сначала я ничего не понял, а потом заметил стаю летающих обезьян, которые носились за огромным летающим комодом, вернее так мне сперва показалось, но потом, приглядевшись, я разобрал, что это что-то большое, рогатое и парнокопытное, вероятно, одна из разновидностей быков.

Бык не понимал, почему мир вокруг него так сильно изменился, где привычная копытам почва, желудку – трава и что от него хотят эти наглые рыжие бестии, что кружились вокруг, то напрыгивая сверху, то ускользая в сторону, когда он, разозлившись, пытался укусить их за бока. Быку было не до веселья. Он никогда в жизни не летал, а эти визжащие мельтешащие мартышки ужасно его раздражали. Нелепо растопырив ноги в разные стороны, он пытался бежать вперед. Не имея точки опоры, ноги разлетались в стороны.

Бык несколько раз обильно обделался на головы глазеющих на него прохожих. Это вызвало разбегание толпы врассыпную, визг и улюлюканье зевак. Но народ не расстроился тем, что кто-то пытался нагадить им на головы, наоборот, лишь приободрился и с большим воодушевлением стал смотреть на небо в ожидании чего-то интересного.

В сером, скучном городе, погруженном в свои торгово-фабричные дела, погрязшем в ежедневной гонке на выживание, происходило мало развлечений, доступных забесплатно, поэтому горожане с таким интересом примерили на себя роли активных зрителей. Кто-то даже принес раскладные стульчики и установил прямо на тротуаре, чтобы с удобством наблюдать за представлением. Подсуетились и рестораны, и пабы. Официанты вынесли столы и стулья на улицы и теперь предлагали с удобством и любимыми напитками, за скромную плату, получить удовольствие от воздушного представления. Некоторые автолюбители, умученные стоянием в уличном заторе, бросили свои машины, чтобы присоединиться к зрителям. Другие, более стойкие и оптимистично настроенные, заказывали напитки и еду прямо в машины. Я даже подумал, что на этом можно было бы сделать хорошие деньги, если рестораторы додумаются оборудовать сервис подачи еды из окошка раздачи прямо в автомобиль. Идея-то лежит на поверхности, главное – только правильно ее воплотить в жизнь.

Я не стал задерживаться, хотя небесное представление завораживало. К тому же на небе появились новые действующие лица. Из густых облаков, словно древнее чудовище Левиафан, выплыл огромный бегемот, который абсолютно индифферентно отнесся к изменению своего статуса передвижения. Он словно и не замечал того, что теперь не бродит переваливаясь по земле, а летает. Да и густые облака над Лондоном он воспринял как родную болотную лужу, из которой очень не любил выбираться. Бегемот с видом скучающего самурая направился к стае летающих обезьян с явным недружелюбным намерением задать наглецам трепку. Зрителей ожидал новый поворот в сюжете представления. Они уже сбились по группам для удобства обсуждения за кружкой-другой портера небесного зоопарка.

Я наконец добрался до угла, из-за выставленных на тротуар столиков и зевак передвижение был сильно затруднено, и тут же увидел, что послужило причиной транспортной пробки. По центру мостовой, преграждая машинам движение, лежал преогромный банковский сейф, который, казалось, был сброшен прямо с неба. От удара он на треть ушел в асфальт, вздыбив его вокруг себя. Признаться честно, я не ожидал такого поворота событий. Я готов был увидеть что угодно: столкнувшиеся машины, перевернутый омнибус, обрушившееся соседнее здание, но только не банковский сейф. Выглядел он посреди мостовой чужеродно и абсурдно.

– Уважаемый, не подскажете, что здесь произошло? – спросил я у пожилого господина в сером котелке, внушающего доверие внешним видом.

Он посмотрел на меня туманным взглядом, отчего я сразу определил, что господин прохожий отзавтракал парой кружек неплохого портера:

– С неба упал сейф, – сказал он очевидное.

– Это я и сам вижу, – раздраженно заметил я. – Но что он там делал? И кто его сбросил?

– Я этого не видел, – сказал пожилой господин, пожимая плечами.

– Зато я все видел, – вынырнул из-за его спины уличный мальчишка, у которого был голодный взгляд, но в то же время и пройдошливый. Было видно, что живет он в семье с небольшим достатком, но все же имеет крышу над головой, хотя и воспитан улицей.

Я где-то уже видел этого пройдоху.

– Как тебя зовут, мальчик? – спросил я.