Привыкший к отборному личному составу гвардейских танковых бригад, Громов был несколько удивлен потрепанным внешним видом не только солдат и унтеров, но и пехотных офицеров.

— Послушайте, майор. А сколько у вас нестроевых офицеров, из резерва?

— Да где то процентов шестьдесят.

Громов покачал головой.

«Похоже, я совершил большую глупость, что остановил бегущий пехотный полк и потерял связь с корпусом! И полк весь здесь ляжет и я вместе с ними — самонадеянный дурак в генеральских погонах!»

— Что со связью?

— Рота связи капитана Чубарова, не отступила, пропала как и не было. Или сбежала раньше. Короче, обнаружить признаки трех полковых штатных радиостанций Р-370 —не удалось. Мы без связи, Дмитрий Иванович.

По мере, как толпа солдат, бывшая 215 пехотным полком зарывалась в землю, подходили все новые и новые разбитые отступающие подразделения 54 дивизии…

В одном из фургонов, обнаружилась наконец радиостанция нормального диапазона, но ни одного офицера пропавшей роты связи. В фургоне машины, было пятеро потных солдат и зауряд-прапорщик, в очках с треснутым стеклом.

— Связь! Ищите передатчик с позывными «Фазан»! Немедленно! Приказал Громов перепуганному прапорщику

— Так точно….но немцы глушат связь! Практически невозможно работать…

— Связь мне нужна через полчаса. Действуйте. Иначе — трибунал… Это всех касается, господа радисты.

Икнув и побледнев, прапорщик мелко закивал и стал напяливать на голову массивные наушники.

— Что с бронебойной и полевой артиллерией? Управляемые РС есть?

— Нет. Вся полковая артиллерий и бронебойный дивизион сгинули там! Майор махнул рукой на запад. Есть только динамо — орудия и минометы в батальонных батареях…Гречашный, развел руками.

— Отлично майор. Просто отлично….

Связь с «Фазаном» дали через двадцать пять минут, когда потного запуганного прапорщика отогнал от радиостанции один из солдатиков.

— На связи «фазан», господин генерал!

Схватив наушник Громов проорал в микрофон одну фразу, пробиваясь сквозь вихрь помех наплевав на все меры безопасности связи

— Это Громов. Вертолет в квадрат 30!! Срочно!!!

* * *

Как и ожидал Громов, его переданное сообщение, было перехвачено немцами и вызвало в штабе 3 танкового корпуса ННА, легкий переполох.

Начальник разведки корпуса, оберст Альфред Штайгер, перечитав текст, покачал головой.

— Неужели речь идет о том Громове, который брал Багдад у англичан год назад?

— Что за Громов? Оторвавшись от карты спросил сам генерал танковых войск Херманн Брайт

— Русский генерал — майор. В Десятидневной войне командовал отдельной танковой бригадой. Именно его бригада ушла в рейд и захватила Радехов, разрушив тылы корпуса генерал Зюле и здорово потрепав 4 панцер — дивизию Функа. В следствии этого бригада стала второй гвардейской танковой, Громов же обратил на себя внимание самого Бородина. За полгода до войны получил погоны генерал-майора. Его вторая танковая принимала участие в успешном контрударе русских у Дубно против корпуса Хансена.

— Это когда погиб генерал Вестхофен из третьей дивизии?

— Да, именно это. В Киевской наступательной операции проявил себя с лучшей стороны, его гвардейская бригада нанесла тяжелейшие потери 6 панцер-дивизии и обеспечила окружение армии Билера. Позже, в ходе Зимнего наступления вся 2 гвардейская танковая бригада погибла при неудачном для русских штурме Житомира. Сам Громов был ранен и после госпиталя занимался восстановлением своей разбитой бригады. В ходе русской операции «Варан» по вторжению в Британский Ирак, уже командовал так называемым отдельным армейским корпусом по сути бронетанковым, из пяти отдельных бригад. Разбив во встречном бою бронетанковую дивизию генерала Корбетта, его механизированное соединение обошло британские укрепления и первым ворвалось в Багдад.

— Что он делал этой осенью? Спросил Брайт, окончательно оставив в покое карту и уставившись на Штайгера.

— Уже командовал 49 отдельным механизированным корпусом. Действовал против 40 танкового корпуса генерала Кюхветтера.

— Корпус Кюхветтера, был разбит и не пробился к окруженному Смоленску. Оборвал разведчика Брайт. Смотрю этот Громов, настоящая проблема и возникла она у нас перед носом. Верны ли координаты его нахождения? Или это очередная русская уловка?

Альфред задумался. Русские хорошо поднаторели в тайной войне и пользуются совершенно драконовскими методами при поддержании дисциплины связи, что радиосообщение открытым текстом, это нонсенс. Похоже на мышеловку в центре которой как кусочек сыра находится сам генерал-майор гвардии, Дмитрий Иванович Громов. Значит где то поблизости, находится его бронетанковый корпус, это почти пятьсот быстроходных танков с пятидюймовыми орудиями и модульной броней. Черт возьми, разведка знала о мощных механизированных соединениях русских которые обязательно будут использованы для контрударов, но толком не могла понять, где они точно находятся. Теперь понятно, что корпус Громова скорее всего у Гайворона. А может быть и нет. И если это тот самый Громов, то какого черта, он шпарит в эфир открытым тексом наплевав на условности⁉ Ведь ни разу перед этим, нашей разведке не удалось вскрыть месторасположение корпуса Громова? Он строго соблюдал все меры маскировки! И тут такое⁉ Может разрыв русского фронта вызвал панику в штабах и они мечутся не зная что предпринять?

— Думаю геноссе генерал, это не уловка! Скорее всего, русское командование поразила паника и они вводят в бой подвижные соединения, дабы спасти от полного разгрома отступающие части восьмой армии, выиграть время на восстановление обороны.

Брайт покосился на своего начальника штаба, генерал-майора Юргена Унрейна.

Тот согласно кивнул головой, подтверждая слова начальника разведки.

— Послушайте, оберст. Потребуйте от штаба люфтваффе усилить воздушную разведку в районе Лесничьего…и передайте авиаторам, вам известные координаты Громова. Пусть подготовят лучшее звено бомбардировщиков. В конце концов, если удастся убить этого Громова, на одну проблему станет меньше.

* * *

Многострадальный 215 Сухаревский пехотный полк, под временным командованием майора Гречашного был сбит с высот у Лесничьего и раздавлен катком германского наступления уже через два часа. Из двух тысяч его бойцов, в живых осталось менее четырехсот. Но эти два часа решили очень многое, если не все. Этих двух часов, Громову хватило, что бы наплевав на вышестоящие штабы и субординацию самому связаться с генералом Василием Беллином, командиром 10 смешанной авиационной дивизии и хорошо ему знакомым по зимним боям на линии «Арминий». На согласование ушло менее получаса и скоро два штурмовых и три бомбардировочных полка взмыли в воздух, прикрытые двумя полками И-350.

Забравшись на башню командирского «Ящера», Громов в бинокль наблюдал, что вытворяют новейшие штурмовики БШ-10, уважительно называемые пехотой, «Громобой». Угловатые машины, похожие на летящий крест и пикирующие с характерным, надрывным воем, от которого замирало сердце и цепенел разум, даже у самых храбрых. В носовой части у «Громобоя» была приспособленная для нужд ВВС, морская автоматическая шестиствольная пушка в 30 миллиметров и еще, помимо брони штурмовик, тащил шесть тонн бомбовой нагрузки. Такое не каждый бомбардировщик сможет. И два десятка «Громобоев», промчавшись над развернутым танковым полком фольксвера, устроили натуральную бойню на высотах у Полосухино. Бронебойные снаряды с вольфрамовым сердечником и новенькие кассетные бомбы КР-20, прошлись