– А с чего ты взял, что он насилует или убивает? Может, чай пьет и расспрашивает ее о жизни?

– Но тогда почему Тоня оставила Александре сообщение, что она в опасности? И почему тогда у меня шерсть дыбом встает на загривке? Ты же знаешь, я как собака: начинаю рычать раньше, чем вор войдет в дом…

– Ты сказал, что и Кирилл там?

– По всей видимости. Он Александре объяснил, что едет срочно на дачу. Неужто на какую другую?

– И что ж, по-твоему, этот хрыч насилует или убивает Тоню у Кирилла на глазах? Как-то это того… Не вяжется.

– Хороший вопрос, правильный… Но из него лишь следует… Серега, из этого следует, что Кирилл нейтрализован! Хорошо, если еще жив… Или их убивают обоих??? Или это у меня глюки? И я, как климактерирующая дама, принимаю перемены атмосферного давления за предчувствия?

– Чувак, ты, конечно, не климактерирующая дама, но все же… Сам посуди: ну зачем писателю убивать их? Он развлекся, ладно, – хрен его знает, зачем, но подстроил сюжетик: нанял актера, окрутил с его помощью Тоню. А сам наблюдал. Оно, твоя правда, отдает патологией… Но, звиняй, не вижу, как от этой патологии можно перейти к убийству. Ты не хуже меня знаешь: нужны мотивы. Ты их видишь?

– Нет.

Серега умолк. Он вспомнил об оставленной дома обиженной «малышке» и пожалел, что согласился ехать со старым дружбаном на ночь глядя к черту на кулички. Вся эта история, несмотря на шизу, не тянула на преступление. Сейчас они приедут, а сладкая парочка чаек распивает с писателем и слушает, подперев щечки, его байки…

Но отказываться было поздно: они уже подъезжали к дачному поселку.

Дом был тих. Горело всего лишь одно окошко приглушенным светом настольной лампы. И оно почему-то не вдохновило Серегу на дальнейшее развитие сцены совместного распивания чая.

Всего на эту сторону выходило четыре окна и застекленная веранда. Входная дверь, к которой вели три ступеньки, да слева от дома пристроенный гараж. Над воротами виднелась камера наблюдения. Ясно, что это не лучший способ проникнуть в дом.

Сыщики двинулись вдоль ограды. Достигнув тыла дачного участка, они перебрались через высокий забор и осмотрелись. В этой части владений имелась постройка: небольшой домишко примерно на пару комнат. В нем тоже горело одно окошко, но плотные занавески не позволяли разглядеть, что там да кто там внутри. Может, это дом для гостей? И там как раз находятся Кирилл с Тоней?

– Тоня по телефону упомянула садовника, Герасима, – шепнул Кис. – Не исключено, что это его домик…

Серега тронул ручку двери. Она поддалась: дверь не была заперта. Сыщики прислушались. В домике, где-то в глубине, бормотал телевизор. Переглянувшись, они друг другу кивнули, и Кис резко распахнул дверь, привычно откинувшись к стене.

И в это мгновение что-то беззвучно вылетело из двери мощным комком. Двое мужчин инстинктивно откатились по разные стороны.

Собака, блин!!! Промахнувшись, она уже напружинила лапы, чтобы сделать новый прыжок. Серега бросился на нее всем телом и придавил к земле. Кис, включив фонарик, изучил положение распластанного под тяжестью Сереги пса и, просунув руки, крепко взял животное за шею. Серега приподнялся, и Алексей вытащил из-под него… Питбуля!

Мощный, сильный пес извивался в руках Алексея, хрипя. Серега шагнул в небольшую прихожую – телевизор покрывал его шаги и хрип питбуля. Через несколько секунд он вернулся к Алексею, уже с трудом удерживавшему животину, держа в руках намордник и поводок.

– Прямо в прихожей нашел, – шепнул он и, как-то изловчившись, нацепил намордник на обезумевшую собаку. Затем пристегнул поводок к ошейнику.

Пес продолжал крутиться и извиваться, пытаясь вырваться. Алексей крепко прижал к себе уже неопасного питбуля. И они с Серегой тихо двинулись в нутро домика.

…Мужчина, находившийся в доме, словно что-то учуял и встал с кресла на секунду раньше, чем появились в проеме двери Кис с питбулем и Серега с пистолетом. Высокий, плечистый, с бородатым крестьянским лицом, в нелепой кепке с надписью «Микрософт», – Кис не сомневался, что это и есть упомянутый Тоней садовник Герасим.

Взгляд его, игнорируя пистолет, устремился на собаку. Серега быстро сообразил, переориентировался и направил пистолет на псину.

– Что хотите, только не убивайте Питти!!! – хрипло воскликнул мужчина.

– Все зависит от вас, – вкрадчиво произнес Серега.

…Вскоре они узнали все – или почти все. Герасим был с середины дня отправлен в ссылку в свой домик, так как ночной визит к нему Тони не остался незамеченным. Но он знал о сатанистах, о вырытой в подвале могиле и о намерениях сбрендившего писателя. То ли под влиянием пистолета, нацеленного на собаку, то ли еще по каким-то причинам, которые смутно угадывались, но Герасим вызвался быть их проводником. И трое мужчин, не считая собаки, двинулись к дому.

– Скорее всего, ОН у себя в кабинете, – шепнул Гера. – ОН установил повсюду камеры и все видит в своем компьютере. А Тоня с парнишкой – в подвале. С сатанистами.

Кис с Серегой наскоро посовещались: с кого начать? С писателя проще: он, скорее всего, один. Или ломануться, не теряя времени, в подвал?

– Я думаю, – сказал Гера, косясь на своего пса, уставшего колотиться к жестких объятиях Киса, – что у Николая Сергеевича есть с ними связь по радио, он это любит. Если вы сумеете его заставить, то он все остановит. Если еще не поздно…

Он погладил питбуля, затихшего в руках детектива, хотя, как показалось сыщикам, сожаление в его голосе относилось к Тоне с Кириллом.

– Ведите! – распорядился Серега. – К писателю. Да, Кис?

Кис ответил согласием, и Гера отпер писательский дом своим ключом.

Они вошли бесшумно.

– Вы можете велеть своей собаке атаковать Курганова?

– Мой Питти слушает только меня!

– Это означает, что вы можете?..

– Да.

– Ладно, – произнес Кис, спуская питбуля на пол. – Гера, мы вам поверили… Но, имейте в виду, что пистолет теперь направлен на вас.

Гера, счастливый, обнимал свою собаку.

– Вы меня слышали?

– Слышал. Не беспокойтесь.

Они приблизились к двери кабинета. Однако она оказалась заперта. Повинуясь распоряжению сыщиков, Гера постучал. Писатель ответил недовольно: «В чем дело?»

– Это я… – проговорил Гера. – У меня важные новости…

Дверь открылась, и оба сыщика мгновенно проскользнули внутрь, зажав Писателя с обеих сторон. Гера остался в проеме двери.

– Советую проявить покладистость, – произнес Кис. – Мы вооружены, а у Геры питбуль, которого он натравит на вас при малейшем неверном жесте.

Писатель надменно улыбнулся.

– Вы опоздали, – сказал он с издевкой. – Все кончено.