Тайна не ожидала, что все будет так просто. А Фолко тем временем начал говорить, устремив взгляд вниз, в заполненную чернотой чашу фонтана:

– Я знаю Кристину очень давно. В школе мы сидели за одной партой, я с первого класса таскал ее портфель. Нас все дразнили женихом и невестой, но мне было все равно. Понимаешь, Кристина всегда казалась такой… целеустремленной, уверенной в себе. Гораздо позже я начал понимать, что с ней что-то не так.

– А что именно с ней не так? – спросила Тайна, поскольку этот момент интересовал ее в первую очередь.

– Она была умной и талантливой. Но при этом эгоистичной и злой. Люди для Кристины – пустое место. Просто полезный ресурс, который можно использовать, или помеха, которую нужно убрать с дороги. До меня не сразу дошло, с кем я имею дело. Ну и проявляться эти ее черты начали не сразу, а постепенно. Как будто в ней зрело что-то… недоброе.

Фолко поднялся на ноги и протянул руку Тайне, помогая встать. Они двинулись вокруг фонтана. Казалось, рассказывая о бывшей подруге, Фолко слишком волновался, чтобы сидеть на одном месте.

– Знаешь, когда я окончательно разобрался, что Кристина из себя представляет? – Фолко усмехнулся и пнул подвернувшуюся жестянку из-под колы. Она с немелодичным стуком улетела в пересохший фонтан. – Когда поступил в университет. Психология заставляет посмотреть на мир другими глазами. А некоторые люди уже не кажутся такими сложными, как раньше.

Тайна была в курсе, что Фолко учится на психолога, но довольно смутно представляла, что это за наука и для чего она нужна.

– Ты когда-нибудь слышала о темной триаде? – внезапно спросил Фолко, покосившись на Тайну.

– Нет, а что это?

– Это понятие из психологии. Три черты личности – нарциссизм, макиавеллизм и психопатия.

– Это плохо? – уточнила Тайна, для которой перечисленные термины были пустым звуком.

– Да уж не хорошо! – фыркнул Фолко. – Нарциссизм – это патологическая самовлюбленность. Макиавеллизм – умение манипулировать людьми, эксплуатировать окружающих. Ну а что такое психопатия, и так ясно. Эгоизм, бессердечность, лживость. И полная неспособность жалеть других людей. Все это вместе и есть темная триада личности. Ясно?

Тайна кивнула, хотя совершенно запуталась в незнакомых словах и научных терминах.

– Мы проходили это на первом курсе, – продолжил Фол-ко. – И знаешь что? Читая про темную триаду, я в каждой строчке узнавал Кристину. Совпадало все, до мельчайших деталей. И для меня как-то все разом прояснилось. Она, блин, больная на голову стерва! И с первого класса я практически был у нее под каблуком!

– Ладно, то, что Кристина – плохой человек, я и без этого знала, – сказала Тайна, стараясь увести разговор из научной плоскости. – Что с ее рисунками?

– А вот это вообще отдельный разговор, – нахмурился Фолко.

Они наре́зали вокруг фонтана уже как минимум дюжину кругов, и чем сильнее Фолко распалялся, тем быстрее они шли.

– Был один странный случай, – произнес он, как будто бы нехотя. – Мы уже были с Кристиной… не вместе. И тут она заявляется прямо ко мне домой. Кладет на стол вырванный из тетрадки лист и говорит – смотри! Ну, я вижу, что-то вроде комикса, в трех картинках.

– О чем он был? – заинтересовалась Тайна.

– Кристина нарисовала, как их учительница по дизайну упала с лестницы и сломала себе ногу, – сказал Фолко. – Просто идиотская карикатура. Видишь ли, за день до этого Кристина провалила зачет и вымещала злость, малюя на лекциях такие картинки.

– И учительница действительно упала с лестницы? – догадалась Тайна.

– Конечно, в тот же день и упала. Я вообще не верю в предвидение, но все-таки сказал, что это, наверное, было оно. А Кристина заявила, что все не так. И все случилось как раз потому, что она нарисовала комикс. Мы поспорили, на том дело и закончилось. Кристина, как всегда, психанула и ушла, хлопнув дверью.

– А потом?

– Да ничего потом не было, – пожал плечами Фолко. – Кристина стала вообще невозможной. У нее окончательно испортился характер. А про тот комикс мы больше не разговаривали.

– С ней надо что-то делать, – произнесла Тайна. – Пока еще кто-нибудь не погиб.

– Ну да, надо… – протянул Фолко. – Только что? Мы же не можем пойти с этим в милицию. Нас просто засмеют или пошлют голову обследовать. И запретить Кристине рисовать мы не можем.

– Мы должны что-то придумать.

– Что? Не убивать же ее, в самом деле!

На этот счет Тайна могла бы поспорить, но тут их разговор прервался самым неожиданным образом. Отовсюду из темноты начали возникать фигуры в одинаковых черных куртках, штанах защитного цвета и тяжелых ботинках на высокой шнуровке. Это были крепкие бритоголовые парни, в которых Тайна безошибочно узнала скинхедов.

– Беги! – крикнул Фолко, толкнув Тайну в сторону кинотеатра.

Совет хороший, но скины уже взяли парочку в кольцо и бежать было некуда, разве что прыгать на дно неработающего фонтана. Со всех сторон Тайна видела недружелюбные лица, квадратные челюсти и тяжелые кулаки со сбитыми костяшками. Почти каждый из этих парней был выше Фолко, и абсолютно все шире его в плечах. Некоторые держали в руках короткие дубинки или увесистые обрывки цепей.

– Девушку хотя бы отпустите! – попросил Фолко, но никто из бритоголовых даже бровью не повел.

Не дождавшись реакции, он снял очки и убрал их в карман.

– Взять эту сучку, – прохрипел кто-то, и скинхеды разом бросились вперед.

Все происходило в тишине, только и слышно было, как шуршат нейлоновые куртки-бомберы и хрустит гравий под рифлеными подошвами ботинок. Тайна выхватила нож и нанесла удар снизу вверх, никуда особо не целясь. Налетевший на нее амбал коротко вскрикнул и повалился на землю. Нож выскользнул из пальцев девушки и остался торчать в бедре нападавшего. Два других скинхеда перешагнули через раненого товарища и набросились на Тайну.

Лишившись оружия, она попятилась, но сразу же уперлась лопатками в спину Фолко. Схватка заняла несколько секунд и закончилась тем, что Тайне заломили руки за спину. Резкая боль в суставах заставила забыть обо всем на свете – о Кристине с ее рисунками, о друзьях, которые слушали концерт и знать не знали, что происходит в двух шагах от кинотеатра, о Фолко, который что-то кричал, а потом, судя по звуку, упал на дно пересохшего бассейна.

Тайну куда-то поволокли. В глазах темнело, казалось, еще чуть-чуть, и сухожилия порвутся, а суставы вывернутся с той же легкостью, как выворачивается бедрышко у вареной курицы. Девушка старалась вовремя переставлять ноги и не спотыкаться. Она чувствовала, что если потеряет равновесие, то не избежит вывиха. Наконец давление на руки немного ослабло. Все это время Тайна шагала, наклонившись вперед, и могла видеть лишь землю, раздолбанный асфальт и собственные кроссовки. Сейчас она сумела приподнять голову и оглядеться. Скинхеды подвели ее к старому побитому автомобилю, на заднем стекле которого была наклейка с черепом, и открыли багажник.