– Мне интересно, зачем скинхеды засунули меня в багажник и привезли в дендрарий, – недовольно бросила Тайна. – Потому что «у меня есть какие-то там способности»? Это настоящий бред.

– И ничего не бред, – огрызнулась Кристина. – У меня есть особые силы. Я – сверхчеловек, понимаешь? И я должна быть единственной такой!

– Ой, да я уже сотню таких встречала, если не больше, – отмахнулась Тайна. – И покруче тебя.

– Врешь!

– Не, чистая правда. Если это единственная причина, то я пойду.

– Конечно не единственная. Еще ты увела моего парня!

– Вообще не понимаю, о чем ты, – искренне призналась Тайна.

– Ага, как же, – бросила Кристина и стремительным движением выхватила из-под плаща длинный, слегка изогнутый меч с круглой гардой. Его поверхность была покрыта блестящим красноватым лаком. – Покончим с этим поскорее.

– Ты собираешься убить меня деревянным мечом? – удивилась Тайна, мысленно порадовавшись, что это все-таки оказался не пистолет.

– Почему же деревянным? – сказала Кристина и потянула за рукоять.

То, что Тайна приняла за деревянный меч, оказалось лакированными ножнами. Стальное лезвие покинуло их с глухим, почти змеиным шипением.

Толкиенисты сражались исключительно деревянным оружием. Увидев в руках у Кристины настоящий, и притом очень острый меч, Тайна на мгновение растерялась.

– Откуда у тебя такой? – спросила она.

– Понравился? – усмехнулась Кристина. – Это катана, оружие самураев. Видишь ли, прадедушка Фолко был генералом, сражался в Русско-японскую войну. И привез этот меч из Японии как трофей. Семейная реликвия, так сказать.

– И Фолко отдал его тебе? – удивилась Тайна.

– Конечно. Вчера он принес его в дендрарий и оставил в укромном месте. Все как я нарисовала. Правда, сам бедный Фолко этого не помнит!

– Ты не только убийца, но и воровка, – сказала Тайна.

– Завались, – бросила Кристина и перехватила длинную, оплетенную красным шнуром рукоять меча двумя руками.

Девушек разделяло несколько шагов. Художница пошла вперед, Тайна начала отступать. Они двинулись вокруг костра, так, словно совершали какой-то древний языческий ритуал. Кристина не торопилась нападать.

– Ждешь, что кто-нибудь придет на помощь? – спросила она. – Напрасно.

Тайна не ждала помощи, она прекрасно понимала, что сама должна разобраться с художницей. Воздух с тугим свистом рассекла сверкающая петля.

– Настоящей катаной можно разрубить парящее в воздухе перо, – сказала Кристина. – А я отрублю твою голову. И потом брошу ее в костер!

– Ты же еще никого не убивала собственными руками, – предположила Тайна и по выражению лица художницы поняла, что попала в точку. – Думаешь, это так же просто, как намалевать комикс?

В этот момент в костре особенно громко выстрелила сырая ветка. В воздух взметнулся сноп искр, и Кристина подпрыгнула от неожиданности. Воспользовавшись ее замешательством, Тайна бросилась бежать, но отдалившись от костра всего на десять-пятнадцать шагов, поскользнулась на влажных листьях, устилавших поляну. Она упала на четвереньки, руки разъехались, а в нос ударил запах напитанной дождем почвы и преющих листьев. Крепко сжимая нож, Тайна перекатилась на спину. Кристина быстро сокращала разделявшее их расстояние. Костер находился за спиной художницы, и ее силуэт казался абсолютно черным, лишь лезвие японского меча горело кроваво-красным светом. Тайна успела подняться на колени, когда на нее налетела Кристина.

– Сдохни! – крикнула художница, опуская меч острием вниз.

Тайна, по-прежнему сжимавшая в руке нож, ударила прямо перед собой. Оба лезвия нашли цель.

Кристина всхлипнула и медленно осела на землю. Девушки вцепились друг в друга. Тайна чувствовала жгучую боль в груди, по спине и животу струилась липкая горячая кровь. Кажется, лезвие катаны вышло между лопаток, пропоров куртку, но Тайна не была в этом уверена. Ее собственный нож на всю длину вошел Кристине в живот.

– Я тебя… уничтожу, – прохрипела художница, глядя Тайне в глаза.

И тут над поляной пронесся порыв холодного ветра. Он прошелестел в кронах ближайших деревьев, сорвал листья и щедрой рукой швырнул их в костер. Тайна, на мгновение позабыв о пронзившем ее лезвии и о Кристине, вцепившейся в нее словно клещ, огляделась. Листья неспешно вычерчивали над костром фигуры загадочного танца, как будто не падали, а погружались на дно озера.

Что-то темное, темнее самой ночи, нависло над поляной. Девушки разом посмотрели на небо и увидели титанические игральные кости. Кубики ударились о землю, отскочили и снова взлетели к небу, паря так же медленно, как листья над костром. Казалось, что парк превратился в настольную игру, а Тайна и Кристина – в пластмассовые фишки.

– Кто-то играет, – сказала Тайна и усмехнулась. – Вот что здесь происходит.

– Что?! Что происходит?! – просипела Кристина, переводя взгляд с чудовищных кубиков на Тайну и обратно.

– Кто-то пытается играть нами.

– Кто?!

– Не знаю, – отозвалась Тайна. – Но я обязательно выясню.

– А вот в этом ты ошибаешься, – сказала Кристина. – Ничего ты уже не выяснишь.

Тайна хотела спросить, что же ей помешает, но в этот момент Кристина прокрутила меч вокруг своей оси. Кровь хлынула, как вода из крана. Вспышка боли заставила Тайну позабыть о фантасмагорических игральных костях и вообще обо всем на свете. Нечто похожее она испытала лишь однажды, когда к ней прикоснулся Максим, молчаливый парнишка из приюта для детей-индиго.

Земля стонала и сотрясалась, а сознание Тайны стремительно угасало. Поле зрения сузилось до размеров замочной скважины в абсолютно черной двери, и сквозь эту щелку Тайна увидела, как ее собственная кровь, стекая на траву, смешивается с кровью Кристины. Перед мысленным взором всплыло лицо Атлики в окружении ореола пушащихся волос, и прозвучал ее бодрый голос: «Мы с Валькирией были не просто подругами. Видишь, у меня до сих пор шрам на руке остался. Это на всю жизнь!»

– Вот черт… – выдохнула Тайна, на мгновение всплывая из глубин беспамятства. – Только этого не хватало…

– Что ты там бормочешь? – простонала Кристина.

Она втягивала голову в плечи и вздрагивала каждый раз, когда игральные кости ударялись о землю.

– Кровь… Мы смешали кровь.

– И что?

– Только такой сестры… как ты… мне и не хватало…

– Не переживай, – проскрежетала художница. – Все равно ты сейчас сдохнешь.

– Как бы не так, – отозвалась Тайна.

Черная дверь между ней и Кристиной снова начала захлопываться. Потом кто-то вставил ключ в замочную скважину, и пришла темнота.

В подъезде пахло плесенью и сыростью, давно не видевшие ремонта стены были исписаны жирными маркерами. Альберт Лепус медленно поднимался по серым ступеням все выше, пока наконец не достиг четвертого этажа. Выглядел детектив то ли мрачным, то ли просто очень уставшим. Два месяца поисков, и вот она – квартира под номером тридцать девять и простая металлическая дверь, за которой его, возможно, поджидало очередное разочарование.