Выбрав наугад направление, Амоа отыскал в одном из ущелий на побережье пещеру и забился туда.

– Хотел найти ее?! – спрашивал сам себя, разбивая руки в кровь о каменные стены. – Ту часть себя, что когда-то отдал? Что же ты за трусливая ящерица?! Пойди и возьми то, что так долго искал!

Он столько времени пытался выбраться из-под горы, а сейчас понял, что больше всего на свете ему хочется нагрести в похожую пещеру как можно больше золота, усесться на драгоценной перине и, отрешившись, просто пересчитывать свои богатства.

Повсюду струилась черная магия, наполняя тяжелой гнетущей атмосферой ущелье. Но теперь не магия властвовала над ним, а он был ее полноправным хозяином.

Проклятие, которое наложил на него брат, в результате стало не только его слабостью, но и силой. Проклятие, которое принадлежало теперь не только ему.

– Что же ты не пойдешь и не расскажешь обо всем Киаре?! «Знаешь, ты страдала всю жизнь, твоя родня чуть не погибла… так вот, это из-за меня!»

Воспоминания о прошлых днях, о поступках, о причинах и следствиях. Осознание того, что он натворил более двадцати лет назад, когда затеял свой «эксперимент»… Все это вспыхивало и гасло, складывалось в единое целое и рассыпалось вновь.

Когда Амоа только захватил власть в Ниане, он и не думал задерживаться там надолго. Его человеческая часть никогда не мечтала о троне, и, утолив жажду мести, он быстро охладел к идее править Нианом.

Истинной целью был Валаад. Но когда Амоа спустя время поднялся на самую высокую в Ниане гору и попытался открыть проход, то с удивлением осознал, что не может этого сделать. Ему не хватало совсем немного. Маленькой крупицы. Получи он ее – и сможет буквально все: поменять местами небо и землю, обратить реки вспять, проломить брешь между мирами… Маленькой крупицы, которую дракон отдал много лет назад человеку, назвавшему себя королем. Не вернув ее, не став полностью целым, он не сможет вернуться домой и вновь напомнить о себе вероломному брату.

– Жалкая трусливая ящерица… – говорил мужчина вслух, по-прежнему не находя сил покинуть пещеру. – Тебе все равно придется вернуться к Киаре. – И тут же отвечал сам себе уничижительным тоном: – И как ты себе это представляешь? «Киара, я испортил твою жизнь. Не хочешь отблагодарить меня за это и помочь отомстить моему брату?»

Когда правил Нианом, он так и не смог выяснить, что за король побывал в его владениях и король ли это был. Слишком уж… неаккуратно подошел к захвату власти, слишком много архивов сгорело вместе с имуществом богачей. Тогда Амоа решил вторгнуться в соседние государства и лично «навестить» венценосные фамилии этих стран. Он не планировал ни захватов, ни убийств. Лишь собирался вернуть свое. Вот только его человеческая часть была не слишком искушенной в интригах, а та часть, что принадлежала дракону, слишком долго томилась в одиночестве. О его планах стало известно мятежникам, и те, ухватившись за это, обратились за помощью к соседям.

Закончилось все долгим противостоянием и его падением, в результате которого то, что он так долго искал, само пришло к нему. Пришло и купило за пять тысяч золотом.

Из бесконечного потока воспоминаний Амоа вырвал, как ни странно, принц. Странное порождение черной магии, проклятия и животного начала.

Родители Стивена каким-то образом перенесли проклятие на Киару, надеясь этим обезопасить сына, но полностью сделать это у них не вышло. Принц остался связан с Киарой точно так же, как сама Киара была связана с Амоа.

Силы проклятия у Стивена не было, но оно позволило ему вселиться в первую попавшуюся зверушку. Огромная черная птица влетела в пещеру в тот момент, когда Амоа в очередной раз сотворил на земле материальную иллюзию золотого песка, такого же, какой был у него под горой Валаад. Нианец сидел на полу и бездумно перебирал руками ненастоящие песчинки. Это всегда успокаивало его и сейчас помогало сосредоточиться, собирая воедино обе части «я».

– Ты где успел столько награбить?! – громкий вопль птички вывел из задумчивости. – И без меня?! Там еще есть? Я в доле!

– Ты… – Амоа на мгновение растерялся, едва не спросив: «Ты кто вообще?», но, моргнув, вернулся в настоящее. – Что ты тут делаешь?

– Это что ты тут делаешь? – возмущенно захлопала крыльями тварь. – Киару чуть заживо не спалили! Главное, меня чуть заживо не спалили!

Спалили заживо? Все внутри похолодело, а затем разом взорвалось на тысячу мелких осколков, впивающихся в мозг. Нет… не может быть…

– Киару? Что с ней?

Страх за девушку ощутили обе части его «я», и это наконец дало Амоа ту цельность, которая позволила выйти из странного состояния раздвоенности.

Ее убили? Но он бы знал… почувствовал…

Атмосфера в пещере преобразилась, черная магия внутри мужчины была готова вырваться по одному велению мысли.

– «Что с ней», «что с ней»! Кто из нас Хранитель магии?! Картишки раскинь, в шар загляни, – птица нравоучительно покачала головой и широко раскинула крылья. – Ее схватили заговорщики. Слышал, хотят отдать Триленду, чтобы избежать войны.

Жива.

Амоа, пропустив колкости мимо ушей, вскочил. Посмотрев напоследок на окружавший его драгоценный песок, усилием воли заставил себя отвернуться и с сожалением взмахнул рукой, уничтожая иллюзию. Пусть эта иллюзия была единственным, за что Амоа хватался, чтобы не сойти с ума от впечатлений, но он должен принять, что его реальность давно изменилась.

– Расскажешь по дороге.

– По какой дороге, ты куда золото дел?! – взревел Стивен, вытаращив свои огромные желтые глаза.

– При чем тут золото? Нужно спасти Киару! – Амоа в одно мгновение оказался рядом с птичкой и схватил ее за облезлое горло. – Где ее могут держать?

Вот только птичку это нисколько не смутило, даже дышать принцу было необязательно.

– При чем тут Киара? Золото! Верни золото! Если ты его награбил у нас, то оно принадлежит короне! – не сдавался Стивен. – Вот нажалуюсь на тебя, что это ты казну своровал, Киса тебе такое устроит! Такое устроит! Она в гневе знаешь, какая страшная? Ух! Один раз мне в детстве так кулаком врезала…

Амоа раздраженно отбросил галдящую курицу в сторону и двинулся к выходу. Толку от принца не много, а шума через край.

Уже через пару мгновений дракон был в воздухе и, настроившись на сохранившуюся между ним и Каей связь, на всех парах несся к замку. А птица все летела следом, требуя вернуть королевское золото.

Вот только тогда Амоа не думал, как будет смотреть Киаре в глаза после того, как вытащит из темницы.

– Это было… – Голос Амоа эхом отдавался от сводов пещеры. – Не так я себе представлял наш разговор…

Он думал, что у него хватит духу признаться. Как-то объяснить, что он и есть то чудовище,