через пару месяцев обитателей у твоего водоема станет еще больше, чем прежде. Конечно, если с голодухи или отсутствия достаточного количества свободного пространства друг друга жрать не начнут. Но тут опять же от тебя все будет зависеть.

— И правда, отличные новости, — не мог не порадоваться я. — Особенно если учитывать, что мне удалось узнать.

— И что же? — указав подошедшему официанту на выбранное ей блюдо, поинтересовалась Мия.

— Остальные дети тоже больны. Пока все не так плохо, как у младшего. Но насколько быстро болезнь достигнет того же уровня, неизвестно. Они старше, а значит, их организм на порядок выносливее и по идее должен дольше сопротивляться. Но утверждать не берусь.

— Идеи? — уже догадавшись, что у меня имелись мысли на сей счет, спросила сестрица.

— Сможешь достать мне ещё мойр?

— Исключено, — отрицательно замотав головой, отозвалась собеседница. — Во-первых, это не так просто, как ты думаешь. Особенно если учитывать, на что эти животинки способны. Во-вторых, спася этого ребенка, я пошла против королевы. Если она об этом прознает, то по головке меня точно не погладит. И принцесса, несмотря на то что я ее фрейлина, мало что сможет сделать. А подставляться я лишний раз не намерена. В-третьих, даже если, чисто теоретически, я выполню твое желание и таки доставлю сюда несколько взрослых особей, они почти гарантированно съедят всех тех, кто уже на днях должен будет вылупиться. Еще их может оказаться недостаточно, чтобы помочь детям. Это не считая того, что из-за смены хозяина они вполне могут вообще отказаться помогать нам в лечении. По мне, так лучше подождать тех, что у тебя уже есть. Точнее будут максимум через неделю. Растут они быстро. Главное — убедиться, чтобы тоже успели икру отложить, поскольку шансов выжить после этой гадости у них никаких.

— Мия, что это вообще такое? — спросил, решив подумать, как лучше помочь детям Алисы, чуть позже и поспешно сменив тему разговора.

— Один из множества пунктов грандиозного плана по уничтожению человечества, — пожав плечами, буднично отозвалась сестра.

— И ты так спокойно об этом говоришь?

— Ну, ты же не спрашиваешь.

— Ладно, теперь спрашиваю, — сделав глубокий вдох и приготовившись внимательно слушать, заявил я. — Рассказывай.

— Если в двух словах, сам знаешь, кто всерьез задумывается над тем, чтобы раз и навсегда стереть всех людей с лица земли. Единственное, что ее сдерживает, это старшая дочь и члены совета. Все, кроме одного.

— Сэммуэль, — сразу догадался я, и когда сестра утвердительно кивнула, спросил: — Он по-прежнему ее верная тень?

— А как иначе. Ты же своей светлой не поступился. Чем, спрашивается, наш старший братец хуже? Правда, при дворе поговаривают, иногда королева таки одаривает его своей милостью. Но во время близости все равно называет твоим именем, отчего Сэм только еще больше бесится. Но, как бы там ни было, Лайнаррии он предан. Ой! — испуганно воскликнула сестра, быстро прикрыв рот ладонью, когда поняла, что назвала имя повелительницы темных вслух, чего ни при каких обстоятельствах нельзя было делать в мире людей, ведь она могла легко его услышать и даже явиться на зов.

— Не переживай. В этом месте все настолько пропиталось столь ненавистной для нее смешанной магией, что она вряд ли сюда сунется. Даже подслушать не сможет без того, чтобы не быть обнаруженной.

— Надеюсь, — выдала блондинка, тут же заметно расслабившись.

— Любовь — сильная вещь и готова многое вытерпеть, — возвращаясь к обсуждаемой нами теме и в глубине души даже немного сочувствуя старшему брату, заключил я.

С другой стороны, кто просил его без памяти влюбляться и привязываться к той, которая изначально выбрала себе в фавориты другого мужчину? Решил во что бы то ни стало доказать, что он лучше меня? В таком случае так ему и надо.

— Терпеть не могу, когда ты начинаешь так мерзко улыбаться, стоит мне упомянуть о Сэммуэле, — недовольно сморщив носик, с явным отвращением в голосе произнесла Мия.

— Мы сами выбираем свою судьбу, сестрица, — принялся делиться своими соображениями я. — После моего изгнания Сэм твердо вознамерился всем показать, что именно он достоин той чести, которой «осчастливила» меня наша королева. Не получилось. И если сейчас братцу достаточно крох внимания, на которые не скупится ее величество, это только его выбор. Но, подозреваю, меньше ненавидеть он меня от этого не стал.

— Я вас обоих иногда просто не узнаю, — призналась собеседница. — А ведь еще хорошо помню то время, когда вы были дружны. Сейчас же, стоит упомянуть одному о другом, так начинает казаться — вы глотки перегрызть друг другу готовы. Только повод дай. Что изменилось, никак не пойму?

— У нас появились любимые женщины. Кстати, подозреваю, именно по этой причине родители меня тоже больше знать не желают.

— Ерунду не мели. Они оба за вас переживают. И главным образом из-за того, чем именно рано или поздно закончится это ваше противостояние.

— Так я тебе и поверил, — с очередным, только теперь уже грустным вздохом отозвался я.

— Лур, я серьезно.

— Да нет никакого противостояния. Пока он не трогает меня, мне нет никакого дела до него.

— Тогда как насчет варианта «мир, дружба и счастливая семья»?

— Мия, мы темные, — тихо хохотнув при том, что моментально нарисовало мое воображение, напомнил я.

— А, ну да. Я и забыла. Прости. Все, вопрос снят, — обиженно отозвалась блондинка, тут же целиком переключившись на поставленный перед ней стейк.

— Думаешь, королева могла добраться до Алисы и ее семьи? — поинтересовался, некоторое время просидев молча и отстраненно наблюдая, как сестра уплетала за обе щеки свой ранний ужин.

— Даже больше скажу — это точно была она. Ее почерк. Во всяком случае, я не знаю ни одного темного, кто бы забавы ради заражал этой дрянью детей.

— Но как? И когда?

— А это тебе лучше спросить уже у своей возлюбленной. Вот, кстати, и она, — сообщила сестра, указав ножом в сторону входа в ресторан у меня за спиной.

Обернувшись в этом направлении и встретив тут же остановившийся на мне чуть смущенный неуверенный взгляд, поднялся со своего места и направился навстречу той, которую уже и не надеялся сегодня увидеть. Алиса так быстро уснула у меня на глазах, что я был точно уверен — любимая проспит до утра. Но удача снова мне улыбнулась. И хотя выглядела милая по-прежнему не очень, оказалась уже не так бледна и расстроена, как прежде.

Одетая в светлые брюки, бежевую водолазку, и кутаясь в того же цвета вязаную кофту, при моем приближении она слабо мне улыбнулась и даже сама сделала несколько шагов навстречу.

— Привет.

— Привет. Удалось