Сердце его сжалось от презрения, но во рту почему-то стало кисло. Мо Жань некоторое время смотрел на Сюэ Мэна, чувствуя себя все более тревожно. И чем дольше он смотрел, тем больше понимал, что не может позволить этому перепелу быть единственным, кто выказывает свою преданность.

Чу Ваньнин уже относился к нему хуже, чем к другим ученикам, а после такого финта от Сюэ Мэна, не будет ли Учитель еще более предвзятым к Мо Жаню в будущем?

И он встал на колени рядом с Сюэ Мэном.

— Я тоже составлю компанию Учителю.

Естественно, Ши Мэй последовал их примеру. Все три ученика стояли на коленях снаружи и ждали. Ученики других старейшин, услышав новости, искали тот или иной предлог, чтобы прийти к залу для дисциплинарных взысканий, чтобы своими глазами посмотреть на это зрелище.

— Пресвятые Небеса, почему старейшина Юйхэн...

— Я слышал, что в порыве гнева он избил простого смертного.

— Ах! Так разозлился?!

— Тсс, тише. Если старейшина Юйхэн услышит, ты будешь следующим!

— Но почему молодой хозяин Сюэ стоит на коленях?

— И молодой господин Мо тоже...

Мо Жань был красив и обаятелен, поэтому многочисленные юные заклинательницы оказывали ему знаки внимания. Кое-кто из зевак пожалел его и прошептал:

— Ах, мне так жаль молодого господина Мо. Может, нам пойти и попросить за него?

— Нам не следует вмешиваться в их внутренние дела. Это только между учителем и учеником. Можешь попробовать, если такая храбрая, но я пока не хочу умирать. Ты уже забыла о той девушке, которая была избита старейшиной Юйхэном…

— ...

После двух сотен ударов барьер был снят.

Сюэ Мэн тут же вскочил на ноги и буквально влетел в Зал Цинтянь. Когда он подошел ближе и увидел состояние Чу Ваньнина, то, пораженно охнув, повернулся, чтобы схватить старейшину Цзелюй за ворот его одежды:

— Чертов старик! Ты что не мог сдерживать силу, когда бил его?!

— Сюэ Цзымин! — глаза Чу Ваньнина были закрыты, окровавленные губы с видимым трудом открывались и закрывались, но голос был хотя и хриплым, но тон достаточно властным и угрожающим.

Суставы Сюэ Мэна громко хрустнули, когда он с трудом разжав пальцы, отпустил старейшину Цзелюя и оттолкнул его в сторону. В этот момент к ним подошел все еще ухмыляющийся Мо Жань. Он был уверен, что, учитывая статус Чу Ваньнина, старейшина Цзелюй воздержится от сильных ударов. Но улыбка буквально примерзла к его лицу, когда он увидел истинное состояние Учителя.

«Чу Ваньнин, неужели ты не сказал старейшине Цзелюю о ране на плече?! Большинство из этих двухсот ударов обрушились именно на раненое плечо. Новые раны легли поверх старых. Чу Ваньнин, ты..... Ты сошел с ума?!»

Зрачки Мо Жаня сузились, а сердце захлестнула волна сильнейшей ненависти. Он и сам не знал, кого именно он сейчас так ненавидел и на что был так зол, но в этот момент внутри него казалось вспыхнуло бушующее адское пламя, грозящее выжечь все его нутро дотла. Он привык к тому, что Чу Ваньнин бывал при смерти из-за тех пыток, которым он сам его подвергал. В прошлом он раз за разом сокрушал его достоинство и осквернял его чистоту. Но Мо Жань не мог вынести, когда Чу Ваньнин был в синяках и ранах, нанесенных ему кем-то другим!

Может быть, потому что он не мог забыть того, что произошло между ними в прошлой жизни, Мо Жань все еще подсознательно чувствовал, что этот человек принадлежит ему одному. Жив он или мертв, ненавидит он его или презирает, но Чу Ваньнин мог принадлежать только ему.

Поначалу Мо Жань даже не возражал против наказания Чу Ваньнина, полагая, что за историю с ранением Ши Мэя ему положена порка, а как старейшина, он без особого ущерба для себя вынесет эти двести ударов. Тогда он даже предположить не мог, что кто-то будет бить Учителя по раненому плечу.

Но Чу Ваньнин в самом деле не сказал о своем ранении! Он умолчал об этом! Почему этот безумец так упрям? Зачем он заставляет себя пройти через все это? Что, черт возьми, этот идиот пытается доказать?!

В мыслях был полный хаос. Мо Жань поднял руку, чтобы поддержать Чу Ваньнина, но Сюэ Мэн опередил его и помог ему подняться... На какое-то время рука Мо Жаня так и замерла в воздухе.

Он смотрел, как Чу Ваньнин и поддерживающий его Сюэ Мэн вместе покидают зал и ощущал, как странное незнакомое чувство сдавило его грудь. Он хотел пойти следом, но не мог сдвинуться  с места.

Все, что было в прошлой жизни, осталось в прошлом. Теперь Чу Ваньнин был только его наставником. Той ненависти и нежности, той чувственной и чарующей запутанной связи между ними как будто и не было.

У него не должно быть таких мыслей. Какая разница, кто теперь бьет Чу Ваньнина, кто его поддерживает, и с кем он проводит время? Даже если кто-то убьет его, к нему это не имеет никакого отношения.

Ши Мэй подошел к нему:

— Давай пойдем за ними, посмотрим.

— Я не пойду, Сюэ Мэн справится со всем лучше нас. В любом случае, я не могу помочь, а слишком много людей просто добавят суматохи, — выражение лица Мо Жаня не изменилось, но его разум был в хаосе.

Он действительно не понимал, что чувствовал прямо сейчас.

Это ненависть?

Автору есть что сказать:

Карточка персонажа №2. Сюэ Мэн

Второе имя: Цзымин[1].

[1] 子明 zimíng цзымин — тутовое дерево; ртуть; миф. небожитель, святой

Посмертное имя: этот человек ни разу не умирал.

Род занятий: его отец — государь горы, а он — молодой хозяин горы, где его отец государь.

Проще говоря: горный магнат во втором поколении.

Социальный статус: не закончивший обучение выдающийся талант мира бессмертного совершенствования.

Проще говоря: ожидающий трудоустройства представитель золотой молодежи.

Текущий фаворит: тот, кто превозносит его, поет ему дифирамбы и готов захвалить его до смерти.

Любимая еда: извращенно-острый хого (горячий горшок).

Раздражает: тот, кто его не хвалит.

Рост: сейчас 169, но когда он полностью вырастет будет 178.

Глава 29. Этот достопочтенный не желает твоей смерти

В ту ночь, не в силах уснуть, Мо Жань, заложив руки за голову, лежал в своей постели на Пике Сышэн и смотрел на поперечную балку крыши.

События прошлого разворачивались в его голове одно за другим, пока все эти осколки не сложились в