Все документы и коробочку с ключами взял Кирилл. Что-то для Даши шло не так. У неё в сумке были только дамские принадлежности.

В такси он откинулся на спинку сидения:

— Ну и день! Ты устала? Поспи, если хочешь, дорога долгая. Ещё и в аэропорту насидимся.

— Мне не хочется. Прекрасная была свадьба, правда?

— Родители выложились по полной. А я посплю.

Он положил голову ей на плечо и руку на колени. И она сидела всю дорогу, не шелохнувшись, стесняясь то ли его, то ли шофёра и вообще не зная, как себя вести.

Номер в отеле был роскошным. Спальня с кроватью во всю комнату, гостиная с диваном, креслами, телевизором. В прихожей холодильник. Даже джакузи.

— Расщедрились родители, — сказал Кирилл задумчиво, — хотя, если учесть всё остальное… но это последнее, что мы от них принимаем.

— Почему? Я попрошу папу.

— Я его тоже попрошу не вмешиваться в нашу семейную жизнь. Но я тебе потом всё объясню. А сейчас у нас медовый месяц! Первое, что я хочу — поцеловать тебя по-настоящему. Ты мне всю свадьбу голову морочила. Он пошёл к ней, она попятилась, споткнулась о кресло. Он легко подхватил её на руки.

— Давай сядем спокойно, вот так. Понимаешь, что значит, моя жена? Ключевое слово — моя, запомни.

Взял тихонько за щёки, приоткрыл рот и поцеловал. Первый блин вышел комом.

— Вздохни. Выдохни.

Снова поцеловал.

— Уже лучше. Подыши, подыши. Вот теперь нормально. Открой глаза. Ну, открой!

В глазах был страх и беспомощность.

— Ну, что ты, не бойся. Слушай, ты вправду не целовалась? Никогда-никогда?

— Никогда…

— И я у тебя первый. Как я сразу не догадался! Надо было сказать, мы бы потренировались до свадьбы, я имею в виду, с поцелуями. Милая моя девочка, это самый дорогой подарок, что ты мне сделала. А теперь просто доверься, сразу и навсегда. Не пожалеешь, я тебе обещаю.

Забудь свою прошлую жизнь. Будет новая, тебе понравится. Главное, никакого вранья, ни малейшего. А за то, что я у тебя первый, да я тебя всю жизнь буду на руках носить! И любить, и баловать. Ты будешь мне хорошей женой? Пообещай, Данюша, я жду.

— Я… постараюсь, правда.

— Родишь мне детей. Мальчики будут похожи на меня, а девочки на тебя. Такие же изумительные красавицы.

Она хотела что-то возразить, но он поцеловал её опять, долго, и она забыла об этом.

— А знаешь, я подумал — мы обвенчаемся с тобой. Это будет наше решение, не родителей. Поедем на материк и обвенчаемся в самом красивом храме. Я куплю тебе платье без рукавов и белые перчатки до локтя, здесь европейские магазины. Причёску не испорчу, наденем шапочку для душа.

А когда ты станешь моей, я подарю тебе кулон с рубином, на золотой цепочке. Небольшой, чтобы носила, не снимая. Это будет мой свадебный подарок. И всегда будешь чувствовать, что я у тебя есть, твой муж. Твой — тоже ключевое слово. В храме, перед Господом, ты уже не сможешь сказать — постараюсь. Там надо будет сказать — да. Попробуй.

— Да!

— Хочешь обвенчаться со мной?

— Да, да!

— И платье?

— И платье, и перчатки, и рубин!

— Мы сфотографируемся на фоне храма, выложишь фотографию в Одноклассники. Последнюю. Что будет дальше — наша тайна, общая. Согласна?

— Да!

— Ты прекрасна, когда улыбаешься. И глаза счастливые, а то были, как у пойманного зверька. И я тебя уже люблю, я не думал, что это будет так скоро. Остальное вечером, а то мы так и не выйдем отсюда. У нас три часа до ужина, пойдём на море, смотри, оно прямо за окном. Я переоденусь и буду ждать тебя на пляже. Выходи в купальнике, полотенца я захвачу.

Она вышла. Купальник ничего не закрывал, но ему не нужны были детали. Тоненькая, стройная, длинноногая девочка, белокожая по-северному на этом южном загорелом пляже.

Смущена, стесняется своей едва прикрытой наготы. Не перед людьми на пляже, его стесняется!

Взял её за плечи:

— Какая ты беленькая! Придётся подержать тебя немного под тентом, а то сгоришь. Ничего, Даня?

— Ничего…

Стояла золотая осень. Денис подходил к окну и любовался её неповторимыми красками.

Но это случалось редко. Шла напряжённая работа, вечное противостояние стражей порядка и преступников. Вечная война с победами и поражениями одной и другой стороны.

Конечно, не без ситуаций, когда они договариваются друг с другом к взаимной выгоде.

Война, с потерями по обе стороны, и, к сожалению, среди случайных людей, не имеющих никакого отношения ни к тем, ни к другим.

Денис плотно вошёл в работу. И Отдел уже не представлял на его месте другого руководителя.

Есть старая поговорка — русский мужик долго запрягает, зато едет быстро.

У него уже была отличная гвардия. Ребята считали его самым честным, порядочным, справедливым, преданным своему делу.

Старались во всём походить на него. Учились профессионализму. Считали за честь его доверие и каждое поручение.

И какое-то шестое чувство, Назарову поручал кабинетную работу. В стратегические планы не посвящал.

Первый серьёзный результат — взяли склад. И первое серьёзное поражение Арсена.

Он расслабился, долго не было проколов. Думал, молодец Назаров, недаром деньги получает.

Это была огромная потеря. Арсен отличался от Сома, с его осторожностью, конспирацией, предусмотрительностью. Уж если с деньгами — не все яйца в одной корзине, то к товару это относилось тем более.

С закупками Сом не допускал дефицита, но и не набирал впрок, пользуясь скидками. Перебоев в поставках не было, система отлаживалась годами.

И Олег был хорошим учеником, не жадничал. Со временем прошло это чувство питерского мальчишки из небогатой семьи — чем больше денег, тем прочнее уверенность в себе. Деньги тратил на фирму, на широкую жизнь, за годы ставшую привычной.

Последнее поступление на московский счёт было назавтра после телефонного разговора с Арсеном. Щедрое, он даже удивился, Арсен был прижимистым. И мысленно поблагодарил его!

А благодарить надо было старую бухгалтершу, доставшуюся ещё от Сома, как вся налаженная система, работавшая, как часы. Она настояла:

— За столько лет работы — заслужил Олег. Будь человеком, Арсен, если хочешь, чтоб тебя уважали.

Он ушёл, хлопнув дверью.

Потеря склада — это катастрофа. Арсен был вне себя.